— Люмос. Ой, бля! — послышался почти сразу экспрессивный возглас Поттера.

А потом:

— Секо! Секо! — голосом Драко.

— Дифииндо! Люмос максима! Секо! — от Трикси.

— Что там? — испуганно крикнула в люк Гермиона. — Вы целы?

Снизу еще какое-то время слышалась возня и редкие выкрики «секо», после чего Трикси громко сообщила:

— Вроде все! Спускайтесь.

Невилл, Рон и Гермиона переглянулись.

— Кто первый? — поинтересовался Рон.

— Первые уже внизу, — насмешливо фыркнула Гермиона. — Хочешь в замыкающие?

— Эммм… нет, — тут же помотал головой Рон.

— Идите вдвоем с Гермионой, я прикрою, — разрешил проблему Невилл.

Он спускался последним и, едва коснувшись ногами пола, оглянулся и простонал:

— Мерлин, что вы натворили? Это же tamed green vines, редчайшая разновидность дьявольских силков! Вы что, их все покромсали?!

— Нет, Лонгботтом, мы тут с ними вальс танцевали, — язвительно процедил Малфой. — По-твоему, что мы должны были сделать?! Развести оранжерею? Написать в Гильдию гербологов?

Трикси тихо фыркнула, а Уизли так вообще откровенно заржал. Даже Гаррет смотрел непонимающе.

— Но эти растения входят в Книгу самых ценных видов devil’snare во всем мире! Если их приручить, они защищают поместья лучше любой охраны!

— То-то мы за минуту с ними справились, — вполголоса заметила Трикси.

— Потому что это были детки, вдобавок не привязанные на кровь. Вы расчленили младенцев! Ох…

Невилл отошел в сторону, где изгибался трогательной зеленой загогулиной довольно крупный побег зубастой лианы, и погладил его ободранной о канат ладонью. Растение тут же обвилось вокруг запястья, приникло листочком к ссадине, затрепетало. Невилл принялся шептать по памяти слова семейного приворота, найденные в дневнике деда.

— Пупс, ты чо, совсем охренел? — спросил с ошарашенным видом Рон.

— Невилл, не время заводить новых друзей, идем! — нахмурился Гаррет. — Нельзя терять время.

Драко и Трикси уже шагали по коридору, возглавляя шествие и освещая путь люмосами.

— Минутку, — взмолился Невилл и, ласково погладив стебелек, убрал побег в просторный карман. Теперь не поломать бы по пути.

— Здесь какой-то лабиринт! — крикнула из сумрака Трикси. — Иду первой.

Она шагнула за странно изломанную полупрозрачную стену, отразившись внутри, наверное, сотню раз, и двинулась вперед. Секунд двадцать все было тихо, дети даже могли разглядеть ее осторожно двигающийся силуэт, а потом раздался истошный визг, звон разбитого стекла, и девочка вылетела обратно с побелевшим от ужаса лицом.

— Что там? — наставил на лабиринт палочку Гаррет.

Рон, Невилл и Гермиона последовали его примеру. Только Драко обнял Трикси двумя руками, поглаживая ее по спине. Трикси трясло, но она больше не кричала, медленно успокаиваясь. Надо отдать девочке должное — на восстановление самообладания ей понадобилось меньше минуты.

— Простите. Я была не готова. Похоже, это лабиринт ужасов. Там зеркала и они… в общем, показывают не самые приятные вещи.

— Ха! — воскликнул Рон. — Зеркала испугалась?! Хотя, учитывая, как ты выглядишь…

Трикси обожгла его свирепым взглядом:

— Вперед, рыжий! Только у меня нет уверенности, что вся чернуха из зазеркалья, что я там лицезрела, не может выбраться наружу.

Теперь побледнел Рон.

— Возвращаемся? — помертвевшим голосом спросил Невилл.

Гаррет молча помотал головой. Почему-то он был уверен, что пройти через лабиринт им вполне по силам.

— Давайте я попробую? — неожиданно предложил Драко. — Мне кажется, я знаю, что это. Читал в семейной библиотеке. Если это зеркальный лабиринт «Тьма души», то он показывает каждому как бы его изнанку. Страхи, сомнения, грезы. Если провести в нем слишком много времени, можно сойти с ума, но тут он, вроде, невелик.

— Точно, — согласился Гаррет. — Смотрите, если приглядеться, то видно дверь в конце коридора. Да и коридор не может быть бесконечным.

— Трикси, что ты видела? — неожиданно спросила Гермиона.

