— Я чувствую себя вишенкой на торте. — Сказала я, глядя на себя в зеркало. — Если Мэри увидит меня в таком виде, то… подавится, и тогда жди от неё удара в спину.

— А мы будем к этому готовы. — Сказал мне Матвей, вставая мне за спину. Он смотрел на меня в зеркало и улыбался. — С этой минуты я буду тебя охранять и не оставлю ни на секунду. Как ты думаешь, почему бабушка поселила к тебе Еву?

Я слегка пожала плечами, хотя смутные догадки у меня уже появились, тем более, что губы Матвея уже «выводили орнаменты на моей шее».

— Никак не могу догадаться. — Сказала я, играя дурочку….с трудом. Я почти оцепенела от его прикосновений.

— Значит, не понимаешь? Ну, ну… А ты подумай…до конца дня. А теперь идём, у нас ещё есть одно очень важное задание. — Матвей забрал сумки с покупками и повёл меня к машине, с удовольствием рассматривая меня с ног до головы.

Важным заданием оказалось посещение памятника «Три сестры». Три огромных рыбины по-прежнему стояли в центре круглой площадки городского парка и радовали посетителей своими огромными размерами и блестящими хвостами.

— Зачем мы сюда приехали? — Спросила я и дотронулась до хвоста одной рыбины, отполированной до блеска. — Ты хочешь загадать желание?

— Верно. — Кивнул Матвей. — И ты тоже?

— Я? Не понимаю. — Я взглянула на головы рыбин, которые тоже были слегка отполированы руками храбрецов, до них добравшихся. — Однажды я уже загадывала желание и потирала рыбий хвост. К моему удивлению, желание сбылось. Мне этого достаточно.

— А мне нет. Я хочу большего! — Сказал Матвей и… запрыгнул на хвост одной рыбины, привлекая всеобщее внимание. — Я намереваюсь добраться до головы этой рыбины, и тогда ты увидишь, что будет.

— А что будет? — Спросила я, не зная радоваться или нет.

Но Матвей не ответил. Он полез вверх по телу рыбины, цепляясь за её каменную чешую, словно скалолаз. Вокруг нас тут же собралась толпа гуляющих пар и блуждающих зевак. А вскоре послышались и возгласы одобрения и поддержки действиям Матвея. Я же смотрела на его подвиг с ужасом, тем более, что один раз он уже чуть не сорвался…

Вдруг кто-то из публики узнал Матвея и выкрикнул его имя, и тут же количество желающих посмотреть на его действия увеличилось втрое. Послышались аплодисменты, свист и возгласы поддержки… А я смотрела с ужасом, прикрыв рот ладошкой.

Матвей, наконец, добрался до головы рыбины и оседлал её под возгласы браво и аплодисменты публики. Он сидел на голове рыбины. Улыбался от счастья и махал всем рукой.

— Спасибо, друзья, спасибо! — Прокричал он сверху, подняв руку вверх. — Я взобрался на голову этой рыбины, чтобы загадать желание, но…передумал.

Возгласы разочарования послышались вокруг, а я одновременно и удивилась и разочаровалась.

— Я не буду загадывать желание, друзья мои, — продолжил Матвей, — я лучше объявлю его на весь свет и призову всех вас себе в помощь.

— Говори, чем помочь. — Послышались возгласы из толпы.

— Я хочу, очень хочу, что бы моя девушка Иветта простила меня и приняла моё предложение.

— Где она, парень, укажи нам её! А что за предложение? — Услышала я громкий возглас почти возле уха, и тут же опустила на лицо поля своей широполой красной шляпы. Я уже заметила, как люди из публики снимали подвиг Матвея на свои телефоны и такой популярности не желала.

— Она здесь и слышит меня. Так пусть она ещё и услышит, что я влюбился в неё по самые уши!

Аплодисменты прервали речь Матвея почти на минуту, и потом он продолжил говорить, вернее, выкрикивать, уже стоя на голове бедной рыбины. Боже, и как он там оказался?!

— Иветта, я люблю тебя и хочу, что бы ты это знала. Пусть все это знают!

Я почувствовала, что покраснела и стала одного цвета со своей шляпой, но не могла отвести глаз от Матвея. Его высокая спортивная фигура очень эффектно стояла на носу большой рыбины, а длинные волосы трепетали на ветру, и он одной рукой придерживал их на своей голове. Господи, какой же он отважный, взбалмошный и… такой желанный!

— Иветта, — выкрикнул Матвей, — выходи за меня замуж!

