Тревор задумчиво кивнул головой.

-И как волшебники отплатили Джеймсу и Лили Поттер? Отдали их сына в рабство маглам. А потом, с чистой совестью брали откупные золотом с Пожирателей Смерти. Мало того. Так они потом вернули этим выродкам положение в обществе, и власть. А как же мёртвые, Тони? Не только мои родители, но и другие невинно-убитые? Это первое, что я скажу Лордам на ближайшем собрании. Я выскажу этим лживым двуличным сволочам всё, что я об них думаю. А потом, пусть подыхают, Тони. Слышишь? В муках! В агонии! Все!

-А как же невинные?

-Да падут грехи отцов на детей их. И кровь детей будет на руках их отцов. А моя семья уже достаточно пролила своей крови, которую волшебники обменяли на звонкую монету. Пусть их всех сожрёт Хаос. Это будет их, и только их выбор. Понимаешь? Это не я убью их. И даже не Хаос. Они сами себя уничтожат. И это будет их выбор. Их право. Пройдёт время, на их место придут люди из других миров. Люди, которые более..., терпеливы друг к другу. Но так или иначе Гею я спасу. Я защищу её от поглощения Хаоса. Это я обещаю.

-Вот зачем Сёстрам костяной дракон-лич, – понимающе сказал Тревор. – А со временем, с твоей помощью, они очистят от Хаоса и другие миры. Масштабно! А ты..., ты получишь такую силу, что никто тебе не будет указ... Не получится. Слышишь, Гарри? Вам не позволят. Либо Люцифер. Либо Михаил. Такая сила, как ты..., тебе не позволят остаться независимым. Они просто не могут позволить себе это. Либо ты сразу присоединишься к одной из сторон. Причём на положении чуть ли не раба, что бы окончательно поставить точку в затянувшиеся войне. Либо тебя уничтожат после войны, что бы не рисковать. Но самостоятельным тебе быть не позволят.

-Но Судьба..., – начал говорить Гарри.

-Гарри. Когда ангелы и падшие сцепились в своей войне, Господь не просто самоустранился. Он запретил Судьбе вмешиваться. Этот запрет действует до сих пор. Понимаешь? Её власть не распространяется на нас. Если ангелы или демоны попытаются надеть на тебя ошейник в прямом смысле этого слова, то Судьба будет бессильна помешать им.

-И всё же я рискну.

Тревор разочарованно покачал головой:

-Зря, Гарри. Очень зря. Но это твой выбор и я его принимаю. Я бы посоветовал тебе принять свою сторону. Строну «Независимых». Мы можем дать тебе немного времени после твой активации, что бы окрепнуть. Что бы ты смог сопротивляться ИХ поползновениям в твою сторону. Можно попробовать самому заранее заключить договор с одной из враждующих сторон на выгодных..., на относительно выгодных для себя условиях. Так, ты хоть что то сможешь себе выторговать. Но о свободе можешь забыть. В любом случае, какой бы ты выбор не сделал, я тебя поддержу.

-Даже если я выберу Михаила или Люцифера? – Удивился Гарри.

-Да. Но с одним условием. Твой выбор должна будет поддержать Гермиона.

Какое то время Гарри смотрел на Тревора:

-Тони, – сказал Гарри, – ты ведь не против, что я тебя так буду называть? Всё же мы теперь семья.

Тревор был явно удивлён:

-Ты готов..., Гарри, ты готов принять меня как..., как члена семьи?

-А что такого? – Удивился Гарри.

-Гарри, одно дело моя внучка. Но ты, это другое дело. Ты же видел, что я творил в прошлом. Гарри, я ведь не человек.

-Я тоже уже не совсем человек. Да и Гермиона тоже.

Какое то время Тревор пытался справиться с эмоциями:

-Гарри, ты даже не представляешь, как много это для меня значит. Так что ты хотел спросить..., зятёк?

Гарри критически осмотрел Тревора:

-Это же не твоё тело? Я хочу сказать, что это тело не было создано тобой. Ты занял...

-Ах вот ты о чём. Нет, этот сосуд я не создавал, а занял согласно договору с его обладателем. И нет. Я не пленил душу Энтони Тревора.

Гермиона кивнула головой:

-Нам нужны подробности, дедушка.

-Понимаю. У Рода Треворов была давняя вражда с …, ну это не важно, с кем. Их всё равно уже нет. Я позаботился об этом. Когда Треворы стояли на пороге уничтожения, ну не повезло им, Энтони призвал меня. Мы заключили договор. Моя помощь его семье в обмен на его тело. Мне нужно было только тело. Этим я и подкупил Энтони. Он за жизнь своих братьев и отца готов был отдать свою жизнь. И он отдал её.

