- Не хочешь меня, да? - мрачно спросил его омега, прижавшись боком к ширинке волка.

- Конечно, хочу, - соврал тот.

Но доказать свою состоятельность смог намного позже. Когда обработав синяки мальчишки, ощупав всего на предмет переломов осторожными движениями, мало похожими на ласки, попытался уложить спать в гостиной. И в темноте почувствовал голым плечом, как молча тычется в него Стайлз мокрым лицом, размазывая по коже соленые слезы.

Пришлось снова взять на руки, принести в свою спальню и долго-долго утешать.

Доутешался тогда Дерек до узла, когда уже поздно стало. Когда лежали они совершенно голые друг перед другом, и Стилински в изумлении смотрел на большую шишку в основании альфийского члена, молчаливо вопрошая - она, что, должна в меня влезть?

- Должна, вроде как, - опытно и добродушно отвечал волк. - Но сразу пробовать не станем, больно будет.

- А как тогда? - спрашивал Стайлз и руку от члена Дерека пугливо отнимал.

- А вот так, - предлагал Дерек.

Он до утра учил Стайлза сосать член. Сосал сам. Тихонько зарывался пальцами в маленькую теплую дырочку между половинок. Старался не замечать смешного характерного стука коленок своего омеги, с которыми он силился их раздвинуть, да все не выходило. Тогда Дерек осторожно начинал массировать ему ступни, наблюдая, как от удовольствия поджимаются пальчики на здоровой, и между ног подрагивает маленький напряженный член.

Нормальный секс с проникновением случился у них довольно поздно, через две недели осторожного петтинга и сладких, но недостаточных уже минетов. Когда Дерек оборудовал свою душевую различными поручнями, угробив на ремонт два дня.

Он сам помыл Стайлза. Сам вытер его. Донес до спальни. И в странной неестественной позе вошел в его тугое девственное тело до упора.

Член поместился весь, без остатка, хотя были у волка сомнения. Но природа позаботилась об этом: большой альфа провалился в маленького своего омежку по самые яйца, как и предписывала их физиология.

У Стайлза был длительный и очень громкий оргазм, что часто случается с людьми, страдающими даже небольшим заиканием. И это как-то сразу Дерека успокоило, и он перестал тревожиться за интимную сторону их отношений, убедившись, что внешний физический хаос его мальчишки никак на внутреннее его устройство не повлиял.

========== Часть 2 ==========

Были позы, для них недоступные. Были те, что наоборот, приходилось специально принимать, после особенно тяжелых смен в кофейне, хотя и не заставляли Стайлза там бегать, да только он бегал, посверкивая злыми глазенками на тех, кто смел допускать во взглядах жалость.

Всякие позы у них были, и Дерек знал, многие, даже самые простейшие из той же кама-сутры никогда не будут ими опробованы, потому что… потому.

… - Еще чуточку… Еще, еще, еще… Нет, нет, нет, ай… Бо-ольно! Дерек, больно…

Ноги омеги никак не раздвигались, а Стайлз все пытался и пытался, как-то рассказав своему парню под третью бутылочку пива, что фантазировал чаще всего об этом незамысловатом моменте - как раздвигает он широко-широко свои атрофированные ножки перед каким-нибