– Но кто-то же ей открыл дверь? – теперь я заинтересовалась. – Ты не проследил, кто?

– Да видишь… – он слегка смутился. – Я обычно звук домофона слышу. То есть вот тут зуммер жужжит, когда кто-то звонит. Я как заслышу, в камеру на всякий пожарный смотрю. Мало ли, вдруг там банда в черных чулках с автоматами, а какой-то лох возьмет да откроет. Но тетка в белом не звонила!

– То есть… – вот теперь я заинтересовалась всерьез. – Она открыла своим ключом?

– Получается, так. – пожал плечами парень. – Да ты сама можешь послушать – есть тут звук зуммера?

Мы снова прокрутили пленку, никаких посторонних звуков на ней не было.

– Так может, снимает квартиру, просто тебе не сообщили? – уточнила я.

– Ну и где же она была, когда обыск проводили? – возмутился Олег.

– Может у себя?

– Ну нет, я как раз сменился, и пошел по квартирам с бригадой! Не было ее нигде!

– Постой, а ты следователю запись показывал? – спохватилась я.

– Да, показывал. – неохотно кивнул парень. – А толку? Мне ж никто ничего не рассказывает, вот ты как человек пришла, а следаки только губы кривят. Мол, они самые умные, а я кто такой?

Я задумалась. Если женщина в белом и правда вошла без посторонней помощи, то кто ей дал ключ? С другой стороны, она могла войти вслед за кем-то, кто открывал двери. Но… где же он на пленке, невольно впустивший ее жилец?

Олег настолько проникся ко мне доверием, что даже перекачал кадры с проходом незнакомки на мою флешку, и мы дружески попрощались.

Я вышла из комплекса на гранитную террасу, огибавшую дом, и задумалась. Всего половина второго, что мне делать дальше? Возвращаться в агентство и со скуки раскладывать пасьянс? Даша на работе, Оскар тоже… Но теперь я тоже работаю по его делу, так что пора поделиться информацией. Как ни странно, Оскар согласился меня принять, и через четверть часа я уже сидела у него в кабинете. Тут было куда менее уютно, чем в маленькой Дашиной комнатке с мягким ковром, но выбирать не приходилось. Обшарпанные стены, старый широкий письменный стол и жесткие стулья с высокими спинками давили на психику, да и Оскар был настроен далеко не благодушно.

– Поля, ты зачем ты да поперлась, в эта Паруса? – грозно спросил он, нависнув надо мной. Я поведала о визите в агентство Артема Моринского, но это разозлило Оскара еще сильнее.

– Этот… полудурок все же пошел к частным сыщикам? – прорычал он. – Ты хоть понимаешь, что творишь? Мы ведем негласное наблюдение за домом. Есть шанс, хоть и крошечный, что девочка жива, ее где-то прячут вне дома. Надо проследить все маршруты жильцов, все проверить. А тут ты будешь ходить, расспрашивать, преступник насторожится и заляжет на дно. А девочка умрет от голода.

Я лишь вздохнула. Как проверить постоянно меняющиеся маршруты двухсот жильцов? На мой взгляд, совершенно безнадежное дело.

– А блондинку ты уже нашел?

– Нет, но ее несколько человек видело в доме. – неохотно ответил Оскар. – Мы по их описанию составили фоторобот, как раз сегодня появился во всех газетах. Завтра по ТВ покажут. Думаю, она сама откликнется.

– Погоди, а почему фоторобот по описанию, а не по видеозаписи? – удивилась я.

– Ты ж смотрела сама, там лица не видно. – махнул рукой Оскар. – Только берет и челка.

– И тебе это не кажется хоть немного подозрительным?

– Нет. – он пожал плечами. – Я этих видео за неделю насмотрелся, уже тошнит. Там половина дамочек глаза долу опустят, и шуруют себе к лифту. Фиг кого-то разглядишь. Толку мало от этих камер.

– Да, а что Моринский говорил о том, что жена выезжала из паркинга в тот день? Это правда? – спохватилась я.

– Вроде да.

– Вроде???

– На допросе она уверяет, что в тот день вообще не выезжала. – зло сказал Оскар. – Показали ей запись, так аж зарыдала, мол, это накануне было.

– А могло так быть? – я слегка офигела.

