- Что это такое, мать вашу?!

- Ну что же, здесь мы можем поговорить без лишних ушей, лейтенант Цайн. Вы наверняка задавались вопросом, почему в отборочной комиссии были сотрудники контрразведки? - как ни в чём не бывало поинтересовался Центральный, принявшись вышагивать из стороны в сторону, заложив руки за спину.

- Задавался, ещё на корабле. Предполагаю, это связано с тем, что “Муравейник” захватили в результате измены.

Центральный резко остановился и повернулся к Игмару.

- Вот как? Хм… Почему вы так решили?

- Потому что иначе местные, вооружённые в лучшем случае дедовскими карамультуками, никак не могли захватить такую мощную и надёжную крепость.

- Ясно… Что же, буду с вами откровенен, лейтенант. “Муравейник” действительно пал из-за подлой измены. Комендант крепости предал Империю, предал наши идеалы, свою Родину. И всё ради своей потаскушки из числа аборигенов. Как вы понимаете, после подобного мы были вынуждены обратить пристальное внимание на всех граждан Империи, состоящих в отношениях с коренными жителями колоний. Вы понимаете, к чему я веду, лейтенант Цайн?

- Дело в моей жене?

- Именно.

- Я же вам уже сказал, я женился на ней потому что иначе…

- Я помню, лейтенант. И тем не менее, остаётся вопрос. Можем ли мы по-прежнему вам доверять? Как нам убедиться в вашей преданности? Если бы речь шла об обычном офицере, с этим не было бы трудностей, но вы маг-телепат. В вашем случае даже допрос с применением считывателя мыслей не может дать стопроцентной гарантии. Поэтому, мы просим вас делом подтвердить, что вы по-прежнему преданы своей Родине.

Подойдя к заключённым, Центральный сорвал мешки со всех троих. Пленники оказались картийцами. Двое из них были молодыми людьми, практически мальчишками, третий оказался девчонкой, не старше Саилы. Лица у всех были грязными, рты заткнуты кляпами, но раскосые тёмные глаза смотрели с упрямой злобой.

- Эти трое - члены подпольной ячейки мятежников, раскрытой нами несколько дней назад. Они готовили диверсию в порту. Как вам известно, за подобное полагается смертная казнь.

Повернувшись к Игмару, Центральный посмотрел ему прямо в глаза и вежливым улыбчивым голосом произнёс:

- Лейтенант Цайн, я прошу вас привести приговор в исполнение. Если вы, конечно, не против.

- Просите? Это не приказ?

- Всё верно, это именно просьба. Я не имею права отдать вам подобный приказ.

- Понятно. Никогда бы не подумал, что вы хотите подвести меня под статью о превышении полномочий и умышленном убийстве.

- Ну что вы такое говорите, лейтенант Цайн! Всё законно. Прошу. Вот приказ, подписанный командующим войсками Империи в Картии генералом-полковником Гертрамом фон Дерцграу, в котором чётко говорится, что сотрудники контрразведки имеют право в рамках борьбы с повстанческим подпольем самостоятельно проводить задержания, следственные мероприятия, выносить и исполнять приговоры по отношению к лицам, чья связь с мятежниками была установлена, по упрощённой процедуре.

Всю эту длинную казённую речь Центральный произнёс максимально вежливым тоном, одновременно доставая из висевший на боку планшетки лист бумаги.

- Позволите ознакомиться?

- Не доверяете нам, лейтенант Цайн?

- Ну что вы такое говорите. Просто, раз уж вы просите меня о такой мелочи, как казнь трёх человек, я хочу убедиться, что всё законно.

Пробежав глазами лист гербовой бумаги, Игмар убедился, что Центральный не врал. Всё так и есть. Подпись генерал-полковника Дерцграу, несколько магических печатей заверявших документ. Вернув документ Центральному, Игмар произнёс:

- Что же, всё как вы и сказали.

- Значит, вы согласны?

- Ещё один момент. Я бы хотел увидеть ещё два документа. Во первых, приговор в отношении этих троих заключённых. А во вторых, ваше удостоверение личности. Чтобы убедиться, что вы действительно сотрудник контрразведки.

На лице Центрального, внимательно слушавшего Игмара, вежливая улыбка стала ещё шире:

- Разумеется. Прошу. Вот обвинительный приговор трибунала.

