Кили уронил лицо в ладони. Надо быть таким наивным. Конечно, разум подсказывал, что связываться с ними было нельзя и нести им деньги тоже не стоило, но желание помочь Трандуилу и избавить его от груза проблем перевесило тогда все разумные доводы. А теперь что было ему делать? Откуда доставать такую сумму? К Торину не обратишься, он и так с пятничного вечера ни с ним, ни с Фили не разговаривал, передавая приказы по работе либо через Двалина, либо через секретаря. И Трандуил тоже ни о чём не должен догадаться, ему и так от дяди досталось. Придётся ходить и вновь выпрашивать необходимую сумму у друзей, а там кто знает, сколько пройдёт времени, прежде чем верзила вернётся.

В расстроенных чувствах Кили вернулся к брату, который всё это время с тревогой смотрел в ту сторону, куда он ушёл, и ждал его, каждую минуту порываясь пойти и понять, что же там происходит.

— Что случилось? — Фили обеспокоенно и нетерпеливо поглядывал на него, ожидая ответа.

— Опять требуют деньги.

— Говорил я тебе, что нельзя им доверять, и что теперь?

— Пятьдесят штук просят, — Кили покачал головой. — Где мне взять такую сумму? И ещё он сказал, что это не в последний раз.

— Расскажи всё Торину, он поможет.

Кили взглянул на него, как на ненормального.

— Нет! Он ничего не станет делать, отправит Трандуила в бордель. У-ууммх, — ладонь Кили с досадой хлопнула по крыше автомобиля, — просто блеск. Вот что бы ты сделал на моём месте?

Фили рассеянно пожал плечами. Он к своему стыду чувствовал, что действительно ощущает облегчение от того, что не связался с Лесной Феей, судьба которой была повязана с нехорошими людьми. Ему было жаль Кили, и он очень за него боялся. Совершенно же понятно, что всё это не приведёт ни к чему хорошему, и дай Бог, чтобы братишка остался в живых после всего.

Он сам сел за руль — Кили бы нормально не мог вести автомобиль в таком состоянии. Оба молчали, погружённые в себя, пока стояли в сумасшедше длинной пробке, на фоне тихо бацало техно, перебиваемое гудками мимо скользящих автомобилей, но в какой-то момент Фили не выдержал — страх за брата пересилил рассудок, и он уже не смог себя остановить.

— Бро, а ты не думал о том, чтобы отпустить Трандуила и не связываться с ним? Он так или иначе связан с преступным миром и несёт с собой серьёзные проблемы. Если Торин только узнает о том, сколько денег ты уже отдал за него и сколько собираешься отдать, у него случится инфаркт. Мне тяжело об этом говорить, но я вижу из этого только один выход.

Кили медленно повернулся к нему, глядя лихорадочно блестящими глазами, как на абсолютно невменяемого.

— Предлагаешь бросить его, как ты бросил? — врезал словами отрезвляющую оплеуху.

— Нет, погоди.

— Нет, это ты погоди, — голос гневно дрожал. — Я никогда его не брошу, потому что люблю, а он любит меня, так понятно? Ноги его не будет в борделе, я лучше сам туда пойду вместо него. Не предлагай мне больше такого, Фили. Никогда. Иначе мы с тобой поссоримся.

— Хорошо, — старший брат, вздохнув тяжело, переключил передачу. — Так что., — он попытался сменить тему, потому что ехать в молчании было совершенно невыносимо, — выходит, у вас вчера была ночь любви?

— Да, была, — задумчиво улыбнулся Кили. — Он удивительный. Мне ни с кем не было так хорошо, как с ним.

— Да, — глаза Фили сощурились от воспоминаний. — Знаю. О-ой, извини, я не то хотел сказать.

— Ничего.

Когда они приехали домой, то увидели, что Торин, вернувшийся раньше их, уже сидел за столом, ожидая, когда подадут ужин. Читал новости в планшете, хмурый и угрюмый, как и все эти последние дни, и даже головы не поднял, когда они вошли, предпочитая делать вид, что их нет здесь.

— Привет, Торин, — настороженно глядя на дядю, поздоровался Кили. — А Трандуил ещё не спускался?

Подняв на него тяжёлый взгляд, Торин промолчал, затем вновь уткнувшись с планшет.

— Понятно, — вздохнул Кили и поторопился наверх.

