– Ты как? Тебе плохо? – спрашивает Арсений, заглядывая в глаза.

– Нет. Все нормально, – опускаю голову. Знаю, как выгляжу. Видела в зеркало. Не самая приятная картинка.

– Мне не нравится цвет твоего лица.

– Представь себе, мне тоже. Предлагаю делать, как я. Не смотреть! – кручу запястьем, чтобы забрать руку, но хватка слишком крепкая. Да что же он меня никак не отпустит?!

Замечаю во второй руке Арсения мои пакеты и немного расслабляюсь. Это же просто вежливость. Он хочет помочь, а я… Ну идиотка чистой воды.

– Слушай, спасибо, что э-э-э… Оказал поддержку, но можешь теперь отдать мне пакеты и отправляться по своим делам, – произношу спокойно, но все еще не решаясь поднять голову.

– Мы едем в больницу, – строго чеканит Арсений и тянет меня за собой.

– Что? – упираюсь, пытаясь остановить этот буксир. Да кем он себя возомнил? – Какую больницу? С ума сошел?

– Тебе нужно к врачу, – снова этот холодный тон.

Эй, где вечно улыбающийся Арсений? Парень-ветерок? Что за грозовой шторм здесь теперь?

– Нет! – твердо произношу, и он останавливается так резко, что я врезаюсь носом в его спину.

Прикосновение наших тел вызывает странные чувства. Хочется обхватить его руками и прижаться сильнее, чтобы раствориться в этом тепле, но я, вернув самообладание, шагаю назад, только вот мое запястье в его руке не дает по-настоящему отстраниться.

– Ника…

– Я в порядке, ясно? Отравилась пирожком. Не свежие котята были. Бывает. Ничего страшного.

– По тебе не скажешь, что ты ешь пирожки.

– В смысле?

Он отпускает мою руку и проводит указательным пальцем по косточке ключицы, выглядывающей из ворота футболки. Прикосновение легкое, но отзывается во мне сладкой волной. Что это такое? Почему тело реагирует так? Да и не только тело…

Запахиваю джинсовую куртку, снова смущаясь. Мы десять минут как встретились, а я уже красная, как помидор, хоть он и не сделал ничего такого.

– Слушай, а пойдем пообедаем? Здесь есть ресторанный дворик на третьем этаже, – улыбается, вновь становясь парнем, которого я помню. Светлым, лучистым и обаятельным.

Плохо. Очень плохо. Нужно срочно уносить ноги.

– Прости, я не могу. Мне нужно еще за продуктами, а потом домой. Столько дел…

– Ладно. Тогда идем, – легонько сжимает мою руку, улыбнувшись, и ведет в сторону гипермаркета.

– Куда?

– В магазин. Мне тоже нужно. А потом я отвезу тебя, куда скажешь.

Вот так легко и просто? Взял и решил, да? Смотрю на свою ладонь, утонувшую в крупной мужской руке, и на могучую спину впереди. Слезы наворачиваются на глаза. Хотела бы я, чтобы у меня было так. Знаю, что это и сейчас происходит со мной, но это ведь скоротечно, а мне бы подольше. Желательно до конца жизни. Черт! Мы не должны были встретиться еще раз. Не должны! Я старалась не думать о нем все это время. Не вспоминать то, что произошло, а тут… Просто битой по голове. Чертовы гормоны.

– Я могу и сама… – предпринимаю еще одну попытку отвязаться от парня.

– Ника, – Сеня оборачивается ко мне, насмешливо качая головой. – Я целый месяц тебя искал, думаешь, теперь вот так просто отпущу?

Не могу принять это. Он лжет.

– Искал? Зачем?

– Хотел пожелать тебе доброго утра, – подмигивает. – А то ведь так и не успел.

Издевается? Точно. Просто смеется надо мной. Конечно, он не искал. Наша встреча случайна, а ему, видимо, очень скучно, раз он решил повозиться со мной. Ладно, сейчас мы войдем в лабиринт из стеллажей, и там я быстренько от него потеряюсь. Искал? Ну да, ну да.

У входа в гипермаркет Арсений наконец-то отпускает мою руку, и я сразу выкатываю себе коляску, потому что список продуктов довольно длинный, корзинкой не обойдешься. Поворачиваюсь к парню, который уже запаковал пакеты с моими новыми вещами в полиэтилен специальными горячими щипцами.

– Спасибо, – произношу, глядя, как он укладывает сверток в мою коляску.