-Дедушка? А как ты обманул гоблинов? Ведь поведение волшебника и поведение...падшего, это не одно и тоже. Ошибки неизбежны.

-Ну, внучка. Это же так просто, что и сама могла бы догадаться. В одном из потоков сознания создаёшь псевдо-личность. Потом передаёшь ей управление телом, и со стороны, просто наблюдаешь за ней.

-Но зачем тебе..., – начала говорить Гермиона.

-Я почувствовал твоё рождение, внучка. А мир умирает. Если вы внимательно смотрели память моей крови, то вы заметили...

Но его перебил Гарри:

-Да. Когда гибнет мир, то всякие магические сущности слетаются на него как стервятники. И этому есть причины.

-Верно, – подтвердил Тревор. – Артефакты. Не за долго до гибели мира всплывают такие забытые и могущественные артефакты, что голова просто кругом идёт. Может душа мира с их помощью пытается оттянуть свою гибель, а может...

-И ты тоже?

-Ну разумеется, – удивился Тревор. – Но повторяю. В первую очередь я здесь из-за внучки. Не хочу, что бы она пострадала, как мой внук.

-Ковчег Завета? – Спросила Гермиона.

-Он, родимый, – улыбнулся Тревор. – И ты должна знать подробности из памяти крови. Как и что я хочу сделать.

Гермиона кивнула головой.

-Ну и? – Спросил Тревор.

-Что ну и? – Не поняла Гермиона.

-Ну и почему же ты не возмущаешься? Ну, типа, дедушка, ты свои шаловливые ручки прочь от народного достояния! Ковчег Завета был дан Господом людям..., и всё такое.

-И как же распорядились люди этим даром? – Ответила Гермиона вопросом на вопрос. – Убийством себе подобных? Хорош же народ Израиля. А ведь он считается народом Господа.

-К вопросу о внуках. – Сказал Гарри. – Тони. Ты знаешь, что твой внук...,

Тревор хмуро кивнул головой:

-Я знаю.

-И что ты будешь делать, дедушка? – Спросила Гермиона.

Тревор пожал плечами:

-Ничего.

-То есть?

-Внучка. Твой отец потребовал, что бы я не смел вмешиваться в его семью. Я дал ему слово и держу его. Мерлин и внук должны повзрослеть и нести ответственность за содеянное. Мог ли я спасти жену Мерлина с его не рождённым сыном? Мог! Но сын запретил мне вмешиваться в жизнь внука, взяв с меня слово. И я сдержал его. Когда душа внука вновь вернулась в этот мир, я не стал вмешиваться в его воспитание. Я дал слово. Но я не смог и спасти его, когда он умирал на руках Мерлина. Про меня много чего можно сказать плохое, но я никогда не нарушал своего слова! Вот пусть твой отец и сидит в темнице, упиваясь своей болью, весь из себя такой мудрый и праведный. Когда его сын умирал на руках он мог позвать меня. Ведь мог же! Почему не позвал? Гордыня?

-Но если ты..., то как же я?

-А вот от тебя Мерлин отрёкся, послав в тебя проклятье. Светлоликий наш. Пусть только сунется к тебе, и я сделаю то, что давно должен был сделать на правах отца. И это будет только начало!

-В очередь, Тони, – усмехнулся Гарри. – В очередь.

-Да ради Бога!

-Но если что, то я тебя позову. Так сказать, на правах зятя.

Тревор вышел из-за стола:

-Ну мы же семья, Гарри? – И протянул ему руку.

-Вне всяких сомнений, Тони. – Гарри встал и подойдя, пожал ему руку. – Мы семья!

-Семья, дедушка, семья! – И Гермиона, подойдя, обняла обоих мужчин.

-Что сейчас думаете делать? – Спросил Тони провожая их до двери.

-Вернёмся в свои комнаты, а завтра приступим к занятиям. – Сказал Гарри.

Тревор хмыкнул:

-Хогвартс уже не может дать знания, которых у вас нет. Кроме того ваш внешний вид...

-Ах это? – Улыбнулась Гермиона. – Ты прав, дедушка. Но не во всём.

Гарри и Гермиона замерли. Их лица, а затем и тела поплыли, словно они выпили оборотное зелье. И вот перед Тревором стоят подростки, какими они покинули Хогрвартс вместе с Николосом Фламелем.