Ей нравится, что с Крисом всё просто, с Крисом нет никаких проблем. По крайней мере сейчас.

И Крис всегда поднимает ей настроение. Эва думает, что это прекрасно.

Его руки, скользящие по её шее, груди, бёдрам, длинные пальцы, почти что оставляющие синяки на её ногах — это прекрасно. Эва не чувствует боли, она чувствует эйфорию.

Крис — не из тех, кто будет самоудовлетворяться за твой счёт, он обязательно, всенепременно сделает так, что любая девчонка никогда не забудет ночь с ним. И это ей нравится тоже.

Она снова тянется к нему за поцелуем, и Крис отвечает. Эве кажется, что можно сойти с ума только от того, как эти идеальные губы прикасаются к оголённым участкам кожи, оставляя после себя почти что жжение. Она зарывается рукой в его волосы, не думая о причёске. Кажется, Крис сейчас тоже не думает об этом. Наверное, ей должно быть приятно, что Шистад не думает о своих волосах, лёжа с ней в постели.

Мун ухмыляется сквозь поцелуй, и Крис бормочет что-то вроде «чего?», не прекращая исследовать её тело руками. Спускается губами ниже, ведя линию по шее до ключицы. Эва не отвечает, кажется, у неё остались силы только на полувздохи-полустоны, господи, да кто, кроме нее, вообще, в такой момент может думать не о том, как Шистад целует её. Это кажется ей слишком. Слишком сладким, слишком неправильным, чтобы вызывать буквально целую гамму чувств, которые волнами расходятся по всему телу, обжигая его изнутри.

Господи.

Может, Крис Шистад — это лекарство от всех проблем и недугов?

Сознание как будто заволакивает пелена, Эва почти на автомате стаскивает с Криса футболку, проводит ногтем по животу, на что он откликается тихим стоном.

Она приподнимается, чтобы Шистад стянул с неё юбку, он делает это быстро, рывком, почти что грубо, Эва даже боится, что молния утром окажется сломанной.

Мысли, случайно проникающие в голову, кажутся затянутыми, заторможенными. Они приходят яркими вспышками, озаряющими опьянённое сознание. Эва успевает подумать, что от Шистада шторит не хуже, чем от водки, но мысль бесследно испаряется, когда пальцы Криса проходятся по внутренней стороне бёдер.

Эва уже почти не может терпеть эти прикосновения.

Если бы её спросили, что это: наслаждение или жестокая пытка, Мун даже не нашлась бы, что ответить. Одновременно слишком много и слишком мало. Хочется ближе, хочется чувствовать ещё больше.

Шистад нещадно впивается пальцами в бёдра, разводя их сильнее.

Эва думает, что могла бы вечно терпеть эту пытку. Он будто нарочно не торопится, продолжая исследовать её тело руками и губами.

Эва думает, что она готова молить его не останавливаться.

Пожалуйста.

Она подаётся навстречу, трётся, обхватывает его бёдра ногами.

Пожалуйста.

Она не знает, за что, за какие грехи этот изверг так мучает её. Это всё находится на грани, где Эва падает, падает бесконечно долго оттого, насколько много и одновременно мало ощущений, прикосновений, звуков.

Пожалуйста.

Крис входит резко, буквально врывается, она чувствует, что рассыпается на осколки, мелкое крошево из ощущений и осязаний, которое уже невозможно будет собрать воедино…

и это п р е к р а с н о.

***

Проснувшись, Эва плохо соображает, где вообще находится. Вспомнив, переворачивается на другой бок и вздрагивает. Забавно, она даже не думала, что Шистад будет всё ещё здесь, когда она проснётся. Но он здесь, и он всё ещё спит, подложив руку под подушку. Его лицо кажется милым, слишком детским. Настолько же прекрасен внешне, как безразличен внутри. Мальчик с почти что ангельским лицом и пустотой в груди. Нельзя его за это винить.

Эва думает о прошлой ночи и улыбается. Это похоже на приятную ностальгию, вызывающую сосущую тоску внутри. Это из тех прекрасных моментов, которые ты всегда будешь помнить и которые вряд ли когда-нибудь ещё повторятся.

Повторять и не хочется, ведь можно привыкнуть.

Эва встаёт и собирает вещи разбросанные по комнате, надевает свои и складывает на стуле, стоящем у кровати, те, что принадлежат Крису. Она уходит не глядя на него, чтобы не остаться, потому что это было бы самым глупым во всей этой ситуации. Зачем портить момент?

Эва улыбается, потому что это прекрасно.

Комментарий к Ощущения

Бл, просто простите, если вдруг не поймали атмосферу, потому что я вчера ржала, как сучка, пока её писала, потому что от моей склонности всё комментировать и стебать страдают даже мои фанфики :с

P. S. Все описания в рамках рейтинга.

========== Не усложняй ==========

«Сложила мои вещи, с твоей стороны это очень мило»

Эва читает сообщение и усмехается.

Доброе утро, Крис.

Она бы ответила, но что-то не хочется. Да и нужно ли? Она знает, что это не конец, но заходить дальше — бесполезно. Глупо и наивно. Эве это не нужно. Крису это не нужно.

Кажется, девизом по жизни должно быть: «Не усложняй».

«Не укради. Не убей. Не усложняй».

А что, неплохо. И главное, правильно. Если бы люди придерживались этих шести слов, жизнь была бы куда проще.

Сегодня суббота. Суббота — это когда не нужно выходить из дома. Суббота — это когда можно побыть наедине с собой. Эва любит субботы.

В обед Крис пишет:

«Если бы я был чуть меньше уверен в себе, я бы подумал, что тебе не понравилось, Эва»

Мун смеётся.

«Мне кажется, ты уже об этом подумал: D»

Неужели нашего конфетного мальчика так легко задеть? Не вешаться к нему на шею после секса?

Мун смеётся. Крис ещё не ответил, но ей всё равно смешно. Кажется, это первый раз, когда смеётся не он, а она.

Это прекрасно.

«Мне кажется, ты напрашиваешься», — приходит ответ.

Мун снова усмехается. Отличное настроение для субботы. Бросив телефон на кровать, она снимает одежду и идёт в ванную, где уже набрана вода, в которой растворяется клубничная бомба.

Музыка, горячая вода и релакс. Это как раз то, что поможет забыть идиотскую неделю, неудачи по учёбе и, конечно же, Криса.

Эти сорок минут можно смело назвать лучшими за неделю. Эти субботние сорок минут всегда были её самыми любимыми, потому что именно сейчас можно забыть обо всём, что её окружает.

И ничто не тревожит покой. Отлично?

Потрясающе.

Именно в такие моменты чувствуешь себя счастливым.

Приняв ванну, она готовится смотреть «Suits», чтобы продлить счастье ненадолго.

Эва, надев халат, выходит из ванной и спускается в комнату, чтобы надеть мягкую пижаму с «Hello Kitty», что, кстати, тоже позитивно сказывается на её настроении.

Внутри темно и почему-то холодно, хотя Мун казалось, что она закрывала окно. Эва идёт к нему, чтобы сделать это сейчас, а сзади раздается громкий шорох. Она вздрагивает и собирается закричать, оказавшись прижатой к стене.

Как только рот Эвы открывается, то оказывается грубо зажатым большой рукой.

Чёрт, говорила же мама, чтобы Эва всегда, ВСЕГДА, закрывала окно.

Ей хочется сказать: «Берите всё что хотите, только отпустите меня».

Только не убивайте меня.

Проходит всего секунда, но ей кажется, будто вечность уже она зажата между чьим-то телом и холодной стеной.

Господи.

Говорят, что молитва помогает.

Говорят, что Бог поможет тебе и спасёт, защитит. Ведь Он милостив и всемогущ.

Почему Бог не спасает детей, заболевающих раком, или людей, умирающих от голода? Почему не излечит СПИД и рак? Почему не предотвращает войны, уносящие миллионы жизней?

И зачем тогда Богу спасать её?

Господи.

Эва пытается вырваться, но что она может сделать против вора?

Когда Мун уже готова начать плакать, она оказывается резко перевёрнутой к нему лицом.

— Надеюсь, ты не будешь кричать.

Шистад убирает руку с её лица, но не отходит.

Эву всегда восхищало то, как быстро и неповторимо меняются человеческие эмоции. Что она чувствовала полминуты назад? Липкий, заполняющий собой почти всю комнату страх.

Сейчас Эва чувствует бешенство.