Оставалась Гермиона. Ее секрет Гаррету разгадать так и не удалось. Девочка важничала, ломалась, закатывала глаза, изображала недотрогу и вообще вела себя на редкость нетипично, а порой просто мерзко.

— Ты случайно не знаешь, что творится с Грейнжер? — осторожно спросил Гаррет у Малфоя. — Ее МакКошка на днях не поцарапала?

— Случайно знаю. Макгонагал здесь не при чем. Просто министр Фадж прислал Грейнджер ответ, что готов внимательно изучить ее петицию и по результатам устроить проверку в Хогвардсе. Сейчас они собирают комиссию. Со дня на день ждем гостей.

Гаррет неподдельно изумился:

— А разве… В смысле, Гермиона сколько раз повторяла, что «документ нуждается в доработке»!

— Ага. Помнишь, я рассказывал про Устав Хогвардса… Так вот, она написала отцу. Конечно же, он на письмо не ответил. Тогда Гермиона обратилась к матушке, и сразу же прислала с совой такую маггловскую коробочку, которая называется пола... пора…

— Полароид?

— Да. И пластинки к ней. Вместе с инструкцией. А еще в самых обтекаемых выражениях сообщила, что все это — бескорыстный подарок, а если леди Малфой будет так любезна и сделает несколько снимков страниц, где в Уставе Хогвардса записана информация об ответственности директора и деканов, то она позже пришлет еще таких же пластинок. Две упаковки. А у меня очень современная маман. Она любит идти в ногу со временем и не гнушается маггловскими игрушками, тем более что обычные фотопракаты в мире магии не работают, а эта штука — запросто.

— Фотоаппараты, Драко. Ты снова коверкаешь слова.

— Не важно. Так вот… То, что Грейнджер просила, матушка сделала. От пластинок отказалась, только спросила, где можно их приобрести. Потом у них завязалась переписка. Мама порекомендовала Грейнджер надежного адвоката по делам несовершеннолетних, дала ей рекомендацию. Процесс пошел. Ах, да! Еще адвокат сказал Грейнджер, что она очень перспективная молодая особа и предложил летнюю стажировку у себя в конторе.

— Понятно. Значит, просто зазналась, — сделал вывод Гаррет.

— Оставь ее ненадолго в покое, не видишь разве — слава в голову ударила. У грязнокровок бывает. Потом опомнится, — посоветовал Малфой. — Посидит пару месяцев в архиве с десятком таких же дурочек, повкалывает бесплатно на хитрого дядю, может и образумится.

Гаррет подумал и согласился. А когда близнецы Уизли применили к Невиллу заклинание обезноживания, а Гермиона только посмеялась над ним, снисходительно сообщив, что вообще-то такая ерунда отменяется в два счета, вообще перестал с ней здороваться.

У Невилла с первого дня были проблемы с заклинаниями. И «финита» удавалась в лучшем случае через раз.

Стремительно приближался Хэллоуин.

Спальню они с соседями теперь обогревали чарами, и совместными усилиями получалось совсем неплохо, даже Блейз не заболел. Апельсины, которые синьора Забини присылала неподъемными сетками, ели каждый день, так как Гаррет рассказал мальчишкам про пользу витамина С, а то, что оставалось, относили в общую гостиную. У Драко на цитрусовые обнаружилась аллергия, зато оживленный Маркус Флинт и опечаленный Грегори Гойл уминали их только так.

— Любовь — страшная штука, — глядя на чавкающих парней, заметила Дафна Гринграсс.

Гаррет не мог не согласиться.

С Дафной у них вообще сложись теплые, но весьма странные отношения. Слишком раскованная и темпераментная для чистокровной волшебницы, получившей традиционное воспитание, Дафна напоминала Гаррету суфражисток двадцатых годов. Она вовсю кокетничала с ребятами постарше, но вовсе не собиралась замуж, прекрасно умела вести хозяйство и управлять мэнором, но была нацелена на карьеру в министерстве. Поговаривали, что лорд-канцлер Монтегю просил ее руки для своего среднего сына, но старый Гринграсс отказал наотрез, заявив, что его внучка не станет телкой-производительницей для трусливых нейтралов.

