Он наконец-то вытянул её из сплошной паутины и потянул на себя, сжал запястье, окутанное ещё несколькими полосками магических оков, а потом как-то странно, слишком открыто улыбнулся.

— Ты только пыталась раскопать тайные сведения по приказу королевы Лиары, верно? — уточнил он. — Верно, милочка, верно. Отведу к королю, а он пусть разбирается.

— Но…

Моника не договорила. И так было понятно, что сделает король — либо швырнёт в темницу, либо прикажет незамедлительно казнить, а после ещё и воспользуется фактом её присутствия в замке, чтобы напасть на Эрроку, причём на законных основаниях.

— Предлагаешь тебя отпустить? — издевательски фыркнул Шэйран. — Но зачем мне это делать? Мне прекрасно и при короле.

Стража ещё стояла в коридоре, но от мага держалась на почтительном расстоянии, опасаясь попасть под руку девушки, которую вывели из запертого на серьёзное волшебство чуланчика.

— Ну, да, конечно! — вполголоса фыркнула она. — Никогда не была о тебе высокого мнения, но что ты позволишь себе спать с мужчиной…

Шэйран остановился, как вкопанный, и Моника едва ли не упала, с такой силой он дёрнул её на себя.

— Это грязные, ложные слухи! — прошипел он. — И они не имеют никакого отношения к моим делам с па… Его Величеством.

— Па? — Моника скривилась. — Это кто же? Заботливое прозвище? Или, может быть…

Шэйран подтолкнул её в спину, стараясь не замедлять шаг.

— Иди, преступница.

— И куда же идти?

— К королю, — равнодушие в голосе Рэя смешалось с чем-то ещё, крайне похожим на раздражение или презрение. Монике внезапно показалось, что она просто в одно мгновение его разочаровала, да и только. Впрочем, какое ей дело до того, что подумает Шэйран, кем бы он тут ни был, если самое главное — не выдать родную страну? Она обязательно что-то придумает там, перед Дарнаэлом — может быть, соврёт, что действовала по собственной воле, если станет уж совсем худо.

Погибнуть было не так страшно, как предать королеву Лиару, решившую довериться Монике в такой важный для Эрроки и всего народа момент. Она не имеет никакого права подвести — даже если будут грозить пытками или…

Шэйран не дал додумать до конца. Он втолкнул её в тронный зал, такой же большой, как и в Кррэа, только с огромным столом. Теперь, правда, стол сдвинули ближе к стене, а у окна растянулось огромное пушистое нечто. Между ним и мебелью оказалось метров десять как минимум, и на ковёр неизвестный предмет тоже походил мало. Король же, восседавший на троне в конце зала, то и дело бросал недовольные, пусть и не пугливые взгляды на это подобие покрывала, или чем там оно являлось, а вот своего советника абсолютно игнорировал.

Первый Советник, которого и должен был по распределению защищать Шэйран, оказался невысоким, седым мужчиной с залысинами на голове. Он был обрюзглым, неприятным и каким-то скользким — хотя на вид совершенно безобидным. Впрочем, то, что он представитель мужского пола — уже приговор всем умственным способностям, не говоря о чём-либо другом.

Моника внезапно вспомнила, что именно она должна была защищать его днём и ночью. Если б Шэйран не влез в распределение — и как только ему удалось это сделать? — то была бы она сейчас придворным магом тут, в Лэвье, бегала бы за противным Первым Советником, не имея права отказать ему в любом из требований.

— Ваше Величество, — почтенно склонил голову Шэйран, будто бы демонстрируя крайнее уважение.

Король передал бумаги советнику.

— Здравствуйте, господин маг, — кивнул он. — Вирр, можешь идти. Подготовь все нужные бумаги, а до завтра надо бы устроить слушанье относительно новых законопроектов. Там ещё мелкие доносы, вечером займёмся ими.

— Да, Ваше Величество, — послушно закивал Кэрнисс. — Желаете чего-нибудь?