– Да все могло быть, бардак кругом. – с досадой откликнулся Оскар. – Дом огромный, еще и фитнес там же, проводка не рассчитана на такое напряжение, и раза два в неделю электричество стабильно вырубается. У них даже электрик принят на штат, живет в служебной квартире. Электричество он сразу включает, но каждое отключение приводит к тому, что даты на компе охраны сбрасываются на 1 января 1970 года 0 часов 0 минут. Иногда охрана сразу нужную дату выставляет, но чаще вообще не парится. Так что кадры-то у нас есть, но вот даты мы по показаниям охранника записывали.

– Тогда и блондинка, получается, могла приходить накануне?

– Вот тут кроме охранника дату подтверждают еще двое свидетелей. – Оскар немного успокоился. – Она точно приходила в день исчезновения. Более того, один из свидетелей, семидесятилетний Степан Сергеев, видел ее как раз на 20-м этаже.

– Возле квартиры Моринских? – я аж подскочила.

– Не совсем. – задумчиво покачал головой Оскар. – На другом конце площадки, неподалеку от лифта. Но да, оттуда квартира Моринских видна, разумеется.

– А второй свидетель?

– Настя Федорова, четырнадцати лет, проживающая в том же доме, видела даму в белом примерно в 10.02. То есть сразу после того, как та вошла. Они вместе ехали до 16-го этажа, затем свидетельница вышла, а дама в белом поехала дальше. Зато пока ехали, обе смотрели в большое зеркало, и поэтому только у нас есть более-менее пригодное для фоторобота описание. Ни охранник, ни второй свидетель лицо дамы не рассмотрели.

– То есть все держится на описании школьницы. – я приуныла. – Дай хоть на личико взглянуть.

Оскар вывел на монитор рисованную картинку. Я задумчиво смотрела на экран. Да, длинная челка закрывала не только лоб незнакомки, но и брови, оставляя открытыми лишь сильно подведенные глаза с каким-то не то японским, не то бурятским разрезом. Аккуратный нос, тонкие, чуть тронутые розовой помадой губы. Таких женщин тысячи. Разве что разрез глаз…

– Она правда была на японку похожа?

– Откуда мне знать, – вздохнул Оскар. – Даша уверяет, что с помощью подводки она и себя может хоть в японку превратить, хоть в гуманоида. Девочка уверяет, что косметики на даме было море, штукатурка прямо трескалась. Но можно ли доверять суждению подростка?

– Но вы проверили новых дам сердца Артема Моринского?

– Аж два оперативника работают. – кивнул Оскар. – От жены он отселился полгода назад, но никаких постоянных женщин рядом никто не видел. Не думаю, конечно, что это время он жил монахом. Но лучше тебе не знать, как решают половые проблемы дальнобои.

– Дада, ведь я институтка, я дочь камергера… Узнаю про плечевых, вся имоя картина мира рухнет, не откачаете. Ладно, а подруг Евгении проверили? Нет похожих блондинок?

– А вот тут сложнее. – Оскар нахмурился. – Она уверяет, что подруг за время замужества растеряла. Соседок опрашиваем, но пока безуспешно. Может, и есть подруга с челкой, но пока нам неизвестна.

– Ну ладно, а записка была? Мне Артем Моринский про нее рассказал. Это что значит?

– Думаю, ничего не значит. – отмахнулся Оскар. – Дети любят играть в разведчиков, или во что там еще? Может, книжку какую-то прочитала, приключенческую. А даже если значит, мы этого уже не узнаем.

– Я просто подумала – она не могла где-то спрятаться сама? В мусоропроводе, или еще где? А потом что-то пошло не так…

– Да мы этот дом чуть по кирпичику не разобрали. – с досадой ответил Оскар. – Не знаю уж, куда она могла так спрятаться, чтобы даже собаки не нашли.

– А что девочка рассказывает, которая Нику не дождалась?

– Даша Тихонова, ученица второго класса? – Оскар совсем загрустил. – Ох, как не люблю детей допрашивать. Чувства времени у них нет, зато есть заполошная мамаша за одним плечом и детский психолог за другим. Вот и поговорили… с психологом. Узнал парочку своих диагнозов. Тебе их в подробностях изложить?

– Но погоди, хоть что-то полезное узнал? – не поверила я. – Не может же быть, что вообще ничего!

Оскар грустно покачал головой, но внезапно оживился:

– Поля, ты ж теперь по этому делу официально работаешь?