— Уже передумала? – Насмехаясь, спросил вампир.
Этого вполне хватило, чтобы измученная горем и печалью девочка продолжила свой путь. Она увереннее и быстрее зашагала к тому самому месту, дорогу к которому помнила наизусть. С того момента, как подвал окропился кровью Ричарда, Интегра больше не спускалась сюда и от того…вместе с толикой страха она ещё и волновалась. Было в этом нечто…нечто другое, не разящее агрессией, коей вместе с обидой, в крепком сердце девочки хватало с избытком. Ностальгия накрыла светловолосую с головой, но она не была до конца уверена: хорошо это или плохо. Остановившись прямо у двери, на которой ещё сохранился тот злополучный символ из крови, Леди Хеллсинг снова повременила прежде, чем войти. Сердце забилось в ускоренном ритме…пожалуй, будь её воля, она бы вырвала его, чтобы ничто не выдавало её истинных эмоций и чувств. Но отступление теперь – непозволительная роскошь, потому девочка повернула ручку и дверь с противным скрипом поддалась. Интегра сжала в руке пистолет, однако…застыла сразу же, как вошла в почти пустое помещение. Подвал, в котором она нашла иссохшего Алукарда, уже немного преобразился и первое, что попалось девочке на глаза – это гроб.
«Гроб…снова гроб…» - Воображение уже нарисовало недавние картины с кладбища, успешно пробуждая всё то, что Леди Хеллсинг упорно пыталась утихомирить, пока спускалась сюда: стыд, боль, разочарование, растерянность и вину перед своими людьми. Она вспомнила, как видела тела погибших перед тем, как закрывали крышки их гробов, вспомнила процесс похорон и лица их близких. Они ненавидят её. Все, до одного. Все они желают смерти девчонке, возомнившей себя тем, до кого ей ещё расти и расти.
«Нет! Я сильная! Я справлюсь!» - Подумала Интегра, и в тот же момент в подвале раздался смех. ОН смеялся над ней, ОН считает её слабой и никчёмной.
— Я знаю, что ты здесь, Алукард! Покажись мне! – Но Носферату не ответил. Тогда Интегра опустилась, протягивая руку к крышке гроба и на мгновение отвлеклась, когда заметила надпись на нём.
«Птицей Гермеса меня называют, свои крылья пожирая, сам себя я укрощаю»
— Птица Гермеса?… – Девочка вспомнила, что отец как-то упоминал это причудливое название – «Птица Гермеса», он говорил, что так Абрахам Ван Хеллсинг называл какой-то редкий алхимический ингредиент, способный менять форму при определённых обстоятельствах и раздражителях, а также сохранять эту форму на продолжительное время. Сама же надпись будто была… «живой», словно кровь, которой её нанесли, принадлежала кому-то, погибшему совсем недавно. Мозаика сложилась воедино и Интегра сделала вывод, что слова отца почти полностью оправдывают то, что она сейчас видит. Но время дорого, она здесь не ради экскурсии, так что в следующий момент, Интегра открыла крышку гроба, но… вампира там не было. Вокруг девочки всё в мгновение ока стало чёрным, кромешная тьма полностью поглотила светловолосую и с испугу она попятилась назад. Ни дверей, ни столов, ни ручек, даже гроба больше не видно. Интегра снуёт туда-сюда, без возможности отыскать выход.
«Нет…это невозможно! Невозможно!» - Она снова слышит смех Носферату, но уже не раздражается, а нервничает. Что же это…она попала в его ловушку? Глупая! Глупая девчонка! Сделав ещё пару шагов назад, Интегра спотыкается и падает, больно ударяясь спиной, но когда приподнимается, потирая поражённое место ладонью, то вскоре осознаёт, что перед ней сидит чёрный щенок.
— Больно… - Сетовала Интегра. Но после отвлеклась, осматривая щенка, который не ясно откуда взялся. – Ты…чей, малыш? Как попал сюда?
Щенок безобидно хлопал глазами, жалобно поскуливая. Леди Хеллсинг всегда любила собак, она считала, что в мире нет существ преданнее, чем они. Она погладила его, почесала за ушками, но потом у щенка открылись дополнительные три пары глаз и все восемь засверкали красным цветом. Животное увеличивалось в размере, скалясь на непрошенную гостью, а девочка отпрянула прочь.