– Не за что, – улыбается так лучезарно, что хочется надеть солнечные очки.

Арсений перехватывает ручку тележки, но я не уступаю ему. Это еще что за дела?

– Возьми себе другую, – возмущаюсь я.

– Зачем? Нам и одной хватит. Мне нужны только гречка и бананы, – Сеня уже начинает идти вглубь магазина, и я невольно плетусь тоже, потому что все еще держусь за эту чертову коляску.

– Я хотела сама пройтись, – предпринимаю попытку забрать у него управление.

– Ника, не волнуйся, меня не испугают ваши прокладки, тампоны и прочие секретные вещицы. Естественный ведь процесс. Да и мы, вроде как, не чужие…

Лицо начинает пылать. Так и вижу, как расползаются красные пятна по бледной коже. А ничего, что, возможно, именно он лишил меня необходимости покупать все эти секретные штучки? Мысль о том, насколько мы можем быть близки и что, точнее, кто может нас связывать, разгоняет сердце до предела. Сжимаю губы, чтобы не сболтнуть лишнего.

– То, что мы… – не могу произнести вслух, но думаю, он и так понимает, что я имею в виду. – Это совсем не значит, что мы теперь близки, ясно?

– Кристально. Но я не позволю тебе сделать вид, что между нами ничего не было, ясно?

Цепляемся с Арсением взглядами, оба не собираясь уступать. К чему это все? Серьезность в темных глазах сбивает с толку, но в следующую секунду улыбка на его лице сменяет картинку. Чуть насмешливый и самоуверенный парень. Веселящийся. Вот это уже ближе к истине.

– Хватит забирать у меня тележку, – ухмыляется Сеня и обнимает меня за плечи одной рукой, притягивая к себе, а второй так же легко управляет тележкой. – Вот у тебя есть права?

Смена разговора? Хорошо… Мне действительно нужен небольшой перерыв, чтобы перевести дух.

– Нет, – отвечаю, все еще не понимая, к чему этот вопрос.

– Во-о-от. Рулюет тот, у кого есть права. Моим уже десять лет, между прочим. Так что очевидно, кто должен вести.

Рулюет? Что он несет? Стоп. Десять лет? Сколько же ему сейчас? Двадцать восемь, как минимум. Ого. А так и не скажешь.

– Это же не машина. И что вообще за слово такое «рулюет»? Кто так говорит? – усмехаюсь, и Арсений тоже тихонько смеется, продолжая прижимать меня к себе.

– Я так говорю. Привыкай.

Мягкий ласковый зверек устраивается на моей груди, заставляя расслабиться. Не знаю, от чего именно. От таких теплых объятий, от незатейливых шуток или просто от того, что рядом этот невозможный парень? Это странно. Никогда я не чувствовала себя так спокойно в руках малознакомого человека. Да-да. Имя, внешность… Это все, что я знаю о нем. Только вот почему меня это не пугает?

– И это транспорт, – уверенно произносит Арс, возвращая меня из размышлений.

– Но он никого не везет, – растерянно отвечаю.

– Иди сюда, – останавливается и кладет обе мои ладони на ручку коляски и заставляет сжать их. – Ноги на перекладину внизу, – командует.

Делаю так, как велено, и Арсений заключает меня в замок, разместив свои руки по обе стороны от меня и касаясь грудью спины. Он толкает тележку вперед и тихонько смеется.

– Теперь эта штука везет тебя. Ты пассажир, а я водитель, – устраивает подбородок у меня на плече.

Кто-нибудь, остановите это сумасшествие. Пожалуйста… Дышать становится все труднее. Что он творит?

– Указывай дорогу, – произносит тихо на ушко. – Доставлю в лучшем виде, ты не пожалеешь…

Спрыгиваю на пол, чуть не отдавив Арсению ноги, и резко поворачиваюсь к нему лицом, закипая от негодования. Я не понимаю, что происходит. Не понимаю собственную реакцию и его беззаботность.

– Слушай, я не знаю, чего ты хочешь, но прекрати, пожалуйста, вести себя так, будто мы… мы… – опускаю голову, не зная, как выразиться.

– Будто мы что? – наклоняется ближе и понижает голос. – Будто мы знаем друг друга вдоль и поперек, потому что месяц назад у нас был восхитительный секс, после которого один пугливый олененок сбежал?

– Мы не знаем друг друга, – произношу, сжимая зубы. Это единственный момент, который я могу опровергнуть.