— Борис Игнатьевич, здравствуйте, — с радостью поприветствовал он шефа не по его сумеречному имени «Йода», а по негласно принятому у них обращению.
Глава Ночного Дозора, пресветлый и мудрый Йода, повидавший за свою тысячу с хвостиком лет больше, чем Скайуокер мог себе вообразить, был маленьким, сухоньким старичком с лысиной на макушке и белыми, торчащими пушистыми прядками на висках. При ходьбе он часто опирался на простую, выполненную из натурального дерева палочку, однако Энакин знал, что та Йоде не нужна. Каждый, кто хоть раз видел Пресветлого в деле, понимал, насколько обманчив его вид.
Скайуокер, вопреки своим радостным предвкушениям, чувствовал себя неуютно. Мудрые, лучащиеся светом глаза Йоды, словно лучи рентгена пронизывали его насквозь. Рядом с ним Энакин невольно начинал чувствовать себя нашкодившим школьником в кабинете у директора. Впрочем, почти так оно и было. Кто его просил не только самому раскладывать пасьянс на рабочем месте, но и закачивать эти простые игры коллегам?! А что делать? Скука… Она заразна! Вот сделали бы его джедаем, так он и не маялся бы подобной дурью, а так… Тут уж, считай, сам Сумрак велел дурака валять.
— Эм-м, Скайуокер юный, не думал я, что скоро так шанс представится тебе, но воле Сумрака противиться не можем мы, — загадочно протянул Йода, в своей излюбленной манере выстраивая предложение. — Знак получил я. Дело это должен тебе поручить я. Кеноби в помощь получишь ты. Справишься — джедаем станешь.
— Что за дело, Борис Игнатьевич? — затаив дыхание, полюбопытствовал Энакин.
— Жену свою помнишь ты бывшую?
Ещё бы Скайуокер не помнил! Ещё бы не помнил ту, по чьей милости он здесь оказался. Ту, которая бросила его. Ту, что сейчас показывали едва ли не в каждом выпуске новостей. Да, супруга Верховного Канцлера Бейла Органы была едва ли не популярней самого Верховного Канцлера. Падме действительно выбрала выгодную партию.
— Да, учитель, помню, — глухо ответил Энакин. Инициировал его именно шеф, и потому номинально он был его учителем. Впрочем, добрая половина Дозора формально считалась учениками Йоды, поэтому «учитель» — ещё одно официальное обращение, применявшееся к Пресветлому.
— Пятнадцать минут назад получил я известие о её гибели. Автокатастрофа. Случайность или нет — задача твоя выяснить. Понял ты меня?
— Так точно, Борис Игнатьевич, так точно… — как во сне повторил Энакин, будучи не в силах поверить в услышанное.
Падме… Они не виделись больше, но он всегда, все одиннадцать лет знал, что она жива и счастлива с другим, ненавидел, хоть и понимал, что нельзя, и любил… хоть и тоже было нельзя. К счастью, любил уже не так сильно, чтобы натворить дел, но все-таки её смерть стала для него неприятной неожиданностью. Пожалуй, было в этом что-то символичное…
Грехи прошлого, из-за которых его не взяли в джедаи, он совершил ради неё, и в том, что шанс исправить положение ему дали, поручив расследовать её гибель, Энакин видел знак. Видел, очевидно, и Йода.
Скайуокер принялся за дело немедля. Кеноби был уже в курсе событий (и когда только успел?), поэтому долго объясняться не пришлось. К месту происшествия поехали на Арту, дабы не привлекать лишнего внимания.
Как и ожидалось, на месте аварии было не протолкнуться: уже ненужные скорые, пожарные, полиция, спецслужбы, наконец вездесущие папарацци и простые обыватели начисто парализовали движение. Арту напарникам пришлось бросить едва ли не в километре, а самим реквизировать чей-то байк.
Используя магию, они все-таки сумели попасть на место происшествия раньше, чем тело успели увезти туда, откуда его потом достать было бы проблематично. Ни о какой некромантии речи идти не могло, все-таки Кеноби и Скайуокер были Светлыми, просто им нужно было проверить тело на остаточные следы магического воздействия.
Едва оказавшись непосредственно там, где всё это случилось, Энакин почувствовал, как ему становится дурно. И дело было вовсе не в слабом, но оттого не менее отвратительном запахе горелого мяса.
Кажется, только сейчас он понял, что всё это правда.
