— Хороший день, — сказала Маша.

— Каждый день хороший, просто надо уметь это видеть, ценить, — Борис подбросил ещё немного дров в огонь.

— Не знаю, по мне так, бывают такие дни, что жить не хочется, — выразил я своё мнение.

— Но ведь живём.

— А куда деваться, Борь? Столько вопросов ещё есть, на которые ответы хранят комнаты, туннели, целые города под землей. Города, которые только начали искать, а находя — снова прячут. В этих местах таится сила знаний, сила истории.

— Не всегда эта сила идёт на благо, а скорее наоборот.

— Откуда нам знать?

— Вы о чём? — вмешалась Маша, совершенно не понимая нашего диалога.

— Да о своём, ничего интересного, — сказал Борис, ставя гитару возле дивана.

— Что за города под землёй?

— Это предположения, бредни, миф, а может и правда. Долгая история, — у меня не было желания ничего рассказывать. Потому что не хотел.

— Время есть, — не успокаивалась она.

— Всегда мы так думаем, что оно есть. Нет у нас ничего. Надо всё сразу делать, да Борис? Не бросать начатое и начинать запланированное. Жаль зима портит все планы.

— Ладно, не хотите рассказывать, не надо, пойду лучше маме помогу, — это не было обидой, во всяком случае мне так не показалось. Она встала и ушла наверх.

— Ну вот, теперь она будет ходить, гадать.

— Ты просто не видел того, что видел я, иначе понимал о чём я говорю.

— Может быть, но давай поменьше болтай об этом.

До ужина они собирались, спускали вещи, а Фёдор делал пометки на бумаге, чтобы не сбиться с пути, и всегда рядом была подсказка. У них вышло три полных рюкзака и одна сумка. Борис собирал им еды в дорогу, после чего мы сели ужинать. Выход был запланирован на семь утра, поэтому лечь надо было пораньше. Дождь стих, и я пошёл в баню, на ночь. Лежал и раздумывал над их дорогой. Я был уверен, что с ними что-то случиться, особенно из-за того, что они верят в то, что ничего с ними не будет. Я долго не мог уснуть, но позже сон подкрался незаметно.

Утром меня разбудил Борис, видать налил чай, но меня так и не дождался. На улице было шесть часов утра и градусов пять тепла. Когда я зашёл в дом, то увидел, что все давно встали и завтракали. Я присоединился. Ели кашу, приготовленную Ларисой, честно говоря, совсем недурно. После завтрака, они ещё раз проверили все вещи, и стали готовиться к выходу.

— Хорошего вам пути и берегите себя, — сказал я, пожимая руку Фёдору.

— Спасибо вам за всё, счастливо.

— Придерживайтесь плана и тогда всё пройдёт хорошо, а ты Маш, особо не напрягайся, пока всё равно рано. Всё, счастливого пути! — Борис обнял Машу, пожал руку Фёдору и приобнял Ларису.

После того, как они ушли, мы перешли к камину, разожгли его, а Борис принёс кружку чая с мятой. Мне казалось, что мятой пахнет постоянно. Хорошо у неё был приятный запах.

— Чего такой хмурной, Антон? Не выспался?

— Да пол ночи уснуть не мог.

— Из-за чего это?

— Фёдор этот. Оружие брать не хочет, учить дочь стрелять тоже. Ну даже вискасы встретятся, что делать будут? Бежать не могут, дать отпор тоже. Странные у него взгляды.

— Ну это его взгляды, а ты не переживай по этому поводу, у них всё хорошо будет. Я наметил им хороший путь, в основном по оживлённым дорогам, так что встретят какой-нибудь караван и пойдут спокойно с ним.

— Караваны грабят и вырезают всех живых, тебе ли об это не знать. Я сам, когда охранником работал, по три раза в неделю отстреливался. Это довольно часто.

— Антон, я не дурак, и выбрал те пути, по которым давно всё тихо и спокойно, не переживай.

— Как знаешь, может ты прав, а я зря нагнетаю.

Мы допили чай, и Борис пошёл мыть посуду. Я же занялся переносом своих вещей обратно. А когда дошёл до оружия, накинул на себя разгрузку, взял в руки автомат и пошёл в дом. На пороге я наткнулся на Бориса, по его взгляду я сразу догадался, о чём сейчас пойдёт речь.

— Слушай, пока ты одет, может проследим за ними до тракта? Так мне спокойнее будет.

— Не такие уж безопасные эти караваны, да? — усмехнулся я. — Собирайся и бегом в путь, раз так.

