Девчонка спала на узкой армейской кровати, свернувшись клубком. На маленьком столике стояла тарелка остывшей похлёбки и кусок хлеба. В углу обнаружились вещмешок Игмара и прочие вещи, с которыми они покинули Хоглит. На вешалке у самого входа висела его форма, выстиранная и выглаженная. На ней ни осталось даже пятнышка крови. Из госпиталя лейтенанта буквально выпихнули, выдав то, что нашлось на складе. Искать свою форму и переодеваться было некогда. Там же на вешалке обнаружились табельный револьвер лейтенанта и шашка. От проявлений этой трогательной заботы, Игмару захотелось немедленно расцеловать Саилу, но для этого пришлось бы разбудить мирно сопевшую девчонку, что было категорически неприемлемо. Стараясь как можно меньше шуметь, Игмар едва ли не залпом проглотил остывшую еду, после чего направился в туалет.
Там он кое-как привёл себя в порядок, умылся, побрился и даже стал похож на офицера Имперских Вооружённых Сил. Когда он добрался до кровати, силы окончательно покинули Игмара, и лейтенант провалился в глубокий сон без сновидений. Который практически сразу прервал резкий стук в дверь и голос вестового:
- Лейтенант Цайн! Вас вызывают на узел телепатической коммуникации.
Подскочив на кровати, Игмар потратил примерно секунду на то, чтобы понять где он, и что происходит. Окончательно проснувшись, он быстро вскочил на ноги и принялся одеваться. Сон практически не принёс ему облегчения. Саилы в комнате уже не было, но на столе обнаружилась тарелка с двумя бутербродами и стакан остывшего чая. Мысленно возблагодарив свою юную жену, Игмар на ходу позавтракал, оделся в чистую форму, вооружился и бегом помчался к месту службы. Начинался новый день в аду, который кому-то в голову пришло назвать Картией.
Едва выбежав из общежития, Игмар тут же попал под проливной дождь. Небо, на котором вчера ещё не было ни облачка, сегодня было затянуто ровной пеленой серых облаков, в которых не было видно ни одного просвета. Ну конечно. Сейчас же как раз начало сезона дождей. А это значит, что воевать теперь станет намного, намного веселее. Ливни в Картии могут длиться неделями без малейших перерывов. В это время реки выходят из берегов, джунгли превращаются в сплошные затопленные болота, кишащие кайманами, змеями и прочей дрянью. Укладываясь в операторский ложемент Игмар невольно подумал, что ему ещё очень сильно повезло, что он сидит здесь, на узле телепатической коммуникации, в сухости, под надёжной крышей.
========== Проверка. ==========
Вот уже третий месяц доблестные воины Империи сражаются с трусливыми картийскими мятежниками. Дух верных сынов своего отечества не могут сломить ни проливные ливни, ни жара, ни прочие тяготы войны. Они непоколебимо отражают атаки подлых мятежников, нападающих в ночи, и тут же отступающих в непролазные джунгли. В Тирцхаффен каждый день пребывают свежие силы и как только закончится сезон дождей, бунтовщики ощутят на себе всю мощь нашей армии…
- Вот же брехуны! - тихо выругавшись, Игмар перевернул страницу “Гласа Императора”.
В приёмной армейского госпиталя было довольно многолюдно, и лейтенант не боялся, что его слова может услышать кто-нибудь посторонний. Например, кто-нибудь из особистов, или их доносчиков. Потому что дела в Картии на самом деле обстояли совсем не так радужно, как их описывали пропагандисты в гласе Империи. Да, у нас преимущество в вооружении, артиллерии и авиации, которой у мятежников вообще нет. У нас нет проблем со снабжением, порт Тирцхаффена работает двадцать четыре часа в сутки, десятки крупнотоннажных кораблей каждый день подвозят сотни тонн боеприпасов, снарядов, топлива, запчастей, медикаментов, обмундирования и всего прочего.
У мятежников есть лишь запасы, захваченные в “Муравейнике”, но они не бесконечны. У них нет той промышленности и экономической мощи, которой располагает Империя. И тем не менее, за прошедшие два месяца мы не добились практически никаких результатов. Да, мы прочно удерживаем Тирцхаффен и его окрестности, все мелкие прибрежные рыбацкие поселения, а так же несколько городов в относительной глубине континента, соединённых с побережьем железной дорогой. Но мы ничего не можем сделать с мятежниками, укрывающимися в джунглях.