Словно почувствовав его настроение, Оби-Ван сам проверил тело и даже машину на предмет зачарованных деталей. Всё было чисто.
— Энакин, как думаешь, что случилось? Ты же спец по технике! — кивнув на покореженный «Нубиан» премиум-класса, сказал он.
— Не знаю… — как-то слишком тихо для себя самого выдавил Скайуокер. — Машина слишком пострадала, чтобы выяснить причину нужно полное техническое обследование. Оборудование… впрочем, не нам этим заниматься. — Он кивнул на прибывшую группу экспертов, уже начавших эвакуировать «Нубиан». Он помнил эту машину. Они выбирали её вместе, и сам Энакин провёл не одни сутки под её капотом. Странно, что Падме до сих пор ездила на нём.
— Ты прав, здесь справятся и без нас. Пойдем, Энакин, шеф велел, если ничего не найдем, идти прямо к канцлеру. — Ободряюще хлопнув его по плечу, Кеноби направился к байку.
— Погоди, зачем к Органе? — Вот уж чего-чего, а видеть сейчас этого ублюдка Скайуокер не хотел.
— Как это — зачем? Ты что… А, хотя да, прости. Это же твое первое дело. Просто это обычная практика: когда джедаям поручают расследовать смерть влиятельных людей, мы обращаемся к их родственниками с вопросами, не замечали ли они чего-нибудь странного или необычного.
— Но ведь всё чисто!
— Прошло полчаса, Энакин! За это время злоумышленник вполне мог подтереть за собой все следы.
Видимо, наведаться к господину верховному канцлеру все-таки придется. Хотя Энакин скорее считал его Верховным Засранцем, ведь именно к этому типу Падме ушла от него.
Беседа с Органой ничего не дала, так же как и аккуратное прощупывание его магией и сканирование сквозь Сумрак. Свою чересчур популярную жену канцлер не убивал — это факт. Был шокирован её смертью — ещё один факт. Давно уже не любил, а терпел лишь ради репутации и дочери — третий факт.
Всё это только бесило Энакина и не давало никаких зацепок. Отчаявшись что-либо узнать, они с Кеноби уже решили было ретироваться прочь из Сената, где в потайном кабинете их спешно принял Органа, как вдруг Скайуокер что-то заметил. Что-то очень темное, страшное блеснуло невдалеке. Следом за ним это «что-то» почувствовал и Оби-Ван. Напарники пошли по следу и оказались в переполненном коридоре, где тут же заметили… девчонку в ослепительно белом платье, со смешными бубликами каштановых волос на голове. У девочки было бледное, почти в тон платью, лицо. Ее губы едва заметно подрагивали. Это было неудивительно, учитывая, что над ней зависла черная воронка в добрых пять метров.
— Твою мать… — озвучил их общие мысли Кеноби и потянулся к мобильнику, однако Скайуокер опередил его, решив все-таки сегодня вызвездиться и действовать на пролом. Он вложил практически всю силу, что у него была, без остатка, чтобы сбить воронку, но та лишь отлетела в сторону на десяток метров и вновь вернулась к жертве, увеличившись метра на три и продолжив своё жуткое вращение. У Энакина отпала челюсть.
— Идиот! Что ты наделал! Такую воронку непросто снять! Да я в жизни таких штук не видел… эк девчонку прокляли… Надо шефа, всех срочно поднимать! Твою мать… Если её прорвёт, то накроет полгорода! — едва не брызжа слюнями, орал Кеноби. Благо они были в Сумраке, и свидетелем столь некрасивой и несвойственной для обычно сдержанного джедая сцены был один лишь Энакин.
— Но как мы её потом найдем?! Она ж уходит!
— Это дочь Органы.
— Что? — тупо переспросил Скайуокер, невольно оборачиваясь вслед девочке. Черная воронка, казалось, ещё подросла.
— Что слышал, — грубо ответил Оби-Ван, который не мог дозвониться до шефа. — Здесь у нас целый заговор! Сначала погибает Амидала, теперь её дочь прокляли… Так и до канцлера доберутся.
— Её дочь… — повторил Энакин. — Тот самый ребенок, которого я… которого я… Твою ж мать! — в сердцах выругался Скайуокер. Кеноби сочувствующе на него посмотрел.
— Ну не убил же все-таки, — сказал Оби-Ван то, что, наверное, не следовало говорить джедаю. Тут наконец-то Йода взял трубку, а Энакин почувствовал, что в очередной раз накосячил.
