— А вы, ваше величество? — игнорируя происходящее произносит блондинка, поглаживая лезвие ножа в ее руках. — Знаете ли правду вы?

— Я знаю лишь то, что сейчас вы подписываете себе смертный приговор, Фелисс Иллеа, — произносит он твердо и без толики беспокойства.

Фелисс лишь смеется

— Так вы узнали меня, — снова скалится она, цокая языком. — Только вы не посмеете казнить законную наследницу престола. Хотя… здорово, когда их так много, не так ли? Я про наследников, — произносит девушка, обводя рукой нас.

Впервые на маска равнодушия на лице короля трескается, лишь на секунду, но давая понять, что это ему было не известно.

— Люди бывают так слепы из-за своих чувств, что порой игнорируют очевидные вещи, — подходит к Тому и гладит щеку, от чего он хмурится, а после достаточно резко отбрасывает руку. — Ведь вы с сыном как две капли воды. Дочь ваша правда абсолютная копия матери, но что-что ей досталось от вас так это смирение. Надо же, чтобы не разочаровать никого, она была готова всю жизнь прожить в тени, при этом даже не зная, кто она такая. Смирение граничащее с глупостью.

Король выглядел побледневшим и напуганным. Маска уверенности и безразличия не просто разбилась. Она рассыпалась в мельчайшую пыль. Лора выглядела так, словно в любую секунду могла упасть с обморок.

— Бедная леди Америка была так потеряна и напугана действиями вашего отца, что согласилась на сделку, лишь бы обеспечить детям безопасность, — в очередной раз Фелисс рассмеялась над реакцией мужчины. — И этого вы тоже знаете?

Я практически тряслась от гнева. Ногти, кажется, порезали ладони.

— Король Кларксон настолько ненавидел ваш выбор, что сделал все, чтобы как можно скорее избавиться. Заставил этого сумасшедшего Кросса жениться на ней и обращаться с ней «по строже да по жестче»…

Что-то во мне щелкнуло. Я даже проконтролировать это не смогла. Я просто сорвалась с места и, никто даже среагировать не успел, со всей злости ударила ее по лицу. Не обычной пощечиной. Я заехала ей по скуле кулаком и он теперь неприятно саднил, однако внутри было гораздо больнее.

— Заткнись! — не удержавшись закричала я. — Кто ты такая, чтобы открывать свой рот, мерзавка?

Фелисс от неожиданности упала на пол, не сумев сохранить равновесие. Забавно, что никто из ее приспешников даже не среагировал на это, никто не оттащил меня и даже не попытался применить свои винтовки.

Я обернулась и заметила, что все в зале уже даже не на меня смотрели. Потому, что в дверном проеме были уже совсем другие люди.

***

Томас осторожно потянул к себе, обняв за плечи, тем самым стараясь успокоить меня, но у меня не было сил даже чтобы хоть как-то на это на это среагировать. Слезы просто текли по моим щекам непрекращающейся рекой.

Где-то неподалеку плачет Лора, прижимаемая к себе Джексоном. Король же не произнес и звука за все это время. Он, как сидел за столом, так и продолжал сидеть, только теперь как-то отчаянно схватившись за голову.

Август смотрел на свою дочь, что поднималась с пола, осторожно касаясь разбитой скулы, с таким презрением, что даже мне не по себе стало. Хотя, понять его можно было — единственная дочь, пошла против своего отца, перечеркнув его многолетний труд по их сокрытию.

— Сложить оружие. Немедленно.

Все покорно выполнили приказ. Ровно в этот момент королевские гвардейцы заполонили зал, хватая каждого из бунтовщиков. Я не хотела ни на кого смотреть, мне хотелось исчезнуть. Превратить в пыль, чтобы ветер отнес меня куда подальше из этого дворца.

Но внезапно голос заставляет меня вздрогнуть:

— Айрин! Томас!

Я поднимаю глаза и вижу маму, что тоже показалась в проеме и остановилась, испуганно окидывая меня взглядом. Шепчу что-то неразборчивое, отстраняясь от брата и на негнущихся ногах плетусь к ней.

Ее объятия кажутся мне самым настоящим успокоением. Я плачу, плачу, плачу, умоляя простить за глупость. Она лишь шепчет, что все будет хорошо и целует меня, куда только может попасть, сама невольно всхлипывая. Я обхватываю ее крепче, ощущая руками, насколько она похудела за это время.

