Они промчались по России с флагами и пулеметами, они уничтожили нашу честь. Мы бросили ее на верную погибель; у нас осталась только наша гордость. Они забрали наш язык. Они забрали нашего Христа. Но славяне помнят о Карфагене. Славяне должны вновь обрести свою честь. Они выкопают свои мечи из-под земли. Научите нас литании мести; говорите с нами на языке лжи и наслаждайтесь икрой, грузинским вином, дичью и супами. Вы омерзительны. Вы обесчестили свою землю. Вы обесчестили всё. Хлопайте в ладоши, поднимайте жесткие руки, когда колонны ваших танков едут мимо Кремля, – а потом закройте руками глаза, ибо великие орудия обратятся против вас, и вы и ваша Россия узрите месть. Вы этого боитесь? Предатели! Вы слабы. Сион! Рим! Византия! Все они могущественнее Карфагена. Одиссей возвращается. Греция спит. Греция пробуждается. Эти города навеки потеряны для меня. Эти добродетели навек потеряны для меня. Все для меня потеряно, но будет обретено вновь. Слова грека были искажены, его любовь была предана. Прометей! Меркурий! Одиссей!
Госпожа Корнелиус подошла ко мне, пританцовывая среди падающих снежинок. Она все еще напевала свою песню. Думаю, этот мотив застрял у нее в голове, потому что она ждала, когда мы окажемся на Босфоре. Она взяла меня за руку. Снег кончился. Она повела меня вперед по дрожащим доскам палубы.
Стальной царь устремился к Богу. Он вернул нам древнюю Империю и вновь сделал нас сильными, и хотя казалось, что жестокий Карфаген победил, Греция пробуждается. Византия жива. Существует Империя Духа, и все мы – ее граждане.
Госпожа Корнелиус заметила:
– Да уж, в эт вашей России снег так снег, ’кажу я вам!
Я спросил, как она сумела бросить Киев и ревнивого Троцкого.
– ’Не до смерти там надоело. Он стал скучным, аж жуть, – ответила она. – Я б’лталась там и ждала эт Лео до самого чертова мая. Б’ременная, и сё такое. Он ’сё г’ворил, что приедет, а када явился, то для того, шоб ’казать «прощай». Так что я нашла парней, шо взяли меня в Одессу. И ’от я здесь.
– Ребенок? Так был ребенок?
Она отвернулась от меня, смахивая снег с юбки.
– ’Се бу’ет в порядке.
Я умолк.
– Р’бенку ’се равно, – сказала она.
Я спустился вниз. Главный инженер сочувствовал русским. Он показал мне свои механизмы. Я поведал ему о своих планах, о новых видах кораблей, о самолетах и монорельсовых дорогах. Он заинтересовался. Он был счастлив, по его словам, что у него на борту есть такой инженер. Я спросил, когда мы прибудем на место. Оказалось, 4 января 1920 года. В мой день рождения. Это совпадение меня позабавило. С берега вели огонь большие пушки. Артиллерия стреляла в туман.
Я спросил главного инженера о других судах, на которых он служил. Он сказал, что знавал немало лучших кораблей, но «Рио-Круз» неплох для морского плавания. Он родился в Абердине и всегда интересовался механизмами. Мы сдружились. Да, в мире существует своеобразное братство инженеров.
Я рассказал ему о летающей машине, которую изобрел в Киеве, о своем фиолетовом луче. Он признался, что разрабатывает собственные идеи: корабли, соединенные так, чтобы они естественным образом скользили по волнам. Он показал мне кое-какие из своих чертежей. Они были довольно грубыми. Я тоже начал рисовать, поясняя некоторые идеи из тех, что зародились у меня в Петербурге. Я сказал, что будущее за нами. Это наш долг – посвятить силы и знания делу развития рода человеческого. Мы обсуждали эти проблемы до самого Константинополя.
Приложения
Рукописи полковника Пьята
Эти материалы взяты из первого ящика с рукописями Пьята. Все записи были сделаны на низкокачественной писчей бумаге, изготовленной, возможно, в Восточной Европе в середине сороковых годов, а может, и немного позже. Текст воспроизведен в том же порядке, в котором я его обнаружил, но мелкие каракули я решил убрать. Все разрывы в тексте – мои.
СОЖГИТЕ ИХ. НЕТ. Schmetterling. Ma fie sans la prix. Она течет вниз. Ougron fal czernick.
Ougron in dem feuhr, in die tram it miene ami podanny velebny – przy tej czerwonej rozy moja siostra. Siostra! Rozy. Siostra takiej wezesnej wiosny. Mon – моя сестра – from der – это она – сестра ранней весны. Когда следующий сеанс – призраки – тону. Полон рот.
