Рывком сел, оглядел спальню в серебряно-зеленых тонах, бросил взгляд на окно, ведущее в озеро, и облегченно выдохнул, стирая со лба выступившую испарину.

На соседней кровати, раскинувшись по диагонали, обнимая двумя руками подушку и счастливо пуская на нее слюни, сладко посапывал Блейз в пижонской пижаме. На выпростанной из комка белья голой пятке выделялась татуировка с изображением защитной руны – мадам Забини беспокоилась о безопасности наследника по-своему, не доверяя одежде и украшениям.

Напротив дрых Тео – лежа почти по стойке смирно на спине и натянув одеяло до подбородка. У лорда Нотта представления о защите единственного ребенка оказались более традиционными – обе руки Теодора украшали фамильные браслеты-наручи. Разумеется, зачарованные не без использования кровной темной магии, что бы там кто ни говорил. Лорду Нотту, с учетом его положения в Магической Британии, было глубоко плевать на общественное мнение и «новомодные законы», его репутацию не смогла испортить даже метка на предплечье.

Гаррет с досадой подумал о том, что его маггловское воспитание дает о себе знать – не привык он держать оборону круглосуточно, и тут же решил в ближайшее же время непременно заказать себе по каталогам приличный ловец снов. А то мало ли что еще в ночи померещится?

Он повертелся немного, пытаясь устроиться поудобнее, три раза перевернул подушку, попил наколдованной воды, повертелся еще, но вскоре понял, что заснуть ему в ближайшее время не светит. Ни в какой позе. Слишком уж ярким оказался сон, произведя неизгладимое впечатление. Слишком уж он напоминал видение из какой-то пограничной реальности.

«Эффект бабочки», «Квантовый скачок», «Параллельные вселенные» – Гаррет был современным ребенком с хорошо развитым воображением, вдобавок начитанным и пересмотревшим немало фильмов и сериалов на тему множественности миров. Ему было страшно представить, что где-то там, в одном из них он мог превратиться в это забитое, наивное, вызывающее жалость существо. Ограниченное и бесхребетное, ведомое, словно марионетка. Верить Дамблдору! Считать его басни истиной в последней инстанции! Нет, такой судьбы он не пожелал бы и врагу. После таких видений ему нервная система заснуть не даст, вон, до сих пор все тело слегка потряхивает.

Тетя Пет для успокоения и при бессоннице всегда рекомендовала попить теплого молока с медом и подышать свежим воздухом. Жаль только, в Хогвардсе сделать это было затруднительно. На Тисовой можно было выйти на веранду и порелаксировать в кресле с кружкой молока или зеленого чая, любуясь розовыми кустами и ровными лужайками. Здесь же двери были заперты и контролировались Филчем – выбраться из замка, не нарушив сигнальных чар, можно было лишь тайными проходами. А подышать воздухом, оставаясь внутри, только на Астрономической башне. На башню Гаррет не хотел. Да и молока не хотел тоже.

Он задумался, потом просиял и, стараясь не шуметь слишком уж сильно, полез за метлой. Когда они с ребятами рисовали рунные цепочки, никаких особенных чар или сигналок на окнах в коридорах Гаррет не заметил. Следовательно, вылезти в окно можно было рядом с первым же лестничным пролетом. Другой вопрос, что не у каждого ребенка хватило бы мастерства слететь сразу с подоконника, но уж за это-то Гаррет мог не переживать.

Ночной воздух бодрил и освежал; несмотря на с каждым днем улучшающуюся погоду, весна стояла все же прохладная. Гаррет сделал круг вокруг замка, искренне наслаждаясь чувством полета. Спалил гуляющих по берегу озера Квирелла и Тонкс, легко опознаваемых по прическам, фыркнул при виде танцующей по комнате Трелони, которая то и дело прикладывалась к бутылке, и удивленно присвистнул, заметив, что в кабинете директора в башне тоже горит свет. Ночью. Неужели Великий Светлый волшебник так радеет за дело, что работает даже по ночам?