— Нет! Снова! Снова! – Опять она купилась на эти трюки! Но ведь иллюзия так сильна и её почти не отличить от реальности! Как? Как ему удалось поймать её на крюк, точно глупую рыбчонку? Она нацелила оружие и начала стрелять в монстра. Под личиной милого и безобидного щенка скрывалась Адская Гончая! А ведь Интегра читала о способности Алукарда призывать их из самой Преисподней! Как?! Как она позволила себя обхитрить? Вольная стрельба по псу не давала результатов и тогда Интегра решила поступить иначе. Дабы не расходовать слишком много боеприпасов впустую, она решила рискнуть и начала целиться чуть дольше, принимая безопасную для этого позицию во время бега. Она начала стрелять по глазам и только тогда её усилия дали плоды. Когда все шесть глаз были прострелены, Гончая мчалась вперёд, ориентируясь только на запах, и когда Гончая была уже достаточно близко к Леди Хеллсинг, она всадила серебряный клинок в голову чудовища по самую рукоять. Туша поверженного пса пала наземь, а Интегра, испачкавшись в крови, плюхнулась рядом, предварительно спрятав клинок обратно в ножны.
— Господь направляет мой клинок… - Проговорила она на выдохе. Пусть битва с гончей и заняла не так много времени, для двенадцатилетней девочки это всё равно тяжёлое испытание, не только физической подготовки, но и устойчивости психики. И когда казалось, что сюрпризы закончились, девочка ощутила, что её схватили за левую ногу. Интегра вскрикнула от неожиданности, осознавая, что её схватил упырь…разлагающийся…омерзительный. Правую ногу постигла та же участь, и дочь Артура попыталась встать, отбиваясь от мертвяков. Она била их, стреляла по ним пока не опустел магазин, но тем будто было всё равно, ибо находились они большей частью тела под землёй…Но вот удача! Ей удалось достичь успеха, она вырвалась, «засандалила» пустым пистолетом по головам обидчиков, поднялась на ноги и убежала прочь. Но даже здесь её поджидал очередной кошмар, пробирающий до самых костей. Из несчётного числа многоножек постепенно восстали те самые солдаты «Хеллсинга», чьи глотки были перерезаны Вестминстерским потрошителем. Они не выглядели как упыри, но кожа их бледная и веяло от них холодом.
— Боже мой… - Интегра закрыла рот руками, будто сказала нечто ужасное, запретное, а её бывшие подчинённые бросились на неё, желая оборвать её жалкую жизнь. Она сопротивлялась, пыталась вырваться, но ничего не выходило, а солдаты были настойчивы и тянули руки к тонкой шее, чтобы закончить начатое. Вдруг Интегра прекратила попытки высвободиться…
Я отправилась на дело, не осознавая последствий, не осознавая всей тяжести ответственности, что легла на мои плечи после смерти отца. Я отправила людей умирать. Моя вина. Это всё моя вина.
Она заплакала. Позволила себе пасть в силки слабости, но лишь для того, чтобы найти в себе силы бороться, идти дальше. В кромешной тьме сверкнул красный огонёк, затем второй. ОН наблюдал за ней, читал её, как открытую книгу и понимал: что-то происходит. Его любопытство росло по мере того, как Интегра всё глубже и глубже тонула в объятиях смерти.
— Я не буду извиняться. – Проговорила светловолосая. – Не стану. Всё то, что случилось – целиком и полностью моя вина. Вас не стало из-за меня, из-за неопытности и халатности. Я признаю это.
Солдаты замедлились.
— Мы не размениваемся жизнями…но Орден Королевских Протестантских Рыцарей, Организация «Хеллсинг» была создана для борьбы с чудовищами, для спасения Британской Империи и Её Величества Королевы!
Нападающие, кажется, вовсе позабыли, зачем явились сюда.
— В такой опасной работе жертвы неизбежны… - Добавила она и потянулась к клинку в ножнах. – Но вы умираете с честью, за Господа нашего, за Королеву, за Английскую Церковь и свою страну. Память о вас никогда не умрет!
Она вытащила клинок и, орудуя им, одолела «свой страх». Поверженные солдаты обратились в пыль и исчезли, а после них и вся иллюзия вокруг стала лишь сворой летучих мышей. Отмахиваясь от них, Интегра не заметила как перед ней в покорной позе сидел Алукард. Приятная мелочь: брюнет снова был собой, в том самом красном плаще-крылатке, высокий, статный и красивый. Дочь Артура среагировала, пусть и поздно, целясь клинком в голову вампиру, но серебряный клинок застыл в воздухе, так и не достигнув цели.