Я горю. Надо вызвать ее на бис! Они лгали
– prawda – ta welika prawda – и унизили moja siostra… nie znam tiej rozy… historia Polska… tapiekna pani papenzenstvi polska! Ich mein fraulein… Nein!
…Papienzenstvi Pani‑les diables – honneur… говорить – ФИЗИКО-ТЕХНИЧЕСКИЙ И ДР! – Что пользы?
Delenda est Carthago! Израиль, ограбили меня, запутан…
Я ХОЧУ МЕСТО В МЯГКОМ ВАГОНЕ…
сесть поезд. Пьят. ПОЛКОВНИК.
Prawda! Пять раз. Пятый!
Завоевать Карфаген! ОНА ВЕРНУЛАСЬ! ЧЕРЕЗ!
* * *
У меня нет времени! Окно!
говорят, начнут переговоры. Skrcek
Statsny? Как они посмели? Аzbuka – аnglicina– не работать – ДУМАТЬ! Вajka.
Zna arciblaz en… bacauce – slavik… slava! Snih… rypak… рарегkа… snehu…
Kartago… seredy… preziti… pamatorati… vycitky… zid… sperk… алмазы… Israil, Shulchan Aruch. Люцифер
Жид? Алмазы? Тех… ТЕХНИЧЕСКИЙ… Ытуя
страницы поглощают меня. Страницы… и коробки. Боже!
Евреи лишили тебя золота
и всего величия. Снег кровь течет из глаз, из
носа. Закрашивает небеса – знамена пропитаны кровью смиренных и слабых, они плачут Мир! Власть крестьянам!
Они убивают сдирают кожу с вырезают знаки на телах
Плачут массы наследуют по праву рождения! Пулеметы и пушки
Церкви иконы деревни
Только прах. Иерусалим! Моя кровь! Христос убит. Где спасение? Грех лжет. Рrawda! скрыта газетами, скрыта женщинами, скрыта снегом. Зверь во мне. я боюсь, слишком стар и бесполезен теперь.
Слишком стар, чтобы быть одержимым, что можно предложить? хочет молодости, хочет моей чести, не уничтожит… человечества
Это не погубит меня…
Дьяволы. Плачут. Это евреи.
Это серебряная голова
ОНО. Это не уничтожит меня. Моя гордость не лишит меня чести, женщины с розгами… никогда не приедут в Берлин… ОСВОБОДИТЕ МЕНЯ! Обещает
Гамбург Лондон
Нет не уничтожит дьявол еврей УНИЧТОЖЬТЕ ЕГО!
От коней смерть видел огонь.
Выстрелы в никуда лишили меня любви, ужас!
Штетл… Я никогда не унижался так, как унижались они. Очень хочешь такой жизни. Или голодные, неухоженные дети? Или желаешь унижаться? Я склонился перед кнутом. То же самое?
Хочешь отпущения убийство Христос?
убийство честь? Неважно.
Крестьяне так же дурно.
Уничтожали друг друга. Я видел это.
Еврей или славянин. Неважно. Гордость дьяволы.
Люди. Каннибалы! Только одно: ВОЙНА!
МОЯ ЗЕМЛЯ! Умирала от жажды. Деревья и посевы
горели. Степной пепел. Черный снег.
Возложить руки прочь никто не пришел.
Все пропало. Преданы. Кровавое красное знамя
Черное знамя смерти, ангелы опустошения Зеленое знамя зависти. Все глупость
ГОРДОСТЬ! ГОРДОСТЬ! ГОРДОСТЬ! Все позабыто.
Кто они, эти евреи? Почему стремятся к Разрушению так сильно безжалостная воля?
Израиль в Византии. Израиль в Германии, Карфаген вернулся. Вавилон вернулся. Тир вернулся. Карфаген
Атомы разносятся по всему миру жажда мести, мы уничтожены. Карфаген на ветру
Карфаген в воздухе, которым мы дышим в хлебе, который мы едим.
Сион! Медные трубы, золотые гонги С востока на запад
Мстит Сион Карфаген Чингиз-хан
на лихом коне тачанка мчится
вперед. Второй Ганнибал бросает вызов второму Риму.
ИЗРАИЛЬ! Римляне убивали евреев. Они убивали евреев.
Две тысячи лет царила тишина. Потом с востока подул ветер. Он все еще дует…
* * *
они шлюхи, эти женщины, не будут моими шлюхами О БОЖЕ! ДАЙТЕ МНЕ ШЛЮХУ! ДАЙТЕ ЕЕ МНЕ!
ДАЙТЕ МНЕ ШЛЮХУ! О БОЖЕ! ДАЙТЕ МНЕ ШЛЮХУ! ПОЧЕМУ НЕТ???!!!
