-Ну?
Внешне расслабленная женщина изменилась. Расслабленно лежащая под лучами солнца кошка, обернулась в разъярённую пантеру, которая, защищая своих котят, приготовилась к смертоносному прыжку:
-Кто это был? – Впервые прорычала Гермиона и Тревор от неожиданности вздрогнул. В зрачках его внучки засветился багровый огонь. – Кто это сделал? Кто из твоих..., точнее, из моих пернатых дядюшек убил моего брата?
Тревор был по настоящему шокирован. Людской род открывал в себе всё новые и новые грани. И чем дальше, тем Тревор больше понимал, почему Отец возлагает на людской род такие надежды. И то, что душа внучки имеет лишь треть общего с душами людей, дело не меняло. Впервые за долгое время Тревор забеспокоился.
-Нет.
-Это не тот ответ, который я хочу услышать от тебя, дедушка.
-Я сказал, нет. Он слишком могуществен для тебя. И для тебя тоже, – сказал Тревор, глядя на Гарри. – Не забывай, зятёк, он убил твоего пред...
-Архангел Михаил, – припечатала его Гермиона и Тревор словно почувствовал, как под ногами его внучки и зятя появляется Бездна. – Лишь на его имя ты так бурно реагируешь, дедушка.
Тервор растерянно смотрел на двух самых близких ему существ, но быстро взял в себя в руки.
-Слушайте меня оба, Вы даже не можете себе вообразить...
-Ну так расскажи, – перебил его Гарри.
Какое то время Тревор сверлил их взглядом.
-С чего началась война и как она протекала, вы в курсе?
Гарри и Гермиона кивнули головой.
-Но, – недовольно протянула Гермиона, – мы не знаем, как она прекратилась. Ты стёр эти воспоминания из своей крови.
-Ну ещё бы, – усмехнулся Тревор. – Ещё носом не доросли. Ладно. Люцифер был по настоящему гениальным творением Отца. Во всяком случае на тот момент. Я бы даже сказал, вершиной из всего того, что Он создал. А его красота..., но разговор не об этом. У Люцифера были недостатки. Были-были. Чего уж там. У кого их нет? Но это было не существенно по сравнением с тем, что Люцифер творил. Нет, не так. ТВОРИЛ! На ряду с недостатками, что он имел, было, как бы это сказать..., в общем..., ну, не важно. Люцифер восстал против Отца. Отец самоустранился, поставив вместо себя Михаила, и дал нам самим разобраться между собой. В определённый момент войны Люцифер решил приблизить свою победу. Он решил сотворить оружие, которое склонит чашу весов на свою сторону.
У нас, после «падения», внешность стала далеко от прекрасного образа пернатого ангела. Когти, рога, чешуя, копыта...., ну вы меня поняли. Мы приняли облик химер.
-А ты – дракона, – влезла Гермиона.
-А я – дракона, – согласился Тревор. – Многие приняли этот образ. Люцифер сотворил лича, в образе костяного дракона. И сотворил его из плоти дракона одного из моих братьев, принявших его сторону. Не знаю, чем он подкупил его. Это было первое творение Люцифера, после того, как он восстал против Отца.
Тревор постарался подавить появившуюся дрожь и продолжил:
-Люцифер..., всегда был обаятельным. С ним было..., интересно. Но когда он восстал против Отца, он перестал делиться с нами силой. Как, в прочим, и знаниями. В противном случае зачем ему потребовался столь жёсткий контроль над своим творением? – Задумчиво пробормотал Тревор.
Тревор посмотрел на Гарри и Гермиону, и теперь уже они поёжились от его взгляда:
-Не знаю, что там намудрил или напутал Люцифер, но костяной дракон-лич вышел из под контроля. То, что начало творить его творение..., он не разбирал, где свой, а где чужой. Костяной дракон-лич нападал и поглощал души всех ангелов и падших, до кого смог дотянуться. А вместе с душами он поглощал и их силу. Да. Скорее всего причина именно в том, что Люцифер не любил делиться силой. Наверно поэтому его творение оказалось без проблеска разума, что бы его легче было контролировать. Ох и драпанули же мы тогда все от костяного дракона-лича. Все без исключения. И ангелы, и падшие, теряя чешую и перья! Но как выяснилось, у костяного дракона-лича была особенность, которую мы не сразу заметили. Он мог поглощать Хаос. Понимаете? Хаос! Преобразовывая его в энергию и усиливая себя. Всё же Люцифер – гений. Вот тогда мы по настоящему испугались. И не только мы. Вы думаете почему некроманты считают создание костяного дракона вершиной своего искусства? Да потому что у всего живого на генном уровне прошита воспоминание того ужаса, что мы все испытали от первого творения Люцифера.