Борис быстро собрался и схватил свой АК, который подобрал тогда в Завинске. Мы вышли из дома, предварительно закрыв его, и пошли на север, не сильно спеша, так как далеко за такое время они уйти не могли. Мы дошли до дороги, которая ведёт прямо к Завинску и ускорили шаг, ведь примерно тут мы и должны их догнать. Борис всё ещё волновался, по нашим расчётам они должны быть где-то рядом. Мы перешли на лёгкий бег, чтобы как можно скорее догнать их и успокоиться. Спустя пять минут, мы увеличили темп, но всё впустую и тут уже и я заволновался.

— Стой, может они другой дорогой пошли?

— Какой другой то, сам знаешь, тут только одна до Завинска идёт. И огибать город ещё рано.

— Ну да, я сам сказал, что обходить следует, когда подойдёте к первой магистрали. Может обратно вернёмся?

— Мы не могли их пропустить, исключено.

— Ладно, тогда побежали дальше.

Только мы снова перешли на бег после короткого отдыха, как услышали крик вдалеке. Кричала девушка, и мы оба не сомневались в том, что это Маша. Кричали слева от нас, в трёхстах метрах где-то. Мы побежали через кусты, как можно скорее. На бегу я снял предохранитель и взвёл автомат. Бежали словно два танка, снося всё на своём пути. Крик повторился и теперь до него было около ста метров, и я перешёл на шаг, дабы сохранить хоть какую-то неожиданность. Борис ушёл правее от меня, обеспечивая ведение перекрёстного огня. Подкрадываясь, я услышал плачь женщины и стоны мужчины. А также голоса, один из которых показался мне знакомым.

— Держи этих, сейчас с мужиком разберёмся!

— Давайте повесим его! Так веселее будет!

— Давай лучше бабёнку вздёрнем, а то под эту шпалу нужно ветку повыше найти! — от этой шутки заржали все присутствующие. По меньшей мере их было пятеро.

— Тихо вы! Я тут решаю, что делать. И первым делом надо сделать так, — этот голос и показался мне знакомым. После этой фразы прозвучал один выстрел. Женщина с девушкой стали рыдать. — Вот теперь решаем, как с этими быть, а то мужики буянят иногда, а нам такого не надо.

Из-за кустов показалась полянка, и я смог разглядеть всех присутствующих. К сожалению, это были они и Фёдор лежал уже мёртвым. Тот, чей голос я узнал — был Безликий со своими дружками. Меня охватила ярость за то, что не закончил тогда начатое и судьба вот так всё перевернула. Я поднял автомат и нажал на спусковой крючок. Боёк ударил по капсулю, и воспламенившийся порох придал ускорение пуле. Разгоняясь и закручиваясь в канале ствола, она вылетела из него, преодолевая звуковой барьер, и устремилась в сторону своей цели. Достигнув лицевой кости, пуля проломила её и вошла внутрь, немного изменив своё направление и повернувшись вокруг своей оси, пробила затылок, вышибая наружу осколки черепа, кровь и мозги. Безликий стал падать, не подавая больше признаков жизни, а затвор, возвращаясь на место, зацепил очередной патрон, вогнал его в патронник и боёк снова устремился к капсулю. И так снова, снова и снова. Пуля за пулей вылетали из ствола, мчась на встречу к ублюдкам, которые умеют только грабить и убивать. Справа от меня послышались выстрелы. Борис делал коротки очереди. Когда все лежали убитыми, то только в этот момент я заметил, что они успели убить Ларису. Маша, рыдая, склонилась над телами родителей. Борис бросился к ней, а я пошёл к трупу Безликого. Его изуродованное шрамами лицо теперь выглядело ещё более мерзко, чем было. Однако мне это было по душе, и я принялся рыскать по его карманам. Забрал деньги, магазины к его Glock-19, который был не хуже моего бывшего, но без глушителя, а затем вытащил из руки и сам пистолет. Дальше стал искать по их рюкзакам, но там было лишь немного еды. Потом залез в куртку пухлого, в котором Борис, не жалея патронов, наделал десяток дырок. В куртке нашёл удостоверение учёного. Оказалось, что этого жирдяя выгнали из рядов учёных и он примкнул к этим долбоёбам. Но такое же удостоверение нашёл ещё у двух убитых. Видать учёные провели недавно сокращение, но что тут делает Безликий? Я вернулся к Борису и показал ему эти удостоверения.