— Тишины и спокойствия, — вздохнул Дарнаэл, — но она мне не светит. На выходных во дворце дни открытых дверей, мы принимаем просителей, их накопилось слишком много — обратитесь к капитану Фэзу, чтобы он выделил стражу. Скажите, чтобы были не особо рьяные, спокойные ребята, способные справиться с задачей, пусть он выбирает сам, но утвердит со мной кандидатуры. Может быть, я внесу кое-какие изменения. И… Да, подготовьте достаточную сумму, оставьте её в подсобных помещениях тронного зала, чтобы, если проблема станет за деньгами для больных или в чём-то подобном, мы могли воспользоваться этим запасом, а не посылать каждый раз в казну. Это понятно? Никаких отборов не проводить, чтобы потом я не возился с одним дворянством. С животными не пускать, максимум — коты-собаки, никаких кур и коров, как в прошлый раз! Лошади… Тоже не надо. Свободен.

Вирр отчаянно закивал, соглашаясь с королём, и направился к двери.

— Да, господин маг, — король посмотрел на Шэйрана отчасти устало, а Монику удостоил разве что беглого взгляда. — Вы что-нибудь хотели? Что это за милая особа?

Моника отчаянно постаралась избавиться от ощущения ревностных ноток в голосе. Во-первых, ей должно быть абсолютно всё равно, какие отношения между магом и королём, а во-вторых…

Додумать она не успела, равно как Шэйран даже не раскрыл рот, чтобы дать ответ Его Величеству.

Вирр отворил дверь и с визгом отскочил обратно.

Молоденькая стражница, которую Моника заметила при входе, рухнула на землю — она была то ли ранена, то ли без сознания. Глупо доверять безопасность короля такой хрупкой особе, если это не ведьма, но даже могучий стражник не устоял бы против ворвавшейся толпы.

Как они умудрились проникнуть во дворец, было огромным вопросом. Нападающих оказалось десятка полтора, и они просто подмяли под себя Первого Советника и в пылу битвы отшвырнули его в сторону.

На лице Шэйрана отразилось что-то сродни удивлённому страху. Он вскинул руку, и от тонких пальцев оторвался пламенный шар, так и зависший над ладонью в нескольких сантиметрах.

Король вскочил с трона, коротким движением руки расстёгивая булавку, державшую мантию на его плечах. Противный тяжёлый кусок бордовой ткани остался на троне, корона, использованная в качестве оружия, полетела на первого нападавшего, что с удивительной, магического происхождения быстротой бросился к королю.

Дарнаэл выхватил из ножен привычную шпагу — удобное, но не самое эффективное оружие при прямом ударе мечей. А если сталь не выдержит?..

Шэйран наконец-то очнулся от странного оцепенения. Он оттолкнул Монику в сторону, то ли как преграду, то ли для того, чтобы девушка не пострадала, и выпустил огненный шар в спину нападавшего на короля мужчины.

Тот рухнул на колени; пламя разорвалось уже где-то в грудной клетке, украсив каплями крови мраморный пол.

— Стража! — противно, тоненьким голоском завопил Вирр, старательно отползая к двери. На него никто не обращал внимания — что может значить Советник, когда тут пятнадцать мечников против короля и жалкого мага?

Дарнаэл, впрочем, не собирался ждать того прелестного момента, когда его прирежут. Терять сознание в надежде, что его пропустят и не тронут, он тоже не стал.

Король запрыгнул на стол, справедливо рассудив, что только прыгать легче, чем прыгать и пригибаться, вот только нападавшие решили последовать его примеру. В лёгких кольчугах, защищённые хотя бы немного от прямых ударов, они имели преимущество перед Его Величеством не только в количестве, а и в броне — рубашка и брюки слабо защищают от ударов.

Мечник уже занёс своё страшное оружие для удара, понимая, что его кольчугу, вероятно, усиленную ещё и металлическими пластинами, только почему-то внутри — ещё бы доспехи натянул, проклятый, а не нарядился в три слоя! — не пробьёт королевская шпага.

Его нападение сопровождал противный треск.

Меч не успел рухнуть на стол — король перехватил его прежде, чем убиенный успел свалиться вниз, и отбросил в сторону непригодную для этого боя шпагу. Из простреленного глаза текла кровь, и нападавший был определённо мёртв.

— Изолировать мага! — закричали откуда-то из середины отряда.

Полыхнуло. Кто-то в лёгкой одежде, оказавшийся в самой гуще стражников, послал в Рэя потоком магии, и заклинание, очевидно, достигло своей цели. Пламя на пальцах колдуна погасло, и Шэйран, считай, был беззащитен перед толпой нападающих — даже больше, чем король.