– Не беспокойте власть пустяками, – любила вразумлять Наталья энцев, атакующих ее кабинет и жаждущих то справедливости, то социальной помощи.

«Черная магия» пустяком не была, и Наташка взяла книгу домой почитать.

Вечером она позвонила мне и страшным голосом сказала, что только что они с мужем сожгли «чертову книженцию». Держать в своем недавно отстроенном двухэтажном доме на две персоны такую нечисть Наталья с Серегой не решились:

– Уж не обижайся!

Я не возражала, но все же поинтересовалась, как горел «адский костер».

– Ты не поверишь, – взволнованно говорила Наташка. – Мы с мужем вынесли книгу во двор и подожгли. А она – не горит! Плавятся листы и только! А когда обложка расплавилась, золы не было! Было какое-то тягучее липкое месиво в форме… черепа! Мы осторожно сгребли эту гадость в пакет и вывезли за город.

– Закопали хоть?

– Нет. А зачем?

– Верующая ты, Наташка, а не знаешь, что черная энергия только землей нейтрализуется. А так это месиво ветер разнесет по области вместе с информацией, заложенной в книге. Рукописи, в том числе и книги, не горят. Слышала такое?

Это были шутки. Наутро шутки кончились.

Экстрасенс почувствовал утечку энергии, которая ушла вместе с сожженной книгой. Своим третьим глазом или шестым чувством он обнаружил «врага» и пустил мощный энергетический удар. Наташка в этот момент собиралась на работу, надевала платье и пыталась застегнуть на спине молнию. Здоровая деваха, она неожиданно упала навзничь на пол и не могла пошевелиться. Муж кружился рядом и ничего не мог понять, а она – объяснить. Ее словно парализовало. Отлегло только через час.

Я в это же время еще спала. Вдруг увидела сон: экстрасенс идет через мой двор с рюкзаком на плечах. Вид у него решительный, даже можно сказать злой. Внезапно он как будто натыкается на какую-то незримую проволоку, преградившую ему путь. И я понимаю: его ко мне НЕ ПУСТИЛИ! Я тотчас открыла глаза. Первой мыслью было: «Каиафе» нашлось противодействие! Я – под защитой! Если бы я уже не знала и не испытала реальных способностей Николая, может и не обратила бы внимание на этот сон и не связала бы его с ситуацией с Натальей. Но «Каиафа» побудил меня учитывать в жизни незримые аспекты.

Я приехала в свой кабинет и первым делом зашла к Наталье рассказать свой сон. Она встретила меня, как лютого врага.

– Такого со мной никогда не было! Я уверена, что это был удар автора книги, – глаза у Наташки мелкие и не выразительные, но сейчас в очках они были блюдцами, полными непередаваемого ужаса. – Ты должна покреститься! Иначе я с тобой общаться не буду. К тебе всякая нечисть лепится.

Да, на тот момент я была не крещенной. Так вышло. Коммунистическое, атеистическое, сталинистское воспитание моих предков оставило меня без креста на теле. Уже дети мои были крещены, а я все ходила нехристем. После ситуации с «Черной магией» я решила: пора. Словно в ответ на мое умозаключение, в тот же день ко мне на городской площади подошел казак Василий Иванович, которому я помогала брать на абордаж телевышку, выходить в экстремальный эфир и свистать народ на городскую площадь. Сейчас он работал судебным исполнителем и для души писал картины на библейские темы.

– Нам в селе помещение под церковь выделили, бывший сельмаг, – рассказывал мне Василий Иванович. – Так вот, я его расписал.

– Как это?

– Ну, как… Нарисовал иконостас, Христа, оформил церковь…Поехали, покажу, может статью напишешь?

Договорились. С нами поехал еще один казак по фамилии Гребнев. Красавец мужик, который попал в жуткую автокатастрофу и чудом выжил. В церкви батюшка отец Сергей наотрез отказался говорить со мной, пока не покрещусь. Я поняла: это судьба. И покрестилась. Теперь у меня два крестных отца-казака. Кто скажет, что у меня фамилия не та или я не вполне казачка?

С того дня я почувствовала в себе силу. Она и не пустила ко мне разъяренного экстрасенса. Его черная энергия обрушилась не только на Наталью.

