Третье. Маглорождённым и полукровкам некуда идти.
Четвёртое. Если чистокровные семьи окажутся достаточно благородны и приютят в своих домах всех студентов, то как быть с родителями маглорождённых и полукровок? Так что не надейтесь. Дамблдор вернётся. Более того, Дамблдор собирается сместить меня с поста директора школы руками Визенгамота и чем дольше я буду удерживать свой пост, тем хуже будет членам Визенгамота и их семьям.
-Если Дамбдлор вернётся в Хогвартс, то я последую примеру Фаджа и в тот же день подам в отставку, – сказал Флитвик.
-Я тоже.
-И я.
Как только последний из профессоров заявил, что присоединяется к общему мнению Тревор напрягся. Что-то изменилось, а точнее изменилось в нём самом. Как боевой маг, получивший статус Мастера Дуэльного Искусства, он мог предвидеть действия своего соперника во время дуэль. Мастера, во время поединка, бьются в состоянии транса. Это позволяет волшебнику среагировать на действия своего соперника ещё до того, как тот начнёт творить заклятье. Это и отличает Мастеров с большой буквы от остальных дуэлянтов. Но сейчас Тревор не находился в боевом трансе, и он не предчувствовал, он ЗНАЛ, что присутствующие говорят правду. А ещё он ЗНАЛ, что если он сейчас приоткроет некоторые карты, то эти профессора и студенты, которые сейчас сидят за столом, не предадут его и пойдут за ним до конца. Ничто не появляется на пустом месте. Хотя бывают и исключения. А потому, Тревор, в спешном порядке, начал проверять щиты на своём разуме. Щиты оказались целыми.
Но ведь откуда то же пришло уверенность в порядочности этих волшебников? – Думал погружённый в свои мысли Тревор. – Если мои щиты не повреждены, это не значит, что их не смогли обойти, чтобы я разболтал всё, что знаю, ДА КАКОГО ДЕМОНА?! – Воскликнул про себя Тревор.
Он буквально почувствовал, как его начала переполнять магическая сила.
Это не Хогвартс, – определил Тревор. – Ему ещё восстанавливаться и восстановив…
Неожиданно его пронзила страшная догадка и он тут же посмотрел на своё левое запястье. На руке, помимо наручи, висел простенький браслет с несколькими драгоценными камнями, которые светились мягким светом. Тревор облегчённо выдохнул. Драгоценные камни были завязаны магией крови на каждого члена его семьи.
Ни одного треснутого, – заметно успокоился Тревор, – значит, отец и братья живы.
-Директор? – Вырвал его голос одного из профессоров из глубин своего подсознания.
Тревор вынырнул из своих мыслей и посмотрел на присутствующих.
Очевидно, мои эмоции отобразились на моём лице. Недопустимый с моей стороны прокол! – Дал себе мысленный подзатыльник Тревор. – Вопрос в том, что теперь делать? Если в моём подсознании только что сработала закладка на болтливость, а переполняющая меня магическая сила наколдована кем-то для того, чтобы я не заметил, что на моё сознание было оказано влияние…, нужно будет обсудить это с Мастером Кровазубом. А сейчас имеет смысл сказать ту часть правды, которая попав в не те руки, не принесёт вреда. Прям таки чувствую у себя во рту вкус лимонных долек, – скривился Тревор.
-Директор Тревор, – сказал Флитвик, – у Вас такое лицо, словно Вы разочарованы в нашем решении.
-Да, я разочарован в Вас, профессора! Новых профессоров на ваше место поставить не проблема и все они будут делать то, что им скажет Дамблдор. Вы единственные, кто стоит между Дамблдором и тем беспределом, который он обрушит на ваших студентов.
-Но что мы можем сделать? – в отчаянии спросила Стебель.
Тревор мысленно вытер со своего лба пот и похлопал себя по плечу.
-На самом деле очень и очень многое, – утешил её директор. – Начнём по порядку. Мы знаем, что Дамблдор рвётся обратно к власти над школой и к своим игрушкам. Чем дольше он будет скучать без своих развлечений над студентами, тем решительнее он будет действовать. Скука – это весьма страшный для него враг. Следовательно, он не будет считаться с последствиями, а жизнь Гарри Поттера показала, что у него нет никаких моральных ограничений. Всё ради Всеобщего Блага! Таков его девиз, который оправдывает любые его действия в его же собственных глазах.
-Что Вы предлагаете?
