- Поэтому я и прилетел, - ухватился Юра за благодатную тему. – Я очень плохо знаю Дашу, хотел бы о ней поговорить. Мне порой трудно понять, что она любит, чего хочет.

- Не только вам. У моей дочери на редкость неуживчивый характер. Сочувствую, - это было сказано с редким безразличием. Потом тесть посторонился: - Проходите.

Они вошли в маленькую гостиную со следами недавней разрухи и поверхностного ремонта, сели на длинный жесткий диван.

- Где сейчас Дашина сестра? – как бы невзначай поинтересовался Юрген.

Собеседник вскинул на него знакомо блеснувшие зеленые глаза.

- У Дарьянэ уже нет сестры.

- Правда? Простите, я, наверное, ее неправильно понял. Мне показалось, у Даши есть любимая младшая сестра.

- Это невозможно. Моя жена развеялась вскоре после рождения первой и единственной дочери.

Они помолчали. Юрген судорожно подыскивал подходящую тему для разговора. Ему требовалось аккуратно растормошить тестя, пробить его маску равнодушия. А в том, что это именно маска, молодой агент не сомневался.

- Здесь недавно случился ураган? – спросил Юра, с интересом озираясь.

- Повздорили с дочкой из-за ее свадьбы, - усмехнулся сильф. – Вам она еще не выкидывала подобных фортелей?

- Было дело, - Юрген осторожно изобразил улыбку. – Но все ограничилось сметенными на пол кастрюлями и парой разбитых тарелок. Даше не понравилась наша новая фамилия.

- Вы уже сменили фамилию? Это хорошо. И какую выбрали?

- Эр. На мой взгляд, вполне сносно и лаконично.

Тесть рассеяно кивнул. Но когда заговорил снова, в его голосе звучало больше теплоты и живого беспокойства:

- Даша сильно переживает, что стала вашей женой? Она очень боялась, что вы будете грубы с ней.

- Думаю, эта свадьба для нас обоих вышла потрясением, - не покривил душой Юра. – Пока что мы с Дашей супруги лишь официально. Я агент тайной канцелярии и не смею позволить себе обходиться с девушкой дурно.

- Рад это слышать. Хотя моя дочь и сама может с кем угодно обойтись дурно. Как и постоять за себя.

- Не сомневаюсь, но в отношении меня у нее нет такой нужды. Даша часто спрашивает у меня…

- Что же? – благосклонно уточнил тесть.

- Почему я взял ее в жены. Но я не могу дать ответа. С тем же успехом я сам могу вопрошать, почему Даша сделала своим мужем меня.

- Ваши родители ничего вам не сказали, - это звучало утверждением.

- О проклятии? – Юрген снова надеялся попасть пальцем в небо.

- Да. Если вам это известно, то к чему вопросы? Кстати, я бы не советовал рассказывать про это Даше. По крайней мере, в ближайшие несколько лет.

- Но почему? Я не вижу в этой истории ничего ужасного. С каждым произойти может.

- Вы поймете меня, когда сами обзаведетесь детьми.

- Это вряд ли, - буркнул Юра.

- Не зарекайтесь. Рано или поздно моя дочь заметит, что вы благовоспитанный молодой сильф и можете стать прекрасным отцом.

- Причина не в Дарьянэ. Работа в четырнадцатом корпусе полна риска. Я не хочу, чтобы однажды мои дети стали сиротами.

- По-вашему, при таком раскладе им лучше вообще не быть? – тесть отчего-то развеселился.

- Ну да. Как представлю, что мой портрет в квадратной рамке повесят на стену… - Юргену тут же вспомнилось Липкино «гнездо».

- Вы так молоды, а уже думаете о смерти.

- Профессия обязывает.

- Я все же надеюсь, что со временем вы пересмотрите свои принципы. Портрет может быть и в круглой рамке. А можно вообще завещать потомкам никогда не вешать на стены картин.

Юрген обратил внимание, что разговор уходит в какое-то совсем невыгодное для него русло, и поспешил вернуться на старую тему:

- Вы не могли бы объяснить мне, почему Даша не должна узнать о проклятии? Я не могу понять, какие моменты в этой истории заставляют вас желать подобного?

- У моей дочери порывистый характер шального смерча. Она почти наверняка все неправильно поймет и будет меня ненавидеть. В точности, как ее бабушка…

- А у нее есть бабушка? – заинтересовался Юрген. Это и стало его ошибкой.

