========== Глава 1 ==========
— В этом нет ничего такого, Рональд. — Голос Гермионы дрожал от подступающих слез. — Ничего необычного и грязного…
— Ах нет, значит? — он грубо прервал ее на полуслове. — Знаешь, я ни за что не сделал бы тебе предложение, если бы знал, что ты такая озабоченная извращенка!
Он выплюнул эти слова ей в лицо, и она задохнулась, как от пощёчины. Гермионе пришлось сделать несколько глубоких вдохов, прежде чем она смогла продолжить.
— Рон, я взрослая женщина. Мне нужен секс, мне нравится секс, и я только хотела сделать его разнообразнее для нас обоих, подсказать тебе, как будет лучше…
— Ну уж нет, Гермиона! — взревел Рон. — Мне не нужна девушка, которая будет мне указывать, что делать в постели!
— Что ж, прекрасно.
Гермиона достала из шкафа небольшую сумку и быстрыми, четкими движениями сложила в нее пару смен одежды и белья, книгу, которую читала, и косметичку.
Закинув сумку на плечо, она подхватила в прихожей маленькую кожаную сумочку, с которой ходила на работу, и открыла дверь.
— Остальные вещи заберу завтра вечером.
Только когда дверь хлопнула, отрезав ее от Рона, она позволила себе заплакать — почти беззвучно.
Такси остановилось на площади Гриммо. Гермиона вышла из машины и подождала, пока таксист отъедет, сделав вид, что роется в сумочке в поисках ключей. Накрапывал холодный дождь. Когда такси скрылось за углом, она произнесла мысленно: «площадь Гриммо, 12», и тут же два магловских дома раздвинулись, давая место выступившему между ними особняку Блэков.
Гермиона постучала в дверь молоточком. Теперь можно было не бояться криков Вальбурги — в Министерстве нашлись люди, которые смогли справиться с заклятием вечного приклеивания, и к тому же были рады услужить Гарри Поттеру. Переехав на площадь Гриммо, Гарри в первую очередь устроил грандиозный ремонт, избавившись от всего, что напоминало о Блэках. Только комната Сириуса избежала переделок, и там все еще висели на стенах неподвижные фото магловских красоток в купальниках и колдография мародеров.
Дверь открылась, на пороге стояла Джинни в пижаме.
— Ох, милая, что случилось? Входи, входи скорее, Гарри на дежурстве в аврорате, сейчас спокойно посидим, выпьем, и ты мне все расскажешь, что захочешь — щебетала девушка, одновременно закрывая за Гермионой дверь, целуя ее в щеку, принимая у нее сумку, которую тут же передала Кикимеру, возникшему из ниоткуда, и неопределенным помахиванием рукой в сторону потолка приказывая ему отнести сумку в гостевую спальню.
— Давай, пойдем в кухню, там камин горит. — Джинни пристроила влажный плащ Гермионы на вешалку и повела ее в теплую кухню, стараясь говорить спокойно и бодро и гадая, что же натворил в этот раз ее брат, что его невеста появляется на пороге дождливой ночью, с сумкой вещей и в слезах.
Гермиона устроилась в одном из кресел у камина, закинув ноги на подлокотник и хмуро глядя в огонь.
— Джин, можно я перекантуюсь у вас несколько дней, пока не сниму жилье?
— Конечно, живи сколько нужно. Гарри наверняка будет рад тебя видеть, а то ты все на работе, и тебя совершенно невозможно поймать. — В голосе Джинни слышалась неуверенность. — Но неужто все так серьезно?
— Серьезно, серьезно. Когда у Рона такое мнение обо мне, как я могу быть с ним? — с этими словами Гермиона всё-таки заплакала, на этот раз громко, навзрыд. Джинни бросилась к ней и обняла, поглаживая по волосам. Она знала, что говорить что-либо и утешать бесполезно, пока не закончатся слезы, и только ласково поддерживала подругу, пока не иссякли рыдания. Наконец Гермиона с глубоким вздохом отстранилась и вытерла слезы. Джинни ободряюще похлопала ее по плечу, достала из шкафчика бутылку вина, бокалы, налила им вина и села рядом.
— Послушай, дорогая — протягивая Гермионе бокал. — Ты прекрасна и восхитительна во всем, и это знают все, кто может назвать себя твоими друзьями. Ничто, что бы ни напридумывал там себе Рон, не изменит этого.