На той же неделе удар рикошетом пришелся по Виктору Белову, которому Николай подписал «Черную магию»: он неожиданно попал в больницу с инсультом. На работе у него поднялось давление, Виктор вышел на улицу подышать свежим воздухом и упал. У него отнялась речь. В те же минуты его старший сын – генерал был убит на Украине. Младший – упал с дерева и сломал руку. Дочь – попала с аппендицитом в больницу и еле осталась жива. Экстрасенс забавлялся, стращал?!

И все же я с трудом выдерживала энергетические атаки Николая. Но по мне он пока ударов не наносил. Просто демонстрировал свои способности.

У меня же потребность встреч и общения с ним порой были настолько сильны, что ни о чем другом думать было просто невозможно. То мне казалось, что я люблю этого мерзавца, то вдруг меня остро пронзал страх за свою жизнь, которую, как мне казалось, он пришел разрушить. Но чаще мне просто хотелось его видеть, говорить с ним, находиться под воздействием темных загадочных глаз, в глубине которых едва угадывалась некая тайна, которую мне всенепременно нужно было разгадать… И тогда я звонила в «скорую помощь», где работала моя хорошая приятельница Зина, и просила у нее уазик, чтобы съездить в село к Николаю.

Как-то я писала статью о тяжбе Зины с коммунистом-олигархом, который выкинул ее из состава учредителей предприятия. В тот момент Зина лежала в больнице после сильнейшей автокатастрофы, и врачи бились над вопросом: выживет – не выживет? Выжила. А когда вышла из больницы, обнаружила, что олигарх лишил ее акций… посмертно!

Но Зина не унывала. «Рулила» делами станции «скорой помощи» и азартно следила за моими творческими успехами. Почему-то ей казалось, что я непременно должна была начать писать романы. Но мне было не до них. У меня был роман с экстрасенсом.

– Зинуль, можешь дать машину на часок? Надо съездить по делу.

– Да для тебя, дорогая, всё, что угодно!

Такие у нас были отношения…

Через полчаса после общения с замглавы администрации Иголкиной уазик «скорой» уже мчал меня по колдобинам к Николаю. Зачем? Если бы я знала! Увидеть, поговорить…Это было какое-то наваждение. Чувствовала я себя при этом прелюбопытно – как в замедленном кино. Душа как будто оторвана от тела, ты себя видишь сверху, считаешь шаги, но ты – это не ты. Это не гипноз. Это что-то пострашнее.

– Зачем ты написал «Черную магию»? Зачем ты учишь людей приворотам, зачем вторгаешься в их сознание с черными помыслами?

Я задаю вопросы, почти кричу, а слышу себя как будто из глубины подвала. Он смеется:

– Я даю людям то, что они хотят. Человек стремится властвовать над миром, над обстоятельствами. Что плохого в том, если он этому научится?

– Твоя книга – зло.

– Согласен. Те, кто всерьез верят написанному в «Черной магии», получают через три года развал судьбы.

– Почему через три?

– Это магическое число, необходимое, чтобы там, на небе, в ментальном и астральном планах, оформилось намерение и вернулось обратно в виде ответного удара. Ты же знаешь, что сила действия равна силе противодействия.

– То есть ты учишь людей убивать самих себя? Кто ты после этого?

Николай рассмеялся.

– Не бойся. С тобой этого не случится. Я не дам.

Я испугалась. Я знала, что случится. «Каиафа» приходил не зря. И если он до сих пор не ушел, значит, он все еще рядом. Может, это именно он и есть в материализованном образе экстрасенса Николая?

Не знаю, почему, но Николай сжалился надо мной:

– Я скажу тебе. Никому не говорил, а тебе открою: в книге при внимательном прочтении есть ключ. Найдешь – с тобой точно ничего не случится!… Если я не захочу!

И тихо, противно засмеялся…

Водитель «скорой» Женя терпеливо ждал, когда мы с Николаем наговоримся. Когда я, обессилев от тягостного, но почему-то такого необходимого общения, упала на сиденье машины, Женя посмотрел на меня странными глазами: зачем надо было ехать в эту дыру? О чем говорить с этим явно нездоровым типом?

Через два месяца я заскочила к Зине в «скорую» и столкнулась с Женей.