Ремус хмыкнул и покачал головой. «Интересно, знает ли об этой безрассудной прихоти Дамблдор? Что бы он тогда им сказал? И вообще, создается впечатление, что Блэк и Поттер немного сами по себе, вроде бы и армейские капитаны, а вроде и нет. Например, как мог Блэк покинуть свою часть и прийти на подкрепление нашему корпусу? Ведь все были удивлены их приходу, никто их не ждал, я сам слышал. Но никто не сказал: «Капитан Блэк, за самоуправство и нарушение дисциплины вы арестованы». Их встречали радостно, разместили, накормили, привели на осмотр свежевосстановленных. А я даже не имел прав доступа к их ментотелам, они в нашем корпусе не проходят по базе, вот и проверял как есть, без истории, на слово, что называется. А Поттер? Почему, например, Дамблдор говорил с ним на «ты» и называл Джеймсом? Он и Блэка называл по имени — Сириус. Странное имя, кстати. Может, он иностранец? Или вообще из Вырождающихся? Вряд ли. Кто бы его в Особые тогда допустил? И зачем в принципе он перешел на сторону Особых? Сколько он уже с нами? С начала войны? Нет, точно не с самого начала, не успел бы он у Силаков получить офицерский чин, если бы с самого начала войны перешел к Бойцам. Значит, изначально против Особых хорошо повоевал. А потом что? Насмотрелся, проникся и раскаялся? Сомнительно. Во всяком случае, в его бригаде я не увидел ни одного даже пятидесятипроцентника. Наслушался Феникса и осознал? Не похож Блэк на того, кто станет слушать анонимного либерала. Да, человек-загадка. И подпись под аватаром: «Прекрасный, загадочный и непостижимый Боец-одиночка капитан Блэк»! Видимо, падок до эффектов. Но каким образом и зачем ему понадобился такой, как Поттер?! А какой он, собственно — капитан Поттер? Что я о нем знаю, кроме того, что он здоров, как бык, ну, может, не бык, слишком уж изящные рожки для быка, скорее кто-то из семейства оленевых. Можно будет при случае посмотреть генограмму. Да еще и то, что у его жены уникальный ДНК, на тринадцать процентов состоящий из ДНК растения. Но про это я не от Поттера узнал, конечно, об этом нам еще в Академии рассказывал профессор Слагхорн…».

Полоса рассвета на горизонте выделялась все сильнее, смотреть на мир через визор становилось неприятно. Ремус откинул забрало и на несколько секунд зажмурился. После того, как он открыл глаза стало ясно, что можно идти без прибора ночного видения. Еще минут через пятнадцать Поттер сказал громко:

— Вон сторожевая башня!

Ремус выглянул из-за спины капитана и посмотрел вперед. Вдалеке действительно виднелось строение.

— Огни потушили, ссыкуны, не верят, что вокруг тихо, — ни к кому особенно не обращаясь, заключил Поттер.

— А чего они боятся? — спросил Ремус.

— Силаков, — подумав немного, ответил Поттер. — Варваров. Неприсоединившихся. Да мало ли кого? Деревенские вообще смешные. Сами увидите.

Ремус знал, что деревни жили своим маленьким мирком. Чужаков к себе принимали с большой неохотой и вообще были очень подозрительными. Они жили тем, что первыми занимали вычищенные территории, держали скот, пахали, сеяли на полях хлеб и овощи, а потом сдавали, например, армейцам. Качество продуктов было очень неважное, часто уровень заражения бывал высок, но кое-что им все-таки удавалось сбагрить; штаб понимал, что на одной биомассе солдатам тоже не сладко живется, хотелось порой ощущать не только запах и вкус, но и текстуру тех продуктов, которые составляют блюдо. Один только вид тертой натуральной моркови был настолько аппетитным, что Ремус, представив его, невольно сглотнул.

А еще деревенские полностью игнорировали рекомендацию Министерства об установке нейрошунтов, и не признавали одежду из протомассы, ее они изготавливали сами по каким-то прадедовским технологиям. Словом, забавный был народец. У них было даже что-то вроде своей религии.

Ремус видел деревенского вблизи лишь однажды, когда какой-то сержант случайно проехал по тому на своем «Пауке» и лапой раскроил бедолаге живот. Деревенского доставили в госпиталь. Он тихо плакал и шептал что-то неразборчивое, глядя в крышку киберхирурга. Рана была пустяковая, но Ремус для верности проклеил ему живот экзопластырем и только потом отправил домой. Пока мужичок шел по коридору от операционной до выхода, он все прижимал огромные коричневые ручищи к груди, говорил Ремусу «батюшка» и без остановки благодарил.

Когда вошли в деревню, было уже совсем светло. Дозорный на вышке сладко дрых, оперевшись спиной о столб, с нижней губы у него свисала длинная нитка слюны.

Поттер поднял с земли камушек и начал прицеливаться.

— Сейчас я его разбужу, видал, спит на посту?! — озорно прошептал он.

Капрал тихонько захихикал от восторга.

— Не надо, — брезгливо сказал Блэк. — Шум поднимет.

Поттер несколько раз подбросил камушек на ладони и зашвырнул подальше в траву.

— Не надо так не надо, — сказал он весело и пошел дальше. Капрал разочарованно вздохнул.

Ремус вдыхал полной грудью совершенно новые для себя запахи: печного дыма, животных, земли и травы, и еще чего-то, чему он не мог найти определения, но что очень сочеталось с самим понятием жизни.

Трактирчик стоял у самой дороги. Это была землянка, поднятая десятком черных бревен, их, по-видимому, таскали за собой с места на место, потому что Ремус представить себе не мог, где в обозримом пространстве можно было найти такие гигантские деревья. На дерновой крыше сидела сонная грязная собака. Когда они подошли ближе, та проснулась, задрала морду кверху и издала вместо лая сиплый приглушенный хрип . Поттер сказал ей грозно: «Ша!», на что собака обиделась, и принялась еще яростнее хрипеть. В окошке трактира появился слабый свет.

«У них электричества, что ли, нет?» — подумал Ремус с удивлением. Дверь трактира открылась, и на пороге появился бородатый мужик с фонарем в руке. За стеклом фонаря плясал яркий живой огонек.

— Господа Бойцы, — радостно проговорил мужик, — милости прошу! Рано как-то, но мы вам завсегда рады! Прошу, прошу! Проходите!

Поттер боком и пригнув голову протиснулся в узкие двери. Нет, точно не бык, — подумал Ремус. — Лось!

В трактире было забавно. Стены покрывал какой-то белый состав; по запаху невозможно было определить, им ли пахло или что-то другое шибало в нос крепкой горьковатой кислятиной. Вдоль стен стояли разномастные столы и стулья.

— Все, что угодно господам Бойцам: брага, мясо — настоящее свиное. Девки. Девки у меня хорошие, ласковые.

Мужик крикнул куда-то в сторону: «Эй там, бессовестные, а ну хватит щеки давить! Господа Бойцы пожаловали!». В соседнем помещении завозились и закашляли, послышались зевки, и вышли две девушки. Они были сонные и сердитые. На них были широкие синие одежды на лямках и при каждом движении от одежды густо пахло тем самым горьковато-кисловатым запахом. «Это же запах пота! — понял Ремус. — С ума сойти!»

От такого радушного приема обалдел, похоже, даже Поттер. Он смущенно крякнул в кулак и сказал трактирщику, стараясь не глядеть на девушек: «Нам бы еды, только не мяса. Овощей каких-нибудь… И квас».

«Точно! — понял Ремус. — Он не может есть мясную пищу, он же парнокопытное! А я бы с удовольствием съел кусок настоящей свинины!»

Они сняли шлемы, рюкзаки и расположились за столом у окна. Девушки навострились уже присесть к капитанам на колени («Видимо, я в их глазах куда менее важная персона», — подумал Ремус), но те отрицательно покачали головами. Девушки обиженно расфыркались и ушли.

— Ну и вонь, — сказал Блэк брезгливо и кивнул капралу на дверь. — Открой, пусть хоть немного проветрится.

Ремус тут же приступил к инструкции по настройке ментошлема. Хозяин трактира принес и поставил на стол грязную измятую пластиковую бутыль с квасом, металлический котелок с настоящей отварной картошкой и тарелку с нарезанными овощами.

— Есть еще молоко и сливочное масло, желаете? — спросил он.

Блэк желал. Трактирщик поклонился и уковылял. Поттер приступил к еде. «Интересно, если он копытное, то ведь, по идее, должен жевать жвачку? — подумал Ремус. — Любопытно, как устроена его пищеварительная система?»