Снедаемый беспокойством, он встал, поцеловал разоспавшуюся Аню, оделся и тихо ушел. Они с матерью вчера так и не договорились о том, во сколько встречаются. Вера сказала просто: « Приходи в любое время, это все еще и твой дом». Так что около десяти утра Тоха уже стоял перед до боли знакомой дверью. Помявшись минут пять, он все же заставил себя позвонить.

Дверь распахнулась почти сразу и на пороге появилась мама. Вера выглядела немного смущенной, но его появлению обрадовалась.

-Антон, здравствуй! – улыбнулась она и приглашающе махнула рукой. – Проходи. Я там тортик испекла. Твой любимый. «Прагу».

-Спасибо! – кивнул Антон и зашел в прихожую. Он огляделся. В квартире было все по-прежнему, и даже дверь в его комнату все так же была закрыта.

     Они сидели на кухне уже с полчаса и вели разговор на отвлеченные темы, который то и дело прерывался долгими паузами. Тошка говорил о том, что делал все это время, а Вера смотрела на него и чувствовала стыд за то, что сейчас придется все ему рассказать и попросить денег. Нет, она не была махровой эгоисткой и прекрасно осознавала, что вела себя с Антоном далеко не самым лучшим образом. Однако больше всего ее смущала сама ситуация, когда обанкротившиеся родители вынуждены просить денег у «блудного сына», который вопреки всем их прогнозам о том, что из него не выйдет ничего путного, оказался довольно успешным человеком... Или даже нет, не так... Чем больше Вера смотрела на Тоху, тем больше запутывалась в своих чувствах. Тут было и что-то похожее на раскаяние, и некоторая гордость за старшенького, и стыд, и даже любовь... А ведь он возмужал... Теперь напротив нее сидел уже далеко не мальчик, а молодой и уверенный в себе мужчина с породистыми Лешкиными чертами лица. Любая мать могла бы таким гордиться, а она? Однако всю гамму ее чувств определила мысль, неожиданно мелькнувшая в голове: «Вот бы Паша был таким... И почему он другой?». Тошка, тем временем, закончил свой немудрящий рассказ и теперь выжидательно смотрел на мать.

-А вы как жили все это время? – не выдержал он наконец, поняв, что Вера о их жизни рассказывать не торопится.

-Ой, сын. У нас много чего случилось. – нехотя начала Вера. – Бизнес отца до недавнего времени уверенно шел в гору. Пашка окончил школу и чуть-чуть не дотянул до серебряной медали... Поступил в УЭФ на экономиста, а потом как будто сглазил кто-то. Все пошло наперекосяк... – следующие полчаса она сбивчиво рассказывала об их злоключениях, умолчав, однако, о давешнем увлечении Пашки безымянными порошочками. Рассудила, что история прошлая, и Антону ее знать не обязательно. Он же внимательно слушал ее путаный рассказ и когда мать умолкла спросил:

-Сколько вам нужно денег, чтобы погасить кредит? – нахмурившись, спросил он

-Четыреста тысяч – всхлипнула Вера.

-У меня есть 350. Так что об этом можете не беспокоиться... – протянул Антон. Ему стало и смешно и горько одновременно. Так вот, зачем был весь этот спектакль! Им просто понадобились деньги... Только отказать он никак не мог. Не простил бы себе, что родителям нужна помощь, а он не помог. Да и кто знает, может быть после этого они наконец-то перестанут считать его неудачником и начнут относиться по-нормальному?

-Спасибо, милый. Мы обязательно вернем тебе все до копеечки... Со временем, конечно – тепло улыбнулась она, и Тоху снова кольнуло чувство, что эту ласковую улыбку он только что купил за несколько сотен тысяч рублей. Однако он не без труда подавил в себе горечь, убеждая себя, что просто показалось. И верно ведь... Показалось. После этого Вера стала расспрашивать о Яночке и долго с интересом рассматривала фотографии на его мобильном, умилялась, охала, ахала и наконец заключила, что девочка- ну вылитый Тошка в детстве...

     Наконец, Антон стал собираться домой, вспомнив, что Аня уже, должно быть встала и нехорошо заставлять ее ждать. Он попрощался с матерью, обещав перевести деньги ей на карту в ближайшие три дня. Она еще раз поблагодарила, тепло с ним простилась и приглашала заходить в гости, когда он пожелает.

    Тоха вышел из родительского дома со смешанным чувством. Он никак не мог определиться, во что поверить: в прозревших родителей или в то, что его обманывают. Антон думал над этим всю дорогу, и, наконец, махнул рукой. Будет, как будет, но он обязан им помочь. Вот только как сказать об этом Ане?

    Она открыла Антону дверь нарядная и улыбающаяся, с Яночкой на руках. По квартире уже разносился запах каких-то вкусностей, а стол на кухне сервирован. Ребенок, что-то лепеча, протянул к нему ручки.

-А вот и папа пришел. Давай, Янка, мы с тобой его поздравим... – начала было она, но осеклась, видя его состояние. Тоха хмурился и глядел себе под ноги. В общем, был отнюдь не счастливым именинником.

-Что? – спросила она с тревогой.-Ты опять поссорился с матерью?

-Нет, -буркнул Антон. – Но я пообещал дать ей денег...

-Денег? – удивленно подняла Аня брови. – Зачем?

-Видишь ли, - Тоха снова отвернулся от нее, старательно делая вид, что занят своими ботинками. – У них недавно произошел пожар в новом офисе отца... Машины продали, кредит огромный, квартира в залоге, да еще и Пашка на платное перешел... – скороговоркой бормотал он, будто оправдываясь перед ней.

-И что же с того? – нахмурилась Аня и покрепче прижала к себе Янку, которая отчего-то начала похныкивать.

-А то, что я пообещал ей 350 тысяч – единым духом выпалил он.

-Антоон! – тихо проговорила Аня. – Ты в своем уме? Ведь эти деньги –все, что у нас с тобой есть. А как же квартира?

-Ну, ведь нас с тобой и с этой никто не гонит . Кроме того, есть еще моя работа и хорошая зарплата...– нервно улыбнулся Тоха, стараясь избежать грозы. Не получалось.

-И что? Нет, подожди секунду! – Аня начала закипать и теперь трясла на руках Янку не столько для успокоения ребенка, сколько для того, чтобы успокоиться самой. – То есть ты хочешь сказать, что отдашь все наши деньги людям, которые только номинально были твоими родителями, а на деле, и вовсе чужие дядя с тетей, так? – повысила голос она.

-Почему? Они были и остаются самыми настоящими родителями – Тоха едва ли до конца верил сам в свои слова, но верить очень хотелось.

-Хочешь сказать, что настоящие родители сначала рожают себе няньку, прислугу и сиделку в одном лице, а потом, лет так через 6 настоящего ребенка? – понесло Аню. – Ты считаешь, что это нормально, когда мать бросает собственного сына, которому нет и полугода, и едет вслед за мужем черте куда? Это нормально, когда о собственном ребенке люди не вспоминают три года, и это лучшее, что они смогли для него сделать?! А потом вдруг резко вспоминают о нем именно тогда, когда им по зарез нужны деньги?

-Но...

-Нет, у тебя, Тошенька, родителей. Нет, и никогда не было! – Аня окончательно вышла из себя и уже не соображала, что говорит. Это-не родители... Таких надо лишать родительских прав и всякой помощи! Лучше уж как я –быть сиротой, но с нормальным детством, чем , как ты...