…Рябая некрасивая девица идет на званый обед, зная, что ее не выпустят оттуда живой, и недрогнувшей рукой принимает у отравителя полный яда кубок. Она ведь обда, она выкрутится, но получит шанс стать уважаемой даже среди врагов…
…Десятилетний мальчик бросается под колеса повозки, почти не надеясь, что его разглядят в толпе и не раздавят насмерть. Шанс быть увиденным…
…Трехлетняя крошка успевает перехватить за голову изготовившуюся к броску змею. Шанс остаться в живых…
…Молодая привлекательная женщина, стоя в базарный день на самой людной площади столицы, вырезает на животе знак обды. Если бы она ошиблась, и порезы, сияя зеленью, не затянулись, она бы умерла. Шанс доказать свою правоту…
Яркие образы вонзились в память так внезапно, что Клима чуть не вскрикнула. Вот каков, значит, первый элемент формулы власти! Шанс. Возможность, которую непременно надо использовать на всю катушку, иначе не добьешься успеха. Шанс у каждого свой и дается единожды.
- Что ж, - одними губами произнесла Клима, проводя указательным пальцем по заветному слову, - значит, теперь мое время точно пришло.
Именно здесь, в трухлявом сарае с инвентарем, и не четыре года назад, когда горбоносая девочка со странными глазами нашла в библиотеке загадочную книжку, а сейчас, под чистым небом июня, начался нелегкий путь новой обды к вершине абсолютной власти.
***
- Ты сошла с ума! – орал Гера, воздевая глаза и руки к чердачному потолку, будто ведя диалог с высшими силами: «Вы видели? Нет, вы посмотрите, что она вытворяет! Ну, разве можно так?!»
- Успокойся, - пробурчала Клима. Даже зная Герину впечатлительность, на такой эффект она не рассчитывала.
- Успокоиться?! Я должен успокоиться?! Сначала ты вытаскиваешь меня прямо с урока – с дипломатических искусств, между прочим! Потом тащишь нас с Вылей на чердак и заявляешь, что собираешься устроить общий сбор нынче ночью, прямо в актовом зале Института! И после этого требуешь от меня спокойствия?! Моя обда совершенно стукнулась об тучу, а я должен быть спокоен!
- Да, – невозмутимо парировала Клима.
Остальные внимали. Ристинка - с безразличием, Тенька - с вечным интересом, Выля – обреченно. Она постоянно присутствовала при таких спорах и примерно знала, чем все кончится. Гера поорет-поорет, потом смирится с весомыми Климиными доводами и бросится ей помогать. Но поругаться сначала до хрипоты – обязательный ритуал. Хотя сейчас Выля была согласна с Герой. Настолько абсурдных идей за Климой раньше не водилось. Какова наглость (или глупость) – устраивать политически незаконную встречу в одном корпусе с кабинетом директора и комнатами прочих руководителей! А участников там будет без малого треть Института!
- Ты не могла раньше сказать? – сокрушался Гера. – Хотя бы за неделю-две?
Клима немного поразмыслила, признаваться или нет, но потом все-таки сказала:
- Я приняла решение сегодня утром.
- Что-о?! А… Но…
Пока Гера хватал ртом воздух и пытался вернуть на место почти проглоченный от потрясения язык, голос подал Тенька:
- Я так понимаю, ты хочешь все организовать за этот день, с нуля. То есть, сделать так, что собрание прямо под носом у институтского начальства пройдет незаметно. Или ты решила заявить о себе совсем в открытую?
- Нет, собрание будет тайным. Я все-таки не сошла с ума, вопреки Гериным убеждениям, и подставлять вместе с собой столько народу не собираюсь. Да и ваша помощь мне почти не понадобится. Я все устрою сама, только надо будет отпроситься с уроков…
- Сумасшедшая! – обрел голос Гера. – Твои повседневные подлости все же сильно действуют на рассудок…
- Может, мы лучше выслушаем Климин план? – перебила его Выля.
- А толку? – вполголоса буркнула Ристинка, будто самой себе. – Все равно: одни психи кругом…
И с холодной надменностью удалилась от общего сборища в противоположный угол. Клима тем временем принялась излагать свой план.
