Стив проводил его взглядом и улыбнулся. Утро, начавшееся не очень, выровнялось, настроение поползло вверх, и жизнь перестала казаться такой кошмарной, как казалась еще вчера.

Даже работа спорилась, и Стив до обеда разобрал все, что откладывал в долгий ящик еще с прошлой недели. Пока он раздумывал, стоит ли пойти разыскать Брока, в его кабинет бесцеремонно ввалился Тони в сопровождении Наташи, на лице которой застыло странное ехидно-озадаченное выражение.

– О, вот и он! Стиви – звезда курильни! – объявил Тони.

– Чего? – не понял Стив, пытаясь сообразить, был ли он вообще когда-нибудь в курилке.

Тони вместо ответа молча бросил перед ним на стол цветастый журнал, в котором он смутно признал какое-то дешевое бульварное издание, пользующееся бешеным спросом. Люди, как это ни было грустно, любили полоскаться в чужом грязном белье.

Стив взял журнал, перевернул его лицевой стороной и остолбенел. На первой же странице был… он сам. Полуголый. С повисшим на нем Броком, которого он держал под задницу. Стив невольно залип на собственных пальцах, сжимающих чужие ягодицы, и ощутил совершенно неуместное сейчас возбуждение.

Фото было сделано качественно, тут не поспоришь. Черт его знает, какое увеличение было у камеры, на которую снимали их пятничное свидание, но Стив свою растрепанную шевелюру видел до последнего волоска. И собственный шалый взгляд, и собственные влажные, припухшие губы. Одному Броку повезло – его сняли со спины, и внезапного любовника Капитана Америки опознать было невозможно. Едва ли кто-то сумеет сделать выводы по одной-то спине, заднице и черным волосам.

Заголовок был, в противовес фотографии, лаконичным и даже скучным – «Личная жизнь Капитана Америки». Стив был благодарен хотя бы за то, что не было чего-то в духе: «Капитан Америка – ГЕЙ?!».

Стив снова взглянул на обложку журнала и вздохнул, пытаясь собраться с мыслями. Он ощущал досаду на собственную неосторожность, но беспокоился больше за Брока и его реакцию на все это. К неадекватному вниманию к собственной персоне Стив привык еще тогда, когда его облапывали все, кому не лень, после введения сыворотки.

К тому же, как ни крути, а на фотографии не было ничего… эдакого. Брок был в белье и снят со спины, он сам – в штанах, а с голой грудью Стив засветился уже столько раз, что надоело даже ему самому. Неоднозначность и недвусмысленность заснятой сцены, конечно, напрягали, но, опять-таки, по ней можно было понять лишь, что Стив Роджерс спит с мужиками.

А в этом времени, толерантно относящемся даже к трансвеститам или мужикам, отрезавшим себе член, чтобы стать женщиной, гомосексуализм был не такой уж и новостью. Заголовок к фотографии это только подтверждал – интересна была скорее личность любовника Капитана Америки, нежели сексуальная ориентация.

– Ну? Хоть что-нибудь скажешь? – не дождавшись от него реакции, потребовал ответа Тони.

Стив отложил журнал и от греха перевернул его лицевой стороной вниз. Наташа, в руках которой был еще один экземпляр, сладко ухмыльнулась и продемонстрировала ему фотографию еще раз.

В дверь постучали; Стив не успел даже ответить, как она распахнулась, и в кабинет вошел Брок с уже знакомым журналом в руках.

– Роджерс, ты вид… А, видел, – сходу начал он и, заметив перед Стивом причину разворачивающегося балагана, осекся. – Эм… В принципе, у меня все, – пожал Брок плечами и, кивнув, развернулся.

Тони с Наташей хищно уставились на его спину, обтянутую тесной черной футболкой, как два орла, заприметивших мышь.

– Стоять, Рамлоу! – подскочил Тони, пока Наташа, перепрыгнув через Брока, захлопывала так и оставшуюся открытой дверь.

Стив закрыл лицо ладонью, откидываясь на стуле назад. Не появись Брок у него именно сейчас, может быть, и получилось бы скрыть личность второй жертвы папарацци. Но если Тони сбить со следа еще было возможно, то от Наташи избавиться – только придушить ее.

