– Здравствуй, Джош.
Эта реплика, произнесённая приятным, окутывающим голосом, заставила обернуться.
– Я не Джош, – резко ответил Андре, обернувшись, – меня зовут Андре Винкерт, ты же прекрасно знаешь.
– Да, я знаю, как тебя зовут, – заигрывая, улыбнулась в ответ Энн.
Энн работала вместе с Андре. Хорошенькая кареглазая блондинка, не собирающаяся залезать в брюки или джинсы – только в платья, блузки и юбки. Каждый раз, видя Андре, она неслучайно окликала парня Джошем – нужно было любыми средствами привлечь к себе его внимание, а яркое оперение не срабатывало. Андре действительно внешне похож на голливудского актёра – молодого Джоша Харнетта. Высокий шатен с правильными, искусно очерченными чертами лица, густыми тёмными бровями, из-под которых устремлены глубоко посаженные тёмно-карие глаза, явно с философской подоплёкой.
Андре и Энн зашли в лифт, но поехать вдвоём, к глубокому разочарованию девушки, не удалось – неожиданно материализовались возле лифта ещё четверо желающих поработать. Разговор так и не завязался, в прочем, Андре не почувствовал какого-то ущерба, а безмолвно проследовал к своему рабочему месту.
– Если я приглашу Энн встретиться и попить со мной кофе, то она обязательно придёт на встречу, но не ко мне, а к Джошу Харнетту. И ей будет абсолютно наплевать, от чего загорается и чем болеет моя душа, она будет с умилением вглядываться в мою смазливую физиономию, – поймал себя на мысли Андре, а затем задал себе риторический вопрос, – и почему люди постоянно ищут себе объект фанатизма?
Энн также вскоре очутилась на своём рабочем месте ещё более подзадоренная безразличием к себе. Девушка села в кресло, раздражённо впечатывая набойки чёрных каблуков классических туфель в ковролин серо-голубого цвета. Работа на её рабочем пространстве, отгороженном стёклами с обеих сторон, закипела.
Рабочие места располагались в два ряда, отделённые друг от друга прозрачными перегородками, и ассоциировались у Андре с контактным зоопарком. На серо-белых стенах висели основные принципы компании, но они давно замылили глаза, и их уже перестали замечать. По памяти ни один из сотрудников не воспроизвёл бы дословно висящих лозунгов. Энн сидела в одном ряду с Андре, но их отделяли друг от друга четыре коллеги.
Выбирая из зол, – работать в этой компании было можно, камеры не раздражали, да и сослуживцы вполне адекватные и дружелюбные. Не успел ещё Андре, как следует постучать пальчиками по клавиатуре, выполняя, сидя у компьютера, рабочие моменты, как перед ним во весь рост возник Люк.
– Привет, очень занят?
– Привет, да, как всегда, двухсот процентная загруженность, но для тебя полторы минуты найду. Выкладывай.
– В двенадцать, в нашем кафе.
– Идёт.
Люк Хендресон: – весёлый, харизматичный, красноречивый лидер не только по природе, но и в работе, целый руководитель подразделения, в общем, друг Андре ещё с беззаботных студенческих времён и по совместительству его начальник. У Люка вовсе непримечательная, можно даже сказать, незаметная внешность: небольшой рост, стандартное телосложение, светло-русые короткостриженые волосы, как будто он только, что демобилизовался из армейских войск, светлые брови, которые незаметно растворяются над маленькими серыми глазками, с куцыми светлыми ресницами, прямой нос и тонкие губы. В молчаливом состоянии его никто и не замечал. Но стоило ему начать говорить, как он ошеломлял своим обаянием, искромётным чувством юмора, не переходящим на личности, а граничащим с остроумием. Под внешне простенькой личиной скрывался экстравагантный оратор с безукоризненно подвешенным языком, с лёгкостью пленявший внимание и умы окружающих. В отличие от меланхоличного Андре, которому не досталось от природы честолюбия, амбициозный и самолюбивый Хендерсон уже начал двигаться вверх по карьерной лестнице. Про таких как Люк, говорят: он берёт от жизни всё и ещё чуть-чуть. Да и с такими амбициями просто стыдно быть бедным.