Дарьянэ то ли забыла, то ли не сочла нужным упоминать о бабушке, когда рассказывала про семью. Официально бабушка и не считалась ее родственницей, да вот только запись в учетной книге никогда не сможет отменить кровных уз, о которых в сильфийском обществе не принято говорить вслух.

Тесть подобрался и нахмурился.

- Сдается, вы мне морочите голову! Если бы причина свадьбы хоть немного была вам известна, вы не спрашивали бы, есть ли у Даши бабушка. Родители не учили вас, Юрген, что врать, тем более старшим, нехорошо?

- Учили. Но это было очень давно, - Юра прищурился. Он уже понял, что больше ничего здесь не добьется, а значит можно действовать открыто: - В тайной канцелярии мне сказали, что для разведывания информации все средства хороши. А я очень хочу сейчас докопаться до истины.

- Это не принесет вам счастья.

- Для меня любая правда лучше неведения.

- Но не эта!

- Позвольте мне самому решать. Пожалуйста, расскажите, почему нас с Дашей поженили?

- Я не могу. Ради вашей матери, Юрген, не лезьте в грязную историю прошлых лет.

- А при чем здесь моя мать?

- Всеблагие Небеса! – немолодой сильф на миг спрятал лицо в ладонях, и комнату вздохом овеял сквозняк. – Мальчик, ты же совсем ничего не знаешь! Я ни слова больше не скажу.

Юрген еще битый час пытался разговорить тестя, но ничего нового не узнал. Однако, летал он сюда все же не зря. В истории появилось новое действующее лицо – бабушка Даши. Притом, она явно играет в ней не последнюю роль. Вдобавок история не просто тайная, но и грязная, а мать Юргена имеет к ней прямое отношение.

Может быть, размышлял Юра по дороге в канцелярию, между ними произошел конфликт? И кто-то кого-то проклял. Но тогда зачем эта дурацкая затея со свадьбой? Ясно одно: что-то связало семьи Эв и Ару, какая-то грязная история. И по логике вещей, проклятие вполне годится на роль связующего звена.

Юрген решил слетать в архив. Требовалось отыскать сведения о Дашиной бабушке и лично с ней побеседовать. Кто знает, может старушка окажется более разговорчивой?

***

Дарьянэ необычайно шел красный цвет. В длинном приталенном платье с легким шлейфом и расширяющимися у локтей рукавами она казалась не задиристой девчонкой-сорванцом, а настоящей сильфийской госпожой, хрупкой и воздушной.

Костэн осмотрел стажерку с головы до ног и остался доволен. За прошедший день Даша усвоила несколько приемов самообороны, в том числе и словесных, научилась ориентироваться на местности не с воздуха и узнала основы логического анализа ситуации. Костэн надеялся, что этого окажется достаточно. Но надежда его была зыбкой и неосязаемой, как утренний туман. И на душе делалось скверно.

- Липка, не волнуйтесь, я ничего не перепутаю! – Дашины глаза азартно блестели. – Давайте скорее вылетим, иначе опоздаем.

- Людям не вредно будет и подождать, - он все тянул время, все пытался вспомнить, не упустил ли чего важного в череде наставлений. – Я говорил тебе, что на официальных мероприятиях не стоит отходить далеко от толпы? Люди строят дома как лабиринты, там очень легко заплутать.

- Да, я все помню. Можно уже бежать за доской?

- Во-первых, в этом платье ты должна не бегать, а грациозно вышагивать. Во-вторых, полетим на моей доске, она быстрее и надежней. К тому же, двухместная.

- Тогда чего мы ждем?

- Ничего, - буркнул Костэн. – Надень поверх платья куртку, полетим высоко.

…Они приземлились на полянке в пограничном лесу. Над верхушками сосен догорало зарево заката. Полянка была большая, кое-где прорастала желтоватая трава, с краю разлилось маленькое, но довольно глубокое озерцо, из которого вытекало несколько бурных ручьев.

- Как здесь красиво, - отметила Даша, снимая неуместную куртку и запихивая ее в дорожную сумку.

- Тогда тебе точно понравится Принамкский край. Тамошние виды куда живописней.

- А где люди?

- Видишь, за теми деревьями стоит карета?