-Если я решу остаться в замке, то мне придётся выкинуть из замка волшебников, которых пришлёт Министерство Магии для моего ареста. Повод найдут. В крайнем случае, высосут из пальца. Потом меня объявят новым Тёмным Лордом, его сторонником, ну или страшным некромантом. Как меня назовут, несущественно, но меня попытаются убить.
-Вынужден признать, – сказал Флитвик, – Вас действительно попытаются убить. А чтобы выжить, Вам придётся убивать в ответ.
-А ведь среди этих волшебников будут и родители моих студентов, – сказал Тревор и профессора вздрогнули. – Вопрос в том, сколько студентов впоследствии будут смотреть на меня как на убийцу одного из их родителей?
-Вы не ответили на вопрос. Как нам быть?
-Когда Дамблдор подойдёт к той черте, когда я буду вынужден убивать волшебников, я покину школу, но оставлю за собой связь с замком. Это не позволит Дамбдлору вернуть власть над школой и студентами в том объёме, к которому он привык.
-Но ведь связи между Вами и Хогвартсом нет.
-В ближайшее время Лорд Поттер решит эту проблему. Так что к тому моменту как Дамблдор вернёт себе пост директора школы, он потеряет тут всю ту власть, которую он имел раньше. Власти у него будет не более, чем Вы сами ему дадите и директором он будет исключительно на словах.
-Но разве это возможно? Я имею в виду восстановить повреждённый источник к тому моменту, как Дамблдор вернётся в Хогвартс?
-Вы даже не представляете, каковы возможности Лорда Поттера. Если это кому-то и по плечу, то только ему.
-Но что если Дамблдор что-то сотворит с алтарём после Вашего ухода? А ведь как выяснилось, он может.
-Лорд Поттер обезопасит алтарь и магический источник.
-Мы должны быть в этом уверены, – упёрся Флитвик и все профессора кивнули головами. – Мы должны своими глазами увидеть и убедиться в том, что алтарь и источник в полной безопасности.
-Я поговорю с Лордом Поттером и передам вашу просьбу, но личность Лорда Поттера для вас останется в тайне. Он не желает, чтобы за ним бегали толпы страждущих.
-Ну, это приемлемо, – согласился Флитвик. Но ведь Дамблдор не успокоится, а любую защиту можно взломать. Было бы время.
-Именно это нам и нужно. Время. Вне всяких сомнений Дамблдор не успокоится. Более того, я подозреваю, что он будет взламывать защиту чуть ли не круглосуточно. Но у нас найдётся, чем его удивить. Вот почему я отправил профессора МакГонагалл, профессора Снейпа и Хагрида за границу.
-Ну, Снейпа понятно, – сказал Флитвик, но профессора МакГонагалл.
Тут заговорил Годрик Гриффиндор:
-Профессор МакГонагалл каждый вечер даёт отчёт Дамблдору о событиях в жизни школы.
-Как? – Изумилась профессор Стебель. – Вы уверены?
-Хоть я и портрет, но я основатель своего факультета. Ещё при жизни я позаботился, чтобы после смерти мой портрет был в курсе всего, что происходит с моими студентами, в том числе и у декана моего факультета. Для связи она использует сквозное зеркало.
-Но как она может? – Продолжала возмущаться профессор Стебель. – После того, что Дамблдор сделал с жизнью Гарри? Ладно Снейп. На нём рабская клятва. Но Минерва!
-А учитывая то, что Хагрид совершенно не умеет хранить секреты, эта троица там, а вы здесь. – Сказал Тревор. – Но вернёмся к нашему плану по защите студентов. Пока Дамблдор будет взламывать защиту, установленную над алтарём школы, он будет занят, и не будет мешать нам спасать студентов, а вместе с ними и наш мир. А чтобы увеличить безопасность наших студентов мы сделаем следующее.
Тревор осмотрел присутствующих и на его лице вылезла улыбка людоеда:
-Дамы и господа. Что вы знаете о слабительном?
-О слабительном? – Удивился профессор Слизнорт.
-Да, профессор, о слабительном. Как вы поняли из темы нашего сегодняшнего собрания, Дамблдор подливал нашим студентам зелья, которые воздействуют на разум. Чары и амулеты, которыми пользуются наши студенты из факультета Слизерина, ищут в первую очередь след ментальной магии, а также ауру смерти. Студентам нужен жёсткий урок, который покажет, что в магическом мире живут отнюдь не розовые пони, которые кушаю радугу и какают бабочками. Вот поэтому я и попросил Гарри Поттера приготовить слабительное, но такое, чтобы его нельзя было определить ни чарами, ни амулетами. Нечто, довольно старое, о чём уже все забыли.