– Ну-ка, ну-ка, – обойдя вокруг закаменевшего Брока, протянул Тони, придирчиво сравнивая вместе с присоединившейся к нему Наташей оригинал с фотографией. – Футболку не снимешь?

– В жопу не пойдешь? – любезно отозвался Брок, отвечая вопросом на вопрос, и растерянно взглянул на Стива, будто тот мог подсказать, как быть дальше.

Внезапно раскрытый роман не входил ни в его планы, ни в планы самого Стива, как бы он ни хотел при этом не выпускать Брока из виду даже на час.

– Сходил бы, да там занято уже, как я погляжу, – парировал Тони, и Стив против воли хохотнул, поспешно делая вид, что закашлялся.

Брок попытался испепелить его взглядом, и Стив развел руками. Наташа, проследив за их безмолвным обменом информацией, улыбнулась и отвела взгляд.

– Можно узнать, кто фотограф? – спросил Стив, провожая взглядом плюхнувшегося на диван Брока, на лице которого застыло выражение досадливой смиренности.

Наташа уселась на стол к Стиву, бесцеремонно сдвинув в сторону папки с бумагами, а Тони сел на один из двух стульев перед столом, закинув ноги на соседний. Хоть ботинки при этом сбросил, воспитания хватило.

– Не-а, – ответил Тони. – Пока ты тут сидел и ни о чем не подозревал, я уже попытался выяснить все возможное. Фотограф – новичок, внезапно предложил журналу фото, а те, естественно, с руками оторвали. Вживую этого любителя поснимать клубничку никто не видел, оригиналы фотографий с него получили и ладно. Тупик, Кэп.

– В суд есть смысл подавать? – поинтересовался Брок, угрюмо выщипывая обивку у дивана.

Стив подумал, что нужно будет придумать, как объяснить отделу снабжения, по какой такой причине ему понадобился новый диван, не вдаваясь в ненужные подробности.

Тони ехидно ухмыльнулся и вытянул губы трубочкой.

– Это папарацци, – развел он руками, будто одно это слово все объясняло. – Можно, конечно, попробовать. Вот только я проверил оригиналы, которые мне показали в редакции журнала, ни единого следа фотошопа. Так что… Ответчика мы не найдем, потому что не знаем, кто это, а потребуем опровержения у журнала – они нам докажут, что фото настоящие. Да и снимали, может, стену дома, а Стив случайно там в кадр попал.

– Только лишнее внимание привлечем, – поморщился Стив, представив, как будет ходить по судам и трясти уязвленной гордостью.

– В целом, да, – признал Тони и уставился на Брока с такой ехидной рожей, что Стива совсем не удивило, что в следующую секунду ему прилетело диванной подушкой в лицо.

Брок молча показал на вторую подушку и скрестил на груди руки. Наташа, выступавшая, на удивление, вольным слушателем, закинула ногу на ногу и принялась листать журнал.

– Так что, Кэп, задергивай-ка шторы, – посоветовал ему Тони, прижимая к себе трофейную подушку. – Кстати, ты в десятке новостей. Даже опрос уже провели. Пятьдесят два процента опрошенных не верят в подлинность фотки – кстати, лишний аргумент против суда, еще и их потеряем. Остальные оставляют похабные комментарии или сетуют на то, что такой красивый мужик достанется другому мужику, а не красивой девочке, – сообщил он и захохотал, глядя на закрывшего лицо ладонями Стива.

– Брок, подушку!

Брок с видимым удовольствием швырнул в Тони второй подушкой, но тот, готовый к нападению, выстрелил в нее из перчатки, до того мирно притворявшейся неширокой полоской браслета. Наташа захлопнула журнал и соскочила со стола, за ухо вытаскивая разошедшегося Тони из кабинета Стива. Его ботинки при этом так и остались лежать под стулом, но ни ржущего Тони, ни Наташу это явно не волновало.

Пахло паленым. Наполнитель медленно оседал на пол. Стив с Броком молча наблюдали за летающими в воздухе частицами, оставшимися от безвременно почившей подушки.

***

На следующий день появилось новое фото – на нем Стив, разнообразия для, был один. В полотенце, прикрывающем стратегически неприличные части тела.

Еще через день в сети, на недавно созданном канале, всплыло видео, на котором Стив, снятый со спины, колотил грушу в качалке. Задница Стива, ритмично сжимавшаяся на каждом ударе, пошла в народ.