На вершине подъёма три собаки остановились, чтобы отдышаться. Воздух был влажный и душный, двигаться с каждым шагом становилось всё труднее, дышать – тяжелее. Макс устремил взгляд вперёд и увидел, что природа и тут взяла своё – заступила им дорогу, как и на пути с пляжа до торгового центра.

По обеим сторонам эстакады высились толстые стволы деревьев, которые росли в воде, покрытой тонкими пластинками листьев водяных лилий и плавучими водорослями.

Сама дорога заросла высокой сорной травой. Лозы дикого винограда взбирались вверх по стволам деревьев и опутывали металлические барьерные ограждения дороги. С ветвей свисали и, будто рваные одеяла, колыхались на ветру похожие на привидения клочья густого серо-зелёного лишайника.

Тут было, конечно, не так темно, как в лесу, однако на всём лежал какой-то странный зеленоватый оттенок, отчего вся дорога впереди имела фантастический вид. Среди деревьев раздавались крики незнакомых животных, снизу донёсся всплеск, будто что-то или кто-то плюхнулся в воду.

Макс собирался спросить Крепыша и Гизмо, готовы ли они продолжать путь, как вдруг с ближайшего к ним дерева донеслось громкое шуршание.

Крепыш быстро спрятался за Максом.

– Назад, Гизмо! – шепнул он. – Ты разве не слышала?

Ветки шелохнулись, в просвете листвы мелькнул серый мех. Не отрывая взгляда от дерева, Гизмо медленно попятилась, обогнула задние лапы Макса и присоединилась к Крепышу.

– Что там, Макс? – спросила она.

– Я не знаю, – тихо ответил пёс.

Листья задрожали, царапнули по ветвям когти, ветки и свисающий лишайник раздвинулись, на собак уставилась дюжина жёлтых глаз.

– Чудовище! – взвизгнул Крепыш. – Теперь оно на дереве!

Звери – кто бы они ни были – зашипели и зарычали, Макс сделал шаг назад.

– Оно нас съе-е-ест! – подвывал Крепыш.

Такс в панике зигзагом кинулся на противоположную сторону покрытой трещинами дороги. Оказавшись на бетонном тротуаре, он стал в отчаянии кружиться на месте.

Инстинкт подсказывал Максу, что ему тоже нужно спасаться бегством, однако пёс вспомнил последние несколько раз, когда он думал, что за ними гонятся какие-то страшные звери или чудовища.

Вместо того чтобы бежать, Макс намеренно сделал шаг вперёд. Моросящий дождь застилал глаза и вынуждал моргать, однако пёс сумел разглядеть, что дюжина жёлтых глаз принадлежит шести разным маленьким мордам. И смотрели они не убийственно-страшными взглядами, как описывали чудовищ животные с пляжа, и это, безусловно, не был ледяной взгляд Дольфа или его волков, которые в любом случае не могли забраться на дерево.

– Не подходи близко! – взвыл Крепыш. – Нам нужно бежать!

Макс двинулся вперёд, полог ветвей защитил его от дождя, и он наконец смог чётче разглядеть, кто там сидит на дереве.

Эти звери напоминали гигантских крыс со всклокоченным серым мехом. Одна была крупнее Гизмо и Крепыша, но остальные пять – явно моложе и мельче. Они висели вниз головой, уцепившись за поросшую лишайником ветку толстыми лысыми розовыми хвостами. Странные создания смотрели на Макса глазами-бусинками, навострив закруглённые уши.

Довольно долго Макс и шесть неизвестных зверьков молча разглядывали друг друга. Потом за спиной пса раздался громкий глухой стук. Лабрадор развернулся и увидел, что это Крепыш врезался головой в ограждение. Такс смутился и сел на кустик сорной травы.

– Крепыш! – пролаяла Гизмо, подбежала к таксу, обнюхала и стала заботливо лизать его лоб.

Самое мелкое крысоподобное создание захихикало, подняло крошечную переднюю лапку и прикрыло морду, но не могло остановиться. Вскоре смеялись уже все пятеро малышей.

– Ты видел это, папа? – пропищал один из них и указал лапкой на Крепыша. – Этот пёс ударился головой о загородку! Разве это не глупо?

– Это было смешно! – заверещала самая маленькая из зверюшек. – Он кружился, кружился, кружился, а потом – бабах! – и треснулся головой! – И она ударила себя лапкой по лбу.