Я видно ойкнула, потому что никак этого не ожидала. Мы же знакомы не больше месяца и вдруг…такое предложение?! Я могла ещё понять просьбу о прощении непонятно за что и даже признания в любви, но…предложения о замужестве?

Я смотрела на Матвея широко открытыми глазами и не сразу понимала, что вокруг творится. А вокруг люди…искали меня.

— Где она, твоя Иветта? — Услышала я их возгласы. — Покажи нам её. Где она? Иветта, отзовись!!!

— Да вот она… в красной шляпе. Я видела их вдвоём. — Услышала я чей-то голос, но не спускала глаз с Матвея.

Меня кто-то толкнул в плечо и произнёс. — Отвечай, Иветта, парень ждёт.

А Матвей стоял на голове рыбины, словно на помосте трамплина, смотрел на меня и ждал.

Меня опять толкнули в плечо и вновь произнесли. — Отвечай, Иветта.

— Хорошо. — Кивнула я и проговорила. — Я согласна, только слезай поскорей Мат…

Договорить мне не дали. Этот же голос вдруг закричал так, что я оглохла. — Она согласна, Матвей! Согласна! Слезай! Она волнуется!

Я закрыла глаза, боясь смотреть на спуск Матвея с головы рыбины. А вокруг меня происходило что-то несусветное. Все кричали, аплодировали и свистели…

Я открыла глаза только тогда, когда руки Матвея отвели мои руки, держащие полы шляпы, от моего лица. Он тут же обнял меня и прижал к себе…

Дальше в моей голове произошёл «провал памяти». Помню лишь, что Матвей меня целовал под радостные возгласы людей, затем мы бежали к машине. Я не чувствовала земли под ногами, потому что одной рукой держала на голове свою шляпу, а за другую меня тянул Матвей так быстро, что я еле успевала отталкиваться от земли ногами.

И лишь когда мы были уже в машине, а шум людей остался далеко в городском парке, Матвей повернулся ко мне и сказал. — Ну, теперь ты в полной безопасности от Мэри.

Я не сразу поняла, что он имел в виду. — Ты, что сказал? — Спросила я.

— Я сказал, что Мэри теперь нечего тебе предъявить, Иветта. Я сделал за тебя выбор. Я!

— Ты?! Какой выбор? Не понимаю. — Тряхнула я головой.

— Ты же мне сама говорила, что Мэри просила тебя отстать от меня, если я сам сделаю выбор? — Я нехотя кивнула головой, и Матвей договорил. — Так вот, я сделал свой выбор и прокричал об этом так громко, что не слышал только глухой. И я надеюсь, что она узнает это не от тебя. Уверен, что через час или два все доступные средства информации покажут мой подвиг во всей красе.

Я смотрела на Матвея, на его сияющее от удовольствия лицо, слушала его пламенную речь и не могла понять, мне радостно или…больно. Значит, весь этот спектакль был разыгран ради Мэри? А я-то думала, что…

— Ты, что застыла, Иветта? — Спросил Матвей, беря меня за руку. — Что не так?

Я кивнула. — Всё…так, просто я не могу ещё всё осознать. Всё так неожиданно…

Матвей улыбнулся, слегка пожал мне руку, завёл машину и сказал. — Привыкай, так и дальше будет…

И что я должна была думать? То, что Матвей защитил меня от Мэри, я поняла, но я её итак не боялась. А как же его признание в любви и предложение выйти замуж? Я не слабонервная по натуре, но тут моя голова пошла кругом, потому что я не знала, что мне делать: принимать всё это за шутку или нет?

Я нервно сжала ладошки в общий кулачок и вдруг всё поняла. Матвей сделал мне предложение, но не…подарил кольца, значит, всё это было спектаклем для Мэри. Как ни странно, но на душе моей немного полегчало, хоть какая-то определённость.

Через некоторое время настроение моё улучшилось. Я улыбалась, но решительно отказалась от ужина в ресторане. Праздновать для меня было не чего. Мы вернулись в дом Смирнитских, хотя по дороге, я постоянно ощущала на себе странно-задумчивые взгляды Матвея.

— Да ты, что говоришь? — Восторгалась моим рассказом о подвиге Матвея Ева.

Она стояла возле зеркала и примеряла мою широкополую красную шляпу. Я невольно улыбнулась, глядя на мою подругу. Её шарообразная кудрявая шевелюра, которую она пыталась спрятать под тулью шляпы, сопротивлялась, как только могла. В конце концов, шевелюра Еву победила.