— Спасибо, Джин. Но боюсь, Рон знает обо мне такое, чего не знает больше никто, и это не слишком лестно меня характеризует.
Она почувствовала вопрос, готовый вырваться у Джинни, и опередила ее:
— Пожалуйста, не заставляй меня пока говорить больше.
— Все-все, как хочешь. Давай подолью вина.
Джинни потянулась за бутылкой, и в этот момент в камине послышался треск.
— О, а вот и Гарри возвращается!
Действительно, через секунду в облаке зеленых искр в камине появилась вращающаяся фигура. Гарри выбрался из камина, стряхивая с мантии золу. Он закашлялся и снял очки, чтобы протереть их мантией, и тут же начал рассказывать:
— Слушай, милая, такой дурацкий выезд сегодня, в Лютном переулке-де торгуют темными артефактами, приезжаем, а это чертов чтоб его Наземникус Флетчер загримировался в гоблина и торгует безделушками под видом артефактов с проклятием. Только вернулись в отдел, и тут ввалился Рон с какой-то дикой историей… ууупс.
Очки оказались водворены на законное место, и Гарри наконец разглядел Гермиону.
— Привет, — она салютовала ему бокалом вина. — и что же, позволь узнать, рассказал тебе Рон?
Гарри наконец подошел к девушкам и поцеловал сначала Гермиону — в щеку, потом Джинни — в губы, коротко. Затем взял себе бокал, придвинул стул и задумался.
— Слушай, Гермиона, я так и не понял, о чем он. Явился с видом оскорбленного достоинства и стал намекать, что чего-то о тебе не знал и не рассчитывал на такое, но потом меня вызвал Кингсли, пришлось бежать… Что произошло? Гермиона, я хорошо тебя знаю и не могу представить, чем ты могла бы разочаровать. Наверное, Рон что-то неправильно понял, как обычно, я поговорю с ним и…
— Не стоит. Рон действительно во мне разочарован, и кажется, для этого есть основания. И выразил свое разочарование он в такой форме, что, как бы там ни было, возвращаться я не хочу.
Гермиона допила вино и взмахнула палочкой в сторону бутылки. Та подплыла к ней по воздуху и наполнила бокал.
Джинни тем временем сложила два и два.
— Ты говорила, Рон знает о тебе что-то такое, что не знает никто. Это касается секса?
Гермиона не смогла ответить, только покраснела и едва заметно кивнула.
— И что же моего придурка-братца не устроило? — фыркнула Джинни. Заметив, что девушка изнывает от смущения, она взяла ее за руку:
— Брось, Гермиона, мы с Гарри твои лучшие друзья, мы ни за что не станем смеяться или… В общем, что бы ты ни рассказала, наше мнение о тебе не станет хуже.
— Поделись пожалуйста, — поддержал Гарри. — Впрочем, если тебе так спокойнее, можешь рассказать только Джинни, я выйду.
— Спасибо, — улыбнулась Гермиона. Поддержка друзей хорошо сказалась на ее самочувствии, но она все еще дико смущалась и не представляла, как рассказать им все. — На самом деле, Гарри, я бы хотела, чтобы ты остался. Мне нужен твой взгляд на ситуацию, как мужчины. Рон… В общем, я хотела предложить ему попробовать что-то новое, а он…
Тут она покраснела и спрятала лицо в ладонях.
Джинни успокаивающе коснулась ее руки:
— Что-то новое в сексе? — дождалась малюсенького кивка, переглянулась с Гарри, тот в ответ сделал большие глаза. — А Рон что?
— Назвал меня озабоченной извращенкой — прошептала Гермиона, мучаясь от унижения и стыда.
— Вот черт, — пробормотал Гарри. — Но что же ты предложила?
Гермиона сделала глубокий вдох, выравнивая дыхание, и посмотрела на друзей. Они ждали ответа без тени отвращения, но с интересом, и она решилась.
— Я предложила Рону, чтобы мы… Ну, в общем, ласкали друг друга языком.
Джинни и Гарри недоуменно уставились на нее.
— И что? — хором воскликнули они.
— И еще, — Гермиона замялась. — Еще я попросила Рона… доминировать. Мне хотелось более интенсивных ощущений, но Рону это не понравилось.
— Гхм, — откашлялась Джинни. — Правильно я тебя поняла, Рон назвал тебя извращенкой, потому что ты предложила ему секс пожестче и оральные ласки?