Серебристые прядки, коих стало больше, бьют по мне не хуже биты. Мне снова становится тяжелее дышать и боль в груди заставляет зажмуриться, но я старательно не подаю вида.

Томас обнимает нас на секундочку и тут же отстраняется. Потому что этот, почти идеальный момент разбивается вдребезги.

***

— Я ничего не понимаю, — растерянно произносит Лора, — Объясните мне, что это было.

— Нам всем следует немного отойти от произошедшего, — произносит король, подходя к ней ближе и заглядывая ей в глаза. — Я предлагаю обсудить это…

— Нет! — неожиданно почти кричит принцесса. — Я хочу знать все сейчас. Достаточно с меня этих смутных обрывков. Мне лишь нужны ответы, а после отходите от всего этого сколько вам будет угодно!

Пожалуй, даже ее терпение не бесконечно. Взгляд ее был какой-то пустой, она явно была утомлена, но стойко продолжала стоять, лишь немного опираясь на руку Джексона.

Первым в тишине раздался голос Августа:

— Ваше величество, могу вас заверить, что произошло недоразумение, — произносит он, устало потерев переносицу, после чего добавляя: — Я бы никогда не пошел против тебя, Максон.

— Я знаю, Август, — кивает он. — С тобой мы поговорим позже. Сначала усмири восстание в своих рядах, после обсудим это.

Тот немедленно покидает зал, закрывая за собой двери.

— Я хочу все знать. Я устала строить догадки, — шепчет Лора, утыкаясь лицом в собственные ладони.

***

— Ты правда ничего не знал? — произносит Лора, не скрывая дрожи в руках.

Мне становится холодно, поэтому я осторожно обнимаю себя за плечи, утыкась носом в плечо Тома и закрываю глаза.

Не желаю ничего слушать.

— Да, я правда не знал ничего. До этого дня я был уверен, что лишь ты и Фелисс имеете право на трон, — произносит король, и я чувствую, как мама, сидящая справа от меня, напрягается всем телом.

— Тогда зачем ты посылал Джексона следить за ними?

В этом молчании я слышу лишь тиканье часов, но как только до меня доходит смысл произнесенной фразы.

— Нет, я…

— Что значит, «следить»? — самая первая перебиваю я.

— То и значит, он выследил вас и докладывал королю, — выплевывает Лора, озлобленно смотря на меня.

Я перевожу взгляд на маму и Томаса, что так же недоумевают, а после смотрю на короля, что взволнованно сжимает кулаки. Вина во взгляде Джексона вспарывает мою грудную клетку вдоль и поперек.

— Я просто… хотел быть уверен в том, что с вами все в порядке, — устало произносит он.

Мне кажется, я забываю как дышать, моргать, да и вообще двигаться, умение говорить тоже вылетает из головы.

— Так ты… следил за мной? — бессвязно произношу я. — И ты знал, кто я на самом деле?

Мне не нужно его устное подтверждение. Я итак это вижу. Вижу как в его глазах плещется вина и желание все объяснить, но он не посмеет выставить наше прошлое перед всеми. Это та самая тайна, что должна всегда быть сокрыта.

— Так вы все-таки были знакомы? — произносит Лора. — Это и есть та девушка из Каролины?

Мне хочется смеяться.

Спектакль. Это все была постановка. Как в тех самых шоу-розыгрышах, где абсолютно все знают о постановке, кроме одно единственного дурачка. И этим дурачком была я. Я так уверенно вжилась в свою роль, что даже и предположить не могла, что все это — бездарная и бесполезная игра в театре одного актера.

Из ситуации в зале, произошедшей до этого странного «нападения» не сложно сделать вывод, что помимо Джексона, Лора и король так же знали, кто я на самом деле и просто притворялись. Скорее всего, чтобы понять, что я забыла в это дворце.

Пока я думала, что веду игру, что я есть тот самый кукловод… все уже все знали. И получается, это я была той самой марионеткой. Окружающие дергали за нужные им ниточки, а я продолжала следовать их направлению.

Мне казалось, что я вела игру, но я была лишь куклой в этом дурацком театре. В театре кукол в постановке «наивная дурочка».