Анализ, который я провел, был упрощенным. Я не учитывал очень важных факторов. Человек обладает самооценкой, свободой выбора и волей к совершению этого выбора. Человек уникален. Компьютер такими качествами не обладает. И не известно, что надо сделать, чтобы наполнить компьютер нашими человеческими качествами, поскольку всякое программирование – это просто имитация человеческих качеств в отдельных частных случаях. Мы можем создавать программируемые автоматы (автопилот, скажем, или умные тренажеры для летчиков или операторов атомных станций), но мы не научились искусству создавать простейшее живое существо – хотя бы амебу. Многочисленные попытки в этом направлении всегда оканчивались провалом. Более того, мы понятия не имеем, содержатся ли человеческие атрибуты: самоосознание, свобода выбора, воля, память и т. д. – в неповторимой комбинации атомов тела, или существуют какие-то особые субстанции вне тела человека, на которых «прописана» личность человека. Если есть такая субстанция, то мы утверждаем фактически, что существует Бог как более высокий, нематериальный уровень хранения, переработки и использования информации.
Таким образом, возможны два взгляда на мир, один из которых материалистический. В очень неглупой во многих других отношениях книге А. Зиновьева «Идеология партии будущего», на которую в дальнейшем я буду неоднократно ссылаться, по интересующему нас в настоящий момент вопросу сказано:
Хотя человечество добилось баснословных успехов в познании бытия, до сих пор живет и даже преобладает взгляд на человеческое сознание как на особую идеальную (нематериальную) субстанцию, принципиально отличную от субстанции материальной (вещной). Это разделение духа и материи и лишение духа материальности из религии перешло в идеалистическую философию (или наоборот?), а из идеалистической философии – в «перевернутом» виде в философский материализм. На самом деле сознание людей (мышление, дух) есть явление не менее материальное, чем прочие явления живой и неживой природы. Никакой бестелесной (нематериальной, идеальной) субстанции вообще не существует. Сознание есть состояние и деятельность мозга человека со связанной с ним нервной системой. Идеи (мысли) суть состояния клеток мозга и комплексы вполне материальных знаков.
Сказано вполне определенно и однозначно: никакой нематериальной субстанции не существует. И вместе с тем, через пару абзацев А. Зиновьев (всемирно известный логик по основной профессии!) утверждает следующее:
Будем называть сознательным такое действие (поступок) человека, когда человек до совершения этого действия имеет в сознании цель действия, то есть осознает, в чем именно должно заключаться действие, и рассчитывает на определенный результат действия.
То есть человек, который есть всего лишь (так выходит по А. Зиновьеву) совокупность атомов, может совершать сознательные действия. Тогда что такое сознание и почему его нет у тоже состоящего из атомов придорожного булыжника или у компьютеров, на которых А. Зиновьев и я набирали тексты своих книг? Как прикажете понимать данную ситуацию? Если мысли, решения и другие проявления сознания есть (опять же так выходит по А. Зиновьеву) всего лишь изменение взаиморасположения атомов человеческого тела, то рано или поздно науки о таких перемещениях – химия и физика – научатся изменять это взаиморасположение с помощью приборов и реактивов, и свобода выбора у человека пропадет совсем? Он превратится в автомат, и одновременно с таким горестным превращением рухнет и вся человеческая культура, поскольку она предполагает свободу выбора у человека и его ответственность за этот выбор. И занятно, что А. Зиновьева, по всей видимости, это не удручает, как и то, что он, получается, сам – автомат. Ну и ну!
Теперь рассмотрим другой взгляд, более обещающий, как мне кажется. Существуют два мира – материальный и тонкоматериальный. Тонкоматериальный мир – управляющий, материальный мир – ведомый. Атомы – в материальном мире, управление ими и заодно человеческое сознание – в мире тонкоматериальном. Там же и Причина всего – нематериальный Творец. Мир материальный и тонкоматериальный составляют единство. Почему бы и нет?
За последние два-три десятка лет наука квантовая механика экспериментально и теоретически показала, что предположение о существовании тонкоматериального мира подтверждается[4].
И если раньше существование Бога было главным пунктом, так сказать, «религиозной» веры, то теперь вера подкрепляется знанием.Не преувеличивая, полагаю, что взаимопроникновение науки и религий будет поворотным пунктом дальнейшего развития человечества. Давайте одним глазком заглянем в будущее. Если все вышеизложенное верно, то именно от Бога мы получим понимание смысла жизни и конкретные указания, как себя вести. И это знание сможет получить каждый в отдельности, что, в свою очередь, радикально изменит порядки в нашем обществе. Станет невозможным манипулировать людьми, поскольку каждому, кто осмелится попросить, откроется доступ к истине. Потеряет свою силу и власть над людьми идеологический пресс, который пригибает всех нас к земле и не дает свободно дышать. Поменяется и роль церкви. Если раньше она выступала монопольным посредником между Богом и людьми, то при развитии индивидуальных каналов общения «Бог – конкретный человек» церковь должна будет сосредоточиться на оказании консультационной помощи каждому верующему по отдельности. И стоит в данном случае прислушаться к мысли мудрого Канта.
Тогда только можно будет с полным основанием сказать, что пришло к нам Царствие Божие, когда открыто признана будет необходимость перехода церковной веры во всеобщую разумную религию.
В наше время на основе достижений квантовой механики открылся научный путь к единому Богу и возникли предпосылки для перехода, о котором мечтал Кант. И еще можно прочитать у Канта и такое:
Царство Божие на земле – это конечная цель и желание человечества («Да приидет царствие Твое»). Христос приблизил к нам это Царство, но люди не поняли его и воздвигли у нас царство попов, а не Царство Бога.
Однако все эти новые возможности могут не реализоваться из-за инерции общества и недоверия к необычному. Поучительны в этом смысле события, происходившие в России перед тем, как грянула Октябрьская революция и Российская империя перестала существовать.
Глава 2
Стояние над пропастью
Немного истории
Ты, читатель, можешь подумать поначалу, что я отвлекся. Это не совсем так. Чтобы мои духовные выводы, ради которых я эти рассказы затеял, не показались тебе произвольными, я решил сначала дать историческую канву в том виде, к которому я и мое поколение привыкли. Просто когда я был мальчиком и впервые прочитал воспоминания про Цусиму и Порт-Артур, некоторые из мемуаристов были еще живы и даже дееспособны. А пока живы участники событий, история еще складывается. Но для тебя, мой молодой читатель, история русско-японской войны уже отлилась в окончательную форму. И кто знает, в какую именно?
В отличие от тех, кто с придыханием произносит утратившее ныне смысл словосочетание «Российская империя», я полагаю, что дела в ней шли плохо, и конец оказался закономерным. Нынешние апологеты Империи не хотят принимать во внимание факты, которые были очевидны для большинства современников. Эпоха Николая I закончилась поражением в Крымской войне и смертью самодержца. Николаевская эпоха в чем-то напоминала переживаемую нами. Николай I навел максимальный порядок, не трогая патриархальных устоев. Крымская война неожиданно показала слабость России. И это после разгрома Наполеона, после появления русских казаков в Париже! Надо было срочно что-то делать. Отменять крепостное право? Давно пора, многие понимали необходимость этого. А кого поставить в деревне на место единоначальника-барина? Превратить крестьянскую общину в колхоз во главе с председателем-помещиком? Почему-то данный вариант не приходил в голову. И как обеспечить прожиточный минимум бывшим барам? Тоже проблема. Словом, России требовался не косметический, а капитальный ремонт всего государственного устройства. Император Александр II со многими опасениями и колебаниями встал на путь создания нового общества европейского типа. У него было очень сложное положение: его не поддерживали «старосветские помещики» – столбовое дворянство, – с одной стороны, и леваки-разночинцы – с другой. Крепостное право было отменено, но царя-освободителя угрохали. Убийство Александра II автоматически привело к задержке намеченного реформирования страны. Может, все бы и обошлось как-то, устроилось бы, но Александр III – сильная личность – неожиданно умер в расцвете сил, и трон в стране с застарелыми византийскими традициями занял Николай II, который в качестве авторитарного руководителя совершенно не смотрелся.