Люк Хендерсон думал только о себе. А в отношениях с прекрасным полом он ещё путал великое чувство любови и типичный инстинкт размножения. Хотя оба запускают в организме одни и те же химические реакции и чувства. Разница между ними в том, что любовь остаётся и склонна эволюционировать в нечто большее, а инстинкт, как только удовлетворён в полной мере, исчезает, не оставив и следа. Хендерсон не размышлял на эту тему, а легко и не задумываясь о последствиях, причинял людям боль. Не исключением была и Дарси Стюарт. Обоюдная вспышка страсти переросла в пламенные, искромётные отношения, которые можно сравнить с чувственным испанским танцем – фламенко, в котором Дарси была его дуэнде2. Однако, служебный роман, как и жгучий танец, неповторимый в своём роде, оказался столь же недолгим. Пресытившись, Люк взялся за старое – однократные тихие измены, о которых вскоре узнала Дарси. Отношения были разорваны. К удивлению Андре Люк даже непродолжительное время переживал, предпринимал попытки вернуть обманутую половину – цветы, сюрпризы, подарки, многочисленные извинения. В конце концов, Дарси уволилась из фармацевтической компании, поставив жирную бесповоротную точку. Люк нанёс ей сокрушительный удар, очень болезненный, – это предательство оставило безобразные рубцы на её сердце. Пару месяцев всех тяжких частично способствовали заживлению любовных ран. Перебаливая, и пытаясь убежать от печали, Дарси начала встречаться с Андре. Отношения продлились совсем не долго. В отличие от Люка он не предавал, не обижал, но в какой-то момент она сказала:
– Нам лучше остаться друзьями, я не могу воспринимать тебя всерьёз. Если Люк Хендерсон – подлец и мерзавец, то ты слишком хороший; – какой-то резкий неестественный контраст.
Однако все эти обстоятельства и эгоцентрированность Люка не мешали крепкой дружбе с Андре. С назначением на пост руководителя группы Хендерсон несколько изменился – стал более закрытым для окружающих. Ему было достаточно для доверительного общения одного верного, проверенного временем друга. Ведь с Андре Люк не чувствовал, что дружба – это своего рода потенциальная утечка сокровенной информации. И само собой, куда меньше доверял многочисленным мимолётным подругам, с которыми проводил время, но не торопился делать доступным пароль для расшифровки своего внутреннего мира. Люк чувствовал всё же, что чего-то ему не хватает в жизни, но пока не понимал чего именно, и был в поиске ответа на этот вопрос, а так-же истинного себя.
Андре, погрузившись в работу, совершенно забыл забронировать себе намеченный тур на одну из суббот сентября. Время стремительно пролетело, наступил долгожданный перерыв на ланч. Коллеги стали отделяться от своих рабочих мест и без промедления выдвигаться из офиса. Люк, занимавший небольшой, но отдельный кабинет, выплыл из него и энергичными шагами направился сразу в бистро на Бэйкон стрит. Он не поджидал медлительного Андре на лестнице или у парадного входа офиса, так как вообще не любил долго ждать.
– Пока Андре дотечёт до бистро, я уже успею заказать ланч на двоих, и начать есть, – продумал Люк.
Не всегда удавалось пообедать вместе. И всё же когда парни встречались, то сидели в маленьком бистро, поглощали вкусную еду, и воодушевлённо разговаривали, как в прежние студенческие годы.
Андре только подходил к бистро, когда Люк уже заказал сэндвичи с индейкой, две порции зелёного салата и два капучино. Бистро занимало первый этаж трёхэтажного старенького здания из красного потёртого кирпича. Пластиковые окна обрамлены чёрными рамами, которые составляли беспроигрышную стилистическую комбинацию, где черный цвет гармонично играл с красным. Дверь также была обрамлена в чёрное. На входе стояли две тёмно-серые каменные цветочницы в форме трапеции. Из каждой дружелюбно торчало по пушистому, заботливо выстриженному зелёному деревцу. Нужный эстетический эффект был достигнут – в кафе хотелось зайти и поесть. Андре вошёл в уютное бистро, в котором они с Люком время от времени обедали. В обеденное время здесь было много посетителей, а также прилично и недорого кормили. Внутри царил стиль лофт, напоминая о красных кирпичных стенах, а тёмно-графитовые деревянные столики с такого же цвета стульями расположились в два аккуратных ряда. Люк занял первый столик от входа, по правую руку, слева находилась тёмно-грифельного цвета барная стойка для выдачи холодный напитков и кассовый узел. Холодильная кондитерская витрина демонстрировала аппетитные десерты. Кухня бистро выплёскивала разнообразную гамму ароматов, усиливавших чувство голода и аппетита.
