Усмехнувшись, я как можно медленнее прошла к двери и открыла ее, встретившись лицом к лицу с разгневанным Картером.

– Двадцать пачек тампонов?! Какого черта тебе понадобились двадцать пачек тампонов? – прокричал он, входя с сумками в дом.

Закусив изнутри щеку, чтобы заглушить смех, я пробормотала:

– Лучше быть ко всему готовой.

Его взгляд метал молнии, но я проигнорировала его, начав разбирать вещи, которые он купил.

– Хорошо, что продавщица была готова помочь мне все отыскать. Она даже дала мне свой номер. У нее горячая задница, – произнес Картер, поигрывая бровями.

Я стиснула зубы, понятия не имея, откуда этот внезапный гнев. Но мне не понравилось, что он говорил о другой женщине. Глупые эмоции, черт возьми, которые абсолютно не имели смысла.

– Спасибо, что сходил в магазин, – сладко отозвалась я.

Картер нахмурился, потерев затылок.

– Не за что, – пробормотал он.

Подойдя ко мне, Картер запустил руку в маленький пакет и принялся в нем рыться.

– Смотри, что я тебе принес, – сказал Картер с озорным выражением лица.

В его руках был небольшой предмет, завернутый в подарочную упаковку. Я нахмурилась, взяв его в руки и принявшись осторожно открывать. Увидев, что находилось внутри, я прикусила губу.

– Шоколад? Ты купил мне шоколад? – медленно спросила я.

Картер усмехнулся, а потом с трудом изобразил на своем лице выражение фальшивого сожаления.

– Черт, у тебя же фобия на шоколад. Это моя вина.

– О, не расстраивайся, Картер, – проворковала я, положив в рот кусочек плитки.

Он перестал смеяться и приоткрыл рот.

– Что за...

Я застонала от сладкого вкуса и улыбнулась Картеру.

– Что-то не так?

– Ты солгала мне, – осознал, наконец, он.

Послав ему воздушный поцелуй, я положила в рот еще кусочек.

– Спасибо, что купил мне шоколад. Как это заботливо. Кстати, это мой любимый, – произнесла я и убрала пустые пакеты.

Когда я уже входила в свою комнату, то услышала, как Картер добавил:

– Теперь я не уверен, есть ли у тебя расстройство личности, и стоит ли мне бояться, что ты сделала что-то ужасное.

Бросив на него взгляд через плечо, я подмигнула.

– Разве жить со мной не весело?

Теперь мне осталось лишь подождать, пока Картер оценить мое чувство стиля.

– Тупая чертова с...

Я кипел. Буквально кипел.

Я бы мог выстоять несколько раундов против плюющей ядом кобры, и, вероятно, вышел бы победителем. Настолько я был не в себе.

Дело было даже не в том, что Анжела уничтожила большую часть моей одежды. На самом деле, я даже считал это забавным. Ее способности к творчеству впечатляли. Так что, нет, я сердился на нее не из-за этого.

Я злился, потому что она солгала мне. Я чувствовал себя глупо, ведь пока думал, что у нас что-то выходит, Анжела просто играла со мной.

Я провел рукой по лицу, глядя в темноту.

Но больше всего я был зол на самого себя, что повелся. И меня невероятно сильно раздражало то, что мне было до этого дело. Я был в бешенстве, поскольку из-за ее поступка мне было… Ну, ладно, да, больно.

Нахмурившись, я повернулся и взбил подушку под головой. Мне был ненавистен тот факт, что Анжела умудрилась забраться мне в душу за какие-то короткие несколько дней.

Анжела не должна была так меня беспокоить. Не должна была так смущать. Мне следовало относиться к ней с таким же презрением и пренебрежением, как к большинству людей. Мне нужно было просто игнорировать ее и забывать сразу, как только Анжела покидала мое поле зрения. Так я поступал почти со всеми.

Но нет же. Я все время думал об Анжеле. Она либо раздражала меня, либо заводила. В ней так много дерзости и смелости, что в те моменты, когда я не испытывал ничего из вышеперечисленного, то она даже смешила меня. А еще сильнее раздражала одна деталь: я никогда не знал, что испытаю с ней в следующий миг, и ни разу не смог проконтролировать, когда это происходило.

Закрыв глаза, я стал проваливаться в сон, но как только был близок к тому, чтобы отключиться, в мою дверь тихо постучали.