Проливные дожди не дают использовать авиацию, густые заросли делают применение артиллерии не эффективным, так как бить приходится не по конкретным целям, а по площадям. Использовать бронетехнику в условиях непроходимых зарослей так же не представлялось возможным. Тем более, что для удержания городов в глубине континента Империи пришлось растянуть свои силы вдоль единственной железной дороги, соединяющей их с Тирцхаффеном. А это более трёхсот километров узкой полоски земли, окружённой со всех сторон непролазными джунглями. И в обычных условиях защищать такие позиции непросто, а тут ещё проливные дожди, затопившие большую часть джунглей.
Чёртовым картийцам, привычным к таким условиям, похоже были нипочём ни ливни, ни влажная духота, ни прочие прелести тропических лесов. Они постоянно нападали небольшими отрядами то в одном месте, то в другом, прощупывая оборону. Используя захваченные миномёты, они приближались к железной дороге, давали несколько залпов, после чего исчезали под прикрытием зарослей. Ответный огонь в слепую из стрелкового оружия и артиллерии практически не приносил результатов. Преследования же мятежников в глубине джунглей, как правило, заканчивалось лишь потерями личного состава. Картийцы заманивали преследователей в засады и на заранее подготовленные ловушки, от ям с кольями, до растяжек из гранат.
Причины поражений Империи были просты - даже большинство солдат картийского гарнизона не были обучены ведению боевых действий в условиях тропического леса и привыкли в основном к несению службы в пределах городской черты колоний. Что уж говорить о спешно мобилизованных простых парнях, многие из которых всю жизнь провели в крупных городах Империи. ИВС несли ощутимые потери, причём большая часть выбывших были раненные, пострадавшие не от рук врага. Укусы ядовитых змей и насекомых, сломанные ноги и руки людей, провалившихся в скрытые под водой ямы или поскользнувшихся на камнях - всё это стало основной заботой армейских медиков.
Конечно, в составе ИВС было несколько подразделений профессионалов, умевших воевать в условиях тропического леса, вот только их катастрофически не хватало. В добавок с начала боевых действий они так же понесли потери, и теперь большая часть этих и так немногочисленных подразделений нуждался в отдыхе и доукомплектовании. Это не говоря уже о том, что часть их наиболее опытных военнослужащих срочно отозвали в тыл, для обучения регулярно пребывающих новобранцев.
Таким образом, ситуация в Картии сложилась патовая. Мятежникам не хватало сил, чтобы вступить в открытый бой с силами Империи, а ИВС в свою очередь не могли эффективно сражаться с картийцами в условиях тропического леса в сезон дождей. Сейчас наступило относительное затишье и все ждут окончания ливней, до которого ещё около месяца. Потом, правда, придётся ждать ещё месяц-полтора, пока вода спадёт и джунгли станут относительно проходимы. И вот тогда мятежники ощутят на себе всю мощь Империи. Авиации и артиллерия выжгут джунгли до самого “Муравейника” и войска начнут его планомерную осаду. Во всяком случае, об этом постоянно велись разговоры в офицерском клубе, курилках а так же коридорах штабов. Все, от рядового до майора, со знанием дела обсуждали, какой будет предстоящая осада “Муравейника”, какие будут сложности и как именно это будет происходить.
Впрочем, сам Игмар не склонен был верить всем этим разговорам и сильно сомневался, что войска атакуют “Муравейник”, как только джунгли станут проходимыми. И дело было не в том, что лейтенант мнил себя великим стратегом или тактиком, лучше офицеров генерального штаба знающим, как надо правильно воевать. Нет, дело было в том, что все эти многочисленные разговоры никак не пресекались особистами. Незримые спецслужбисты жёстко пресекали любые панические и пораженческие разговоры. Несколько офицеров, имевших неосторожность высказать сомнения в победе над мятежниками, а так же о целесообразности этой войны в джунглях, получили строгие выговоры и понижение в звании. Десяток же солдат и унтер-офицеров были вовсе отправлены в штрафные роты, которые под проливным дождём в эти дни продолжали вырубать джунгли, расчищая полосу “зелёнки” вдоль железной дороги.