- Чтобы наше первое собрание прошло успешно, в актовый зал не должен зайти никто из наставников, а директор и прочая верхушка - и вовсе быть вне Института.
- «Директор и прочая верхушка»! – всплеснул руками Гера. – Это ж сколько человек?
- Считай: сам директор, три его помощника – по каждому на отделение, заместитель директора, опять же, с помощником; секретарь (он тоже важная шишка), помощник секретаря, наставница дипломатических искусств – она на Орден шпионит. А до кучи еще сторож и его помощник – вечно свои носы повсюду суют, особенно по ночам.
- Одиннадцать человек! Ты всерьез намереваешься избавиться от всех до вечера? Притом еще ни разу в истории Института пост не покидали все. Клима, ты так спокойно об этом говоришь, что я чувствую себя то ли пустым паникером, то ли врачом при сумасшедшем доме.
- Зная Климу, скорее первое, - фыркнул Тенька. Но потом посерьезнел и добавил: - Мне, честно говоря, тоже кажется, что незаметно убрать одиннадцать человек за день, да еще в одиночку – это перебор. Хотя идея интересненькая…
- Для меня нет ничего невозможного, - Клима сказала это негромко и почти совсем без выражения, но от ее голоса все присутствующие, даже Ристинка в своем углу, потрясенно оцепенели. В черных глазах обды сверкнула такая всеподчиняющая бездна, что Гера поежился и ссутулил плечи, словно хотел поклониться до земли, но из последних сил сдержался.
А Тенька открыл для себя еще одну черту непростого Климиного характера. Обда могла советоваться, спорить, пререкаться, иногда идти на мнимые уступки, но решение всегда принимала сама, не считаясь при этом даже с самыми близкими. И если окружающие в уговорах перегнут палку – давила напоказ своим властным величием. Неприятная черта, но чем-то полезная.
- Наставников этой ночью в Институте останется совсем мало, - говорила между тем Клима, - Почти половина всегда тут не ночует, а еще некоторая часть уедет с младшегодками в Гарлей и будет отсутствовать минимум три дня. Кстати, надо наших предупредить, чтобы под любыми предлогами остались. И вообще, всех за сегодня известить. Выля, Гера, передайте это по вашим цепочкам. Быстро.
- Как ты узнала, что они едут на границу? – осведомился Гера. – Это ведь традиционно держится в секрете.
- Подслушала. Ристя, твоя явка на собрание обязательна, иначе выдам Ордену.
- Это жестоко, - отметил вед.
- Тебя не спросила, - зло фыркнула Клима, и Тенька понял, что сейчас под руку обде лучше не лезть.
- Ты скажи, как тебя с уроков отпрашивать? – уточнила Выля.
- Соври что-нибудь. К примеру, я так испугалась грядущей контрольной по полетам, что заперлась в мастерской и пытаюсь совершить невозможное: учу дрова летать.
- У вас еще и контрольная на носу? – схватился за голову Гера. Абсурдность Климиной затеи в его понимании не просто зашкалила, а улетела в неведомые звездные просторы, к иным мирам, куда так стремился Тенька.
- Какие еще дрова? – удивилась Ристинка. – Вас на летном нелепице учат.
- Мы так доски называем, особенно никудышные, - пояснила Выля. – Свою прежнюю доску Клима сломала, а та, которую ей выдали взамен, вообще нелетучая. Если к контрольной наша обда чего-нибудь не придумает, ее вполне могут выпереть из Института.
- Интересненько выйдет, - заметил Тенька. – Девица и незаконные общества создавала, и интриги плела, с ведами и политическими преступниками в нашем с Ристей лице якшалась, а выгнали ее в итоге за неуспеваемость! Забавное место – ваш орденский Институт. А могу я на эту доску взглянуть? Может, наколдую чего. Я, конечно, не сильф, но однажды нечаянно поднял в воздух свою сестру – дурища так вопила, что в итоге была уронена с метровой высоты. Хотя теоретически могла и выше взлететь…
- Смотри, - пожала плечами Клима. - Я занесу. Или Выля, если у меня времени не будет…
- Не тревожься, - рассмеялась одногодница. – Сама уж о твоей доске позабочусь. Ты ж у нас обда, не властительское это дело – доски друзьям на починку таскать. Тебе бы все интриги плести.