Трикси сверкнула глазами:

— У каждого свои темные стороны, Грейджер. Тебе мои страхи не грозят.

— Так. Я пошел, — сказал Драко.

Трикси крепко обняла его напоследок:

— Если будет совсем невмоготу, зажмурься и перетерпи. Но ни в коем случае не разбивай стекла. На его месте сразу же стена вырастает.

— Буду иметь в виду.

Драко заглянул в лабиринт, сделал шаг, потом другой и вдруг резко выпрямился. Невилл видел, как он прошел дальше до поворота на негнущихся ногах. А потом было уже не разглядеть. Они стояли, затаив дыхание, еще минут пять, после чего с той стороны лабиринта послышался приглушенный расстоянием голос Малфоя:

— Со мной все в порядке. Я выбрался.

Звучал он не особенно уверенно.

— Много галлюцинаций? — крикнул Гаррет.

Малфой помолчал, после чего все же ответил:

— Хватает.

— Можно, я буду следующая? — попросила Гермиона. — Ненавижу откладывать все на потом. Буду считать, что это экзамен.

Рон буркнул себе под нос что-то про заучек, но Грейнджер уже скрылась внутри. Что удивительно, прошла она гораздо быстрей Драко.

— Кто теперь? — спросил Гаррет.

— Я еще не готова, — честно призналась Трикси.

Уизли выглядел бледно и испуганно.

— Могу и я, — предложил Невилл.

Ему было страшно, но мысль о том, что и Малфой и Грейнджер уже на той стороне, немного успокаивала. Он глубоко вдохнул и вступил в узкий зеркальный коридор. Вроде пока ничего ужасного.

Сюрприз поджидал сразу за поворотом. Из-за края зеркала вдруг высунулся отец — такой, каким Невилл видел его на колдографиях. Совсем юный. Подмигнул, вытянул из-за спины плюшевого медведя, помахал им, и снова скрылся за рамку. И все. Что характерно, своего изображения Невилл нигде не наблюдал.

— Что за…? — пробормотал он, напрягаясь и начиная понимать, отчего у Малфоя была такая неестественная походка.

Тут слева от него в зеркале оказалась мама. Тоже совсем не похожая на тело из больничной палаты. Красивая и сияющая. Улыбнулась, хихикнула и пропала.

Невилл прикусил губу и пошел дальше. Два шага, поворот.

Родители смотрели прямо на него. Отец стоял позади мамы, обнимая ее за плечи, и манил к себе свободной рукой. У мамы была добрая улыбка, светлые волосы и поднос с домашними пирожками в руках. Невилл практически почувствовал запах выпечки и яблок с корицей. Родители в этот раз выглядели гораздо старше, на свой возраст, но такими здоровыми и безмятежными, что на глаза навернулись слезы. Вот только Невилл знал, что все это — иллюзия, так что завернул за следующий поворот.

«Просто пройди сквозь стекло», — написал отец на той стороне зеркала и прикусил губу точь-в-точь как Невилл. Вид у него стал умоляющим и чуточку несчастным.

«Пожалуйста», — добавил он. Последняя буква получилось немного кривой.

— Ну уж нет, — сглотнув, громко сказал Невилл и повернул еще раз.

Коридор после очередного поворота расходился еще на несколько развилок, и у мальчика мелькнула мысль, что если не каждый путь ведет к выходу, то ему придется несладко. С другой стороны, Гермиона дошла очень быстро. Наверное, даже быстрее, чем он тут возится.

Невилл решительно шагнул за следующий поворот и замер.

Мама сидела на полу в больничной пижаме, сложив ноги по-турецки, и рисовала мелками замок. Хогвардс. Крыши Гриффиндорской и Астрономической башни выходили далеко за пределы зеркала. Невиллу пришлось бы перешагнуть их, чтобы не наступить на рисунок.

Тут мама подняла голову, открывая занавешанное прядями волос лицо и жутковато улыбнулась. После чего вытянула худую руку по направлению к Невиллу. Рука прошла сквозь зеркало.

— Это не по-настоящему, — решительно сказал себе Невилл, зажмурился и, высоко подбирая ноги, прошел через опасное место.

Впереди было зеркало, в котором отражался он сам. Невилл оглянулся. Мама по-прежнему сидела на полу, рисуя… рисуя что-то страшное. Хогвардс плыл, башни оскаливались зубьями, стены рушились. Мама повернулась к нему, демонстрируя череп с посиневшей кожей и пустые глазницы. Из одной выполз слизень.