Весьма осторожный в молодости, с годами глава рода стал резок в суждениях и остер на язык. Политика его не интересовала, власти у Гринграссов хватало, что на острове, что на континенте, дети и внуки были давно и удачно пристроены, а потому двух единственных красавиц-внучек, которые родились, когда старику перевалило за сотню лет, он баловал безмерно. И будущее для них планировал не только особо тщательно, но и с учетом интересов самих девочек.

— Мне кажется, профессора Снейпа пора женить, — продолжила Дафна. — Он и раньше не отличался приятным характером, но сейчас совсем с цепи сорвался. Брак может стать разумным выходом.

— Это не он с цепи, — не согласился Гаррет. — Это Пушок.

— Кто-кто? — удивилась девочка.

— В запретном коридоре в одном из классов живет цербер, — Гаррет снял очки и помассировал переносицу. — Уизли, придурок, надумал его приручить. Я предупреждал Хагрида, что добром дело не кончится, но ты же понимаешь, Хагрид застрял где-то на уровне развития пятилетнего ребенка, и просто не понимает очевидной опасности. Он цербера — трехголовое устрашающее нечто размером со шкаф! — назвал Пушком. А Рон — банальный тупица. В общем, Пушка ловил и возвращал профессор, а тот цапнул его за ногу. Теперь профессор хромает и злится.

— Тем более, жена могла бы за ним ухаживать. Очень часто крепкие браки складываются у тех, кто работает в одной сфере.

— Мадам Помфри для него старовата, — подумав, решил Гаррет.

— Это да. Но есть же и другие учителя.

— Макгонагал? Ее бы тоже замуж…

— Нет, — тут же отвергла предложение Дафна. — Только не кошку. Только не за Снейпа. Тем более, они друг друга терпеть не могут.

— От ненависти до любви, — философски пожал плечами Гаррет.

— Ну-у… хорошо. Рассмотрим. Но разве что как очень альтернативный вариант. С целью создания здоровой конкуренции. А как тебе Аврора Синистра?

— Профессор астрономии? А она не слишком молода?

— Синистра плюс Макгонагал, молодая и старая, Снейпу будет из кого выбирать. Мы же не знаем его вкусов!

— Узнать бы, — протянул Гаррет.

— Так займись. С Флинтом и Лавандой у тебя отлично вышло.

Гаррет дернулся:

— Как ты догадалась?

— Умею наблюдать, — смешливо фыркнула Дафна и вдруг сменила тему: — Извини, что лезу не в свое дело, Гаррет, но скажи, пожалуйста, тебе очень дороги твои очки? Без них ты выглядишь гораздо симпатичнее.

— Терпеть их не могу! — признался Гаррет, держа очки за дужки. — Но офтальмолог сказал, что у меня прогрессирующая миопия, и пока зрение не перестанет падать, ни о какой операции не может быть и речи.

— Офтальмолог? Это что за фамилия такая? Кто-то с Континента?

Теперь засмеялся Гаррет:

— Нет, это маггловский врач.

— А-ааа… А что сказали в Мунго?

Про Мунго Гаррет пару раз слышал мельком, что есть такой волшебный госпиталь, но обратиться туда ему и в голову не приходило.

— Думаешь, там могут вылечить близорукость?

— Конечно! Мой дядя однажды получил травму и едва не ослеп. За три года лечения зельями зрение почти полностью восстановили. Правда он теперь косит на один глаз, но ты бы видел, какой кошмар был в самом начале. Неужели твой опекун вообще не занимался твоим здоровьем?

— Дафна, дорогая, я жил у магглов, а там зрение лечат офтальмологи. Здесь моим опекуном считается Дамблдор, который делегировал свои обязанности Хагриду, ну, а про Хагрида я уже все сказал.

— А Драко, Теодор, Блейз? Никто не предлагал?

— Думаю, Драко уверен, что очки — такая же деталь моего имиджа, как и бандана, а остальным как-то не до этого. Я в волшебном мире живу меньше двух месяцев. А как попасть в Мунго?

— Записаться на консультацию. Фамилию врача я спрошу у дяди. Будешь должен.

Гаррет уже знал, что долги в волшебном мире — это серьезно. Поэтому сразу же уточнил:

— Что именно?

— Пригласишь меня на рождественский бал, — подумав, сообщила Дафна. — Его проводят в последний день учебы перед самыми каникулами, и каждый должен прийти с парой.

Гаррет вытаращил глаза.

— Э-эээ… Ты мне, конечно нравишься, но…