Он пару раз стукнул по двери комнаты Трандуила костяшками пальцев и приоткрыл дверь. Трандуил стоял к нему спиной и резко обернулся, тут же улыбнувшись уголками губ. Его глаза искрились смехом, а через мгновение он показал ему экран своего нового мобильника, где красовалось радостное лицо Кили.

— А, — встряхнув головой, тот усмехнулся, — проверял камеру, удали.

Трандуил отрицательно покачал головой, разворачиваясь к нему всем корпусом, и спросил с мягкой улыбкой:

— Как прошёл день?

— Хорошо. Торин, правда, с нами до сих пор не разговаривает, — Кили нервно провёл ладонью по затылку, — но это пройдёт. Перебесится и успокоится. Пойдём ужинать?

Улыбка тут же погасла на лице Трандуила. Он словно бы замялся, закусывая внутреннюю сторону десны.

— Нет, я не пойду. Я вообще здесь не должен быть, и мне так стыдно. Иди один, я потом поем на кухне.

— Мы с тобой не сделали ничего плохого, — возразил ему Кили. — Или ты считаешь, что мы сделали что-то не так?

— Я не считаю, а твой дядя считает. Пожалуйста, не упрашивай меня, я не пойду. И вообще. терапия не помогает, так что я думаю уехать.

— Не-еет, — простонал тот обречённо. — Я пока что не могу снять нам квартиру.

— Я поеду в центр помощи, поживу там.

— Как будто я тебя так и отпустил в этот клоповник, — проворчал Кили на это. — Мой любимый человек будет жить в общаге для наркоманов, бомжей и жертв семейного насилия — зашибись.

— Это временно. Мне только нужно как-то восстановить документы. Я слышал, паспорт можно купить, — Трандуил грустно улыбнулся. — Я не знаю, как это сделать, но собираюсь выяснить.

— Даже не думай обо всём этом, я никогда такого не допущу. Придётся немного подождать, пока всё решится. Столько проблем навалилось, — он подошёл, приобнял и прикоснулся губами к его губам. — Я люблю тебя.

— И я люблю тебя.

Кили вскинул руку, не отрывая взгляда от зелёных, тёплых глаз, и провёл пальцами по его щеке.

— Всё у нас будет хорошо. Проблемы эти ни о чём — пустяки, с которыми мы легко справимся. Знаешь что? Поужинаем на кухне вместе, — и ласково улыбнулся.

Дни летели. Для Кили, проводившему их в метаниях в поисках денег, они неслись быстрее падающей звезды. Днём — сумасшествие на работе, а вечером он заставлял себя надевать маску спокойствия для того, чтобы Трандуил ничего не заподозрил. И чем ближе становился день Х, тем труднее было скрыть свою нервозность, ибо нужную сумму найти не удавалось.

В один из вечеров, когда они с Трандуилом валялись на кровати, ему был адресован вполне логичный вопрос, на что Кили нахмурился ещё сильнее, чем был до того:

— Ты чем-то обеспокоен в последнее время. Чем? — Трандуил попытался поймать его взгляд, задрав голову, но Кили отводил глаза, опасаясь, что в них будет легко всё прочесть.

Он проворчал в ответ что-то неразборчивое, устраиваясь поудобнее — затылок Трандуила упирался ему в живот.

— Я заметил это, — продолжил тот настойчиво. — Проблемы на работе? Или ты из-за меня?

— Из-за тебя? — фыркнул Кили, перебирая пальцами волосы Трандуила и поглаживая его виски. — Почему я должен нервничать из-за тебя? У тебя всё в порядке, или нет?

Перевести тему не удалось.

— Так значит, работа?

— Работа, — эхом ответил он задумчиво. — Работа, конечно.

Трандуил привстал, немного неуклюже, чуть завалившись набок, но всё-таки успел перехватить взгляд Кили, который тут же отвернулся, словно его разоблачили.

— Торин до сих пор не говорит с вами?

— Нет.

— Всё из-за меня.

— Не говори так! Я не хочу, чтобы ты винил себя в этом.

Рука Кили скользнула по его плечу, подбадривающе сжимая. Сумерки в комнате сгустились настолько, что мрак рассеивал лишь прикроватный светильник, ужасный, по мнению Кили, и страшно старомодный. А Трандуил вряд ли вообще обращал на это внимание. Ему просто нравились такие расслабленные, ленивые вечера с Кили, когда тот заходил к нему в ожидании того, когда закончится ужин, во время которого Торин и Фили ели вдвоём молча. Старший племянник тоже по-прежнему был в немилости, что уж говорить про младшего.