- Позвольте. Так, признать Чанга и Ханя Лиу, а так же Сиу Фань виновными… Сотрудничать отказались… Приговор окончательный… Подписи, печати… Всё в порядке. Осталось ваше удостоверение.

- Прошу.

Центральный забрал приговор и протянул Игмару небольшое удостоверение сотрудника имперской контрразведки. Лейтенант быстро пробежал его глазами. Никакой информации об имени или звании Центрального оно не несло. Лишь сообщало, что предъявитель данного документа является действующим сотрудником имперской контрразведки и было заверено несколькими магическими печатями. Так же оно имело образец отпечатка энергопотока своего владельца, что являлось аналогом индивидуальной подписи для мага. Сличить его соответствие с энергопотоком Центрального не составило никакого труда для Игмара. Разумеется, они полностью совпали. Проклятье. Последняя надежда отвертеться погасла.

- Всё в порядке, лейтенант Цайн?

- Абсолютно.

- Итак?

- У вас закончились все каратели?

- Конечно нет. Как я сказал, это проверка специально для вас. Подчёркиваю, вы вправе отказаться, если подобное вам не по душе, - улыбка так и не сошла с лица Центрального.

Глядя контрразведчику прямо в глаза, Игмар медленно расстегнул кобуру, достал свой семизарядный револьвер системы Мерца и с хищным щелчком взвёл курок. Буквально спиной чувствуя взгляды оставшихся у дверей контрразведчиков, лейтенант, не поднимая пока оружия, направился к крайне правому из приговорённых пленников. В каменном мешке воцарилась тишина, её нарушали лишь стук сапог Игмара и тяжёлое, участившееся дыхание заключённых.

Подойдя к первому из них, одному из мальчишек, лейтенант отчётливо ощутил густые эманации страха человека, осознавшего, что пришла его смерть. Не останавливаясь, Игмар быстрым движением приставил дуло револьвера ко лбу забившегося пленника и нажал на спусковой крючок. В замкнутом помещении оглушительно прогремел выстрел, больно ударив по ушам. Крупнокалиберная пуля прошла навылет, ударив в заднюю стену, специально для этого выложенную толстыми деревянными досками, чтобы избежать рикошетов. Брызнули во все стороны кровь, ошмётки мозга и костей. Эманации страха тут же прекратились.

Второй заключённый замычал и забился в цепях. Его животный ужас ощущался так отчётливо, что пришлось даже поставить ментальный барьер. Когда Игмар подошёл, картиец в отчаянии попытался пнуть лейтенанта, но не дотянулся. Грянул выстрел а за ним сразу же ещё один, в грудь и живот. Заключённый замер и повис, замычав от боли. Эманации ужаса мгновенно усилились эманациями жуткой боли. Тут же последовал четвёртый выстрел, контрольный, в голову, оборвавший мучения мятежника.

Последняя пленница, впившись зубами в кляп, тяжело дышала, напряжённо глядя на приближающегося лейтенанта. Ей точно также как и остальным пленникам было очень страшно, но внешне она сохраняла спокойствие и стояла не двигаясь. Но когда Игмар подошёл и приставил ей дуло ко лбу, она не выдержала и зажмурилась. Сухо щёлкнул взведённый курок. Громыхнул пятый выстрел, больно ударивший по уже оглохшим ушам, снова брызнула кровь, и тело девчонки-мятежницы безвольно повисло на цепях.

Медленно убрав револьвер обратно в кобуру, Игмар повернулся к контрразведчикам. Центральный наморщившись вытирал носовым платком своё лицо. Несмотря на то, что он стоял в стороне, его тоже задело брызгами крови. Лица его спутников, всё так же стоявших у дверей, были неизменно бесстрастными.

- Чёрт, надо было подготовить вам что-нибудь мелкокалиберное. Это моё упущение. Проклятье, ну и бардак! Уборщик опять будет ругаться.

- Вы довольны? - ровным голосом поинтересовался лейтенант.

- Более чем. Надеюсь, вы отнесётесь с пониманием, к этой проверке, лейтенант Цайн. Сейчас для нашей Родины наступили тяжёлые времена, и они требуют от нас суровых решений. Мы должны быть полностью уверены в преданности наших…

- Я всё понимаю. Могу я теперь вернуться к жене?