Маленькие крысята разразились хохотом, только их папа сохранял невозмутимость.

– Эй, это не смешно! – пролаял Крепыш с другой стороны дороги. – Сначала пугаете зверей, а потом смеётесь над ними. Так нечестно.

Гизмо тоже захихикала. Крепыш сердито глянул на йорки – та смущённо опустила голову и сказала:

– Ну, это было немного смешно, но только если ты не поранился!

Крупная крыса зарычала, и Макс присмотрелся к ней внимательнее. Малыши выглядели достаточно безобидными, но, если этот зверь решит атаковать Крепыша или Гизмо, могут возникнуть проблемы. У него было толстое брюхо, длинные усы торчали из густо покрытой шрамами морды, как металлическая проволока. Часть левого уха оторвана, челюсти плотно сжаты, но Макс видел маленькие острые зубки во рту у малышей. Можно себе представить, насколько больше размером клыки во рту у животного, которое, судя по всему, не раз участвовало в драках.

– Простите моего друга, – заговорил Макс, указав на Крепыша. – Мы наслушались историй о чудовищах, которые живут в этих лесах, так что он готов удариться в панику при малейшей угрозе. Я Макс. А вы кто такие?

– Это Папа, – сказал один из малышей, округлив глаза.

– На самом деле, – проговорил тот, – меня зовут Хэнк. А это мои дети.

– Приятно познакомиться, – опасливо произнёс Макс.

Хэнк оглядел пса:

– Угу.

– А вы кто такие? – склонив голову набок, поинтересовался Крепыш.

– Мы опоссумы! – пропищала в ответ самая маленькая девочка.

Гизмо нахмурилась:

– Мы знаем Поссум, но она кошка.

Хэнк хмыкнул:

– Её, видно, назвали в честь австралийских поссумов. Или она просто выпендривается. А мы – опоссумы.

– Я слышал о таких животных, – кивнул Крепыш. – Но почему у вас на хвостах нет шерсти? Вам не холодно?

– Не-а, – сказал мальчик-опоссум более низким, чем у сестры, голосом. – Нам не нужна шерсть: с ней труднее цепляться за ветки.

– А почему вы висите вниз головой?

Самая маленькая девочка-опоссум фыркнула и скрестила на груди лапки.

– А вы почему не висите?

– Не обижай наших новых друзей, Крепыш, – сказал Макс, а Хэнку кивнул и добавил: – Мы лучше пойдём дальше. Приятно было с вами познакомиться.

– О да. Это было похоже на удовольствие, – заметил Хэнк. – Наслаждаетесь болотами, да? Они не против насладиться вами.

– Гм, ладно, – гавкнул Макс. Последние слова опоссума его слегка озадачили.

Опоссумы молча наблюдали, как Макс, Крепыш и Гизмо побрели дальше по дороге. Лабрадора снова поразило, как вдруг изменился мир вокруг них. В воздухе висел зеленоватый туман – смесь болотных испарений и водяной пыли от недавнего дождя. Под лапами хлюпала вода, хотя ступали собаки по траве и мху; над лужами с писком вились комары.

Длинные ветви деревьев и клочковатый лишайник покачивались на ветру, слышались отдалённые крики и всплески. Макс не обращал внимания на эти звуки, пока не услышал треск и скрип на дереве, которое находилось совсем рядом, слева от него.

– Что это было? – сквозь зубы проговорил Крепыш.

Макс глянул вверх и снова увидел двенадцать глаз, взиравших на них. Семейство опоссумов, только в этот раз они сидели аккуратным рядком на ветке дерева. Ближе всех к дороге разместился Хэнк.

– А-а, и снова привет, – сказал Макс.

– Привет! – крикнула Гизмо.

Неопрятные усы Хэнка дёрнулись.

– Куда вы идёте? – спросил он.

Макс рассмотрел в пасти опоссума ряд острых желтоватых зубов.

Детёныши Хэнка таращились на собак с каким-то загадочным выражением.

В голове у Макса раздался тревожный звоночек: «Не доверяй этим опоссумам».

Но это же глупо, разве нет? Макс, не останавливаясь, ответил:

– Мы идём в Батон-Руж.

– Хммм, – промычал Хэнк.

Ветка качнулась, опоссумы перескочили на соседнее дерево, не отставая от собак, и продолжали молча следить за ними.