-И что с ним стало, – спросил Гарри.
-Вопрос стал не в том, кто победит, а в том, кто выживет. С ним сцепились Михаил и Люцифер. Лишь они были достаточно могущественны, что бы хоть как то противостоять этому монстру. Они победили. Едва не погибли сами, но победили. После такого потрясения все взяли перерыв от войны, что бы прийти в себя. А потом, после пережитого, как то стало не до войны. И вот, когда наши лидеры, едва шевелясь, расползались по углам, что бы зализать раны, мы задумались. Мы все задумались. Люцифер обещал тому, кто согласился стать костяным драконом-личем силу, а в результате отнял у него разум и заменил его на голод. В наших глазах он стал Отцом Лжи. Он впервые солгал своему союзнику. Своему брату, в конце концов. Нам это не понравилось. Поэтому, когда война приостановилась, часть из нас отделилась от Люцифера. Мы стали «Независимыми». Мы не с теми, и не с другими. Мы сами по себе даже по отношения друг к другу внутри Союза. Но если одному из нас угрожает одна из сторон, то мы объединяемся, забывая о независимости друг от друга. Собственно из-за нас до сих пор и не началась война.
Гарри понимающе кивнул головой:
-Союз может примкнуть и к противнику, пошатнув равновесие сил, а потому вас и не трогают.
Тревор пожал плечами:
-Нам нравиться свобода. Михаил нам не указ. Слишком уж он..., требовательный. С Люцифером нам тем более не по пути. Чего мы там у этого предателя и лжеца не видели? Мы сами по себе. Но у нас есть доступ как в Рай, так и в Ад. Мы нейтралы и нас не трогают. Этим мы и пользуемся. В наших услугах заинтересованны обе стороны. Нашими руками противоборствующие стороны таскают друг у друга из огня «каштаны». Мы всем выгодны.
Гермиона усмехнулась:
-Но и себя вы не забываете. Не говоря уже о плате за «работу».
Тревор развел руками.
-Ну, какие есть. Вот я и не могу понять. Гарри. Зачем ты позволил сотворить с собой это. Нет. Ты пока не стал костяным драконо-личем. Пока! Но ты почти стал им. Осталась активация. Я знаю о чём говорю. Я видел, как Люцифер творил твоего предшественника. В тебе есть отличия.
-Разум, – сказал Гарри. – Судьба пообещала сохранить разум и свободу выбора.
-Но Гарри? Зачем? Из-за спасения этого долбанного мира? Внучка? Ты то чего молчишь?
-Свобода, – сказал Гарри. – Мне нужна свобода. Я устал, что мной постоянно пытаются манипулировать. Может быть я и смирился бы, если бы не мои чувства к Гермионе. Если я смирюсь, пострадает Гермиона. А ведь она пострадает.
-Пострадает, – согласился Тревор. – Гарри. И ты внучка. Слушайте меня внимательно. Я не знаю, что задумала эта девица-краса, Судьбой именуемая. Но я знаю точно. Она не сказала вам всего. Это не в её характере. И то, что она задумала, вам может очень и очень не понравится. Неужели вы думаете, что спасение человечества стоит вашей жертвы?
Гарри хмыкнул:
-А я и не собираюсь спасать человечество.
-Извини?
-Я говорю, что не собираюсь спасать человечество. Я помогаю жене спасти мир. Это да. Но спасение людей и волшебников не входит в мои планы.
-Но твой план...
-Не мой. А наш. Мой и Гермионы. Я дам шанс человечеству. Не более. Не воспользуются, их право. В конце концов Господь дал им право выбора. Так кто я такой, что бы лишать их его.
-А если поподробнее.
-На ближайшем собрании Лордов я введу их в курс дела. Что было. К чему это привело. Что будет. А дальше сами. Я им не нянька. Справятся. Я приоткрою Завесу и дам им возможность справиться с Армагеддоном. А если нет. То я просто сниму Завесу. Полностью. Пусть подыхают. Тони, мы знаем от чего мои родители спасли как волшебников, так и людей. Они не знают. Но мы то с тобой знаем. Мы знаем, кто такой Волан-де-Морт. И что он мог сделать с этим миром, если бы осознал свою сущность.