Гаррет подлетел поближе и обнаружил, что Дамблдор не работал. Ха! Он принимал гостью. Суетился, подливая ей в чашку чай, и что-то проникновенно вещал. Старый ловелас! Гаррет фыркнул. Хотя вкус у директора оказался, прямо скажем, так себе. Подружка Дамблдора втиснулась в яркое платье с глубоким вырезом, которое неплохо смотрелось бы на юной кокетке, но никак не на женщине за сорок, ее пышные рыжие волосы стоило бы убрать в прическу, а гранатовые бусы на шее плохо гармонировали с оттенком губной помады. Впрочем, это тетя Пет могла позволить себе критику, для такого старого сморчка, как директор, дама была даже чересчур хороша. Приятной полноты, с округлым миловидным лицом и большими выразительными глазами. Стоило признать, что губа у директора не дура. Тут Гаррету пришло в голову, что дамочка могла оказаться профессионалкой, что и объясняло бы ее яркую одежду и безвкусный макияж, и он густо покраснел, резко разворачивая метлу. Интересно, сколько директору лет, что он все еще интересуется… мгм! той самой стороной отношений? И все ли маги сохраняют сексуальную активность в столь почтенном возрасте? Впрочем, учитывая, что совсем уже немолодые по меркам Гаррета Сириус и профессор Снейп только собрались вступать в брачный союз, перспективы вырисовывались многообещающие.

Гаррет заложил пируэт, разворачиваясь, полюбовался на мадам Хуч, которая в одиночестве сидела на самой высокой скамейке трибуны, пялясь на пустое квиддичное поле, и полетел обратно, удивляясь тому, какую, оказывается, оживленную жизнь ведет ночной Хогвардс.

Заснул он сразу же, едва его голова коснулась подушки, и спал сладко и без всяких снов. Теодор его с утра едва добудился.

- Мне Дамблдор приснился. В кошмаре, – оправдываясь, буркнул Гаррет.

Блейз сочувственно ахнул, а Тео лишь фыркнул:

- Мне он тоже как-то снился. Еще перед Рождеством. Прикольно, – поделился он.

- Прикольно?! – в один голос переспросили Гаррет и Блейз. Гаррет – возмущенно, а Блейз с ужасом.

- Ага! – Тео почесал нос. – Он вокруг озера бегал в розовой распашонке и розовых подштанниках. И с бородой, заплетенной в косу. Потом нырнул в воду и превратился в золотого карасика. Тоже с бородой, только с рыжей. Хотел снять с меня баллы, рот открывает, а звуков нет. Прикольно, скажите же?

Блейз вытаращил глаза, сглотнув, а Гаррет пожал Тео руку с чувством и сказал:

- Ты мужественный человек. Правда. Однажды тебе покорятся великие дела.

- Да я и сейчас очень даже ничего, – хмыкнул Тео.

Гаррет хлопнул его по плечу и побежал умываться.

Альбус Персиваль Вульфрик Брайен Дамблдор был любителем запутанных интриг и многоходовых задач. Реализация некоторых из его жизненных планов растягивалась даже не на годы – на десятилетия. Со временем добавлялись детали, вводились новые условия, нагнеталась обстановка и, переходя к очередному этапу, Даблдор тут же начинал раздумывать, как бы попутно разрешить еще какой-нибудь ребус. Согласия людей, которых он втягивал в свои игрища, он спрашивал крайне редко. Порой те вообще ни о чем не подозревали, пока не оказывались в эпицентре его очередной махинации. Одной из таких фигур, задействованных в разработке с расчетом на длительную перспективу, стал молодой Артур Уизли.

На паренька из семейства предателей крови Дамблдор обратил внимание, когда тот отличился на факультативе по арифмантике на пятом курсе. Оказалось, мальчишка имеет недюжинный талант и пытается создать схему, позволяющую заранее определить параметры выигрыша в некоторых азартных играх. Дамблдор заинтересовался. Маги в Британии были по большей части консервативны и кроме лотереи почти ничем подобным не увлекались, но, будучи полукровкой, Альбус имел представление о казино, карточных играх и рулетке, а потому смог оценить открывающиеся перспективы. Юный Уизли оказался слегка «не от мира сего», зацикленным на собственной идее, и Альбус тут же решил, что этот факт стоит использовать на «общее благо». А, чтобы пацан не сорвался с крючка, укрепить свое влияние на него при помощи зелий. Благо, в дневнике Геллерта было несколько рецептов модифицированного зелья доверия и концентрации.

Но то ли дозировка оказалась неверно рассчитанной, то ли в процессе изготовления волшебной бурды что-то пошло не так – все же Альбус не считал себя первоклассным зельеваром и был готов признавать за собой ошибки, но результат несколько превзошел ожидание. Артур Уизли не сорвался с крючка, напротив, теперь он стал одним из вернейших и преданнейших последователей Дамблдора, готовым по первому слову мчаться выполнять его распоряжения, да только все его жизненные интересы стали вертеться только вокруг собственного изобретения и служения Альбусу. Прочие же мелочи, типа девушек, комфорта и даже финансовой стабильности полностью перестали его интересовать. Наверное, он бы и мыться и чистить зубы перестал, если бы Альбус строго-настрого не приказал Артуру соблюдать определенный режим дня: вовремя есть, спать и выполнять гигиенические процедуры.