Это мог быть лишь один человек, и я больше не хотел ее видеть. Еще крепче зажмурившись, я проигнорировал Анжелу.

Она снова постучала, а когда не услышала от меня в ответ ничего, кроме тишины, дверь медленно, со скрипом стала приоткрываться.

– Картер, – прошептала Анжела в темноту. – Я... ты спишь?

Я сконцентрировался на глубоком дыхании, притворившись спящим. Может, это и по-детски, но я ощущал себя обиженным ребенком, и все по ее вине.

Я услышал мягкие шаркающие звуки, когда Анжела прошла по ковру, приблизившись к кровати.

– Картер? – она потрясла мою ногу. – Эй, Картер?

– Ради всего святого, чего тебе? – мой голос прозвучал громче, чем мне бы хотелось, и Анжела замолкла.

– Я думала, ты спишь, – пробормотала она.

– Ну, я не могу спать, когда ты беспрестанно зовешь меня по имени и трясешь мою ногу, верно?

– Я...

В темноте я закатил глаза, а затем шумно вздохнул, сел на кровати и включил ночник.

– Что?! Что ты хочешь на этот раз? – мой гнев застрял в горле, когда глаза приспособились к свету, и я увидел, во что была одета Анжела. А точнее, чего на ней не было.

На ней снова была одна из тех крошечных белых футболок, а вместо шортов на этот раз из-под нее выглядывал лишь крошечный треугольник красного кружева.

Я сглотнул.

– Я... Я хотела извиниться, – Анжела подняла руку, и я, наконец, заметил коробку с молоком.

– Принеся мне молока посреди ночи? – мой голос был недоверчивым, потому что, в самом деле, какого хрена?

– Нет, – она улыбнулась мне, и если бы я не был уверен в обратном, то мог бы поклясться, что Анжела хотела казаться сексуальной. – Ради этого, – я наблюдал, как она поднимала руку и наклоняла коробку, чтобы вылить молоко на едва прикрытую грудь.

Мои мозги просто перестали функционировать.

Член стал твердым.

Рука дернулась.

У меня даже стало покалывать кожу головы.

– Это что, какой-то фокус? – я сглотнул, попытавшись убрать сухость во рту.

– Нет. Мой поступок был неуместным, – Анжела приблизилась на пару шагов, а мой взгляд никак не мог оторваться от ее сосков. – Разве ты не хочешь меня, Картер?

– Хочу, – я был почти уверен, что за меня говорил член. Когда Анжела подошла и села ко мне на колени, у меня перехватило дыхание, и я вздохнул. Одной рукой она стянула с себя промокшую майку, а потом той же ладонью прижала мою голову и, что еще важнее, рот к своей правой груди.

Словно у них был собственный разум, мои губы сомкнулись вокруг ее возбужденного соска, и я стал его посасывать, пока Анжела выливала оставшееся молоко себе на грудь.

Мой язык кружился вокруг ее бутона, а потом я зажал сосок между зубами. Я дернул его на себя, и с губ Анжелы слетел самый чудесный из всех мною слышанных стон.

Мои руки двинулись вверх по ее талии, а затем вниз. Я сжал ладонями аппетитную задницу, и Анжела стала тереться о мой уже болезненно твердый член.

Я повернул голову, чтобы пососать вторую ее грудь, одной рукой сжав только что оставленную.

– Картеррр, – мое имя прозвучало, как стон. Анжела уже скрежетала зубами. Я полагал, что просто заплачу, если прямо сейчас не окажусь внутри нее.

С хлюпаньем я отпустил ее сосок, и она выгнула спину. Анжела толкнула меня в грудь, чтобы я лег на спину, а потом скользнула своим телом вниз по моему. Стянув боксеры ровно настолько, чтобы освободить член, Анжела вылила на меня остатки молока. Она отбросила коробку на край кровати и принялась медленно пить белую жидкость с моих яиц. Ее восхитительно дерзкий язык облизал мой член, прежде чем Анжела своим теплым ртом обхватила головку.

Я застонал и закрыл глаза, отчаянно стараясь не опозориться, выпустив сперму прямо сейчас.

Когда я снова открыл глаза, у Анжелы на голове почему-то красовались кошачьи уши и... Это что... у нее хвост?