Дотянувшись до подушки, Брок откопал почти пустой флакон со смазкой, выдавил себе на ладони и завёл руку за спину, наскоро себя растягивая.
— О, — радостно приветствовал его действия Джек. — Мне достанется твоя жопа!
— Мы вместе с жопой, — застонал Брок, провернул в себе сразу три пальца, вскинул задницу повыше, — и так твои, но сегодня катаюсь я.
— Вперед, ковбой! — Джек похлопал головкой члена по его губам.
Облизав напоследок вкусный член супруга, Брок обхватил его скользкой от смазки ладонью, обласкал большим пальцем головку, внимательно следя за эмоциями на лице Джека.
— Люблю тебя, — отчаянно выдохнул Брок и приставив его член к своей растянутой дырке, с протяжным стоном насадился, не выжидая ни секунды, не давая себе времени привыкнуть, качнулся вперёд.
— Ах! — вырвалось у Джека.
Он вцепился в твердые мускулистые бедра Брока, пока тот устраивался на его члене поудобнее, а потом погладил их.
Рот Брока распахнулся беззвучным стоном, глаза закатились. Он повёл бёдрами, прислушиваясь к себе и, откинувшись назад, оперевшись за спиной руками на ноги Джека, задвигался на члене в бешеном, каком-то первобытном ритме, рыча сквозь плотно стиснутые зубы.
Джек поймал его скачущий член и крепко обхватил его ладонью. Он знал такие скачки — Брок не продержится долго, да и он сам тоже.
Броку срывало крышу, он бился, извивался на члене, резко вскидывал бёдра, выжимая себя на максимум, вибрировал весь, от кончиков пальцев на ногах, горел в ярком пожаре. И не сдержав голоса, закричал, почувствовав ладонь на члене, выгнулся, выломился в спине.
Джек стонал и толкался бедрами, крепко дрочил Броку, зная, что вот-вот, еще секунда, сейчас… Он вскрикнул и кончил, и почти в тот же миг Брок залил спермой его руку, живот и грудь.
Силы отказали Броку. Покачнувшись, он упал на грудь супруга, прижался к нему щекой, заполошно дыша, смаргивая накатывающую слабость, отгоняя от себя паническое желание извиниться, хотя вроде бы ни в чём виноват не был.
Джек ласково обнимал Брока и гладил его по спине, грудью чувствуя, как быстро стучат сердца — так близко друг к другу.
— Ты мой, Брок, — негромко сказал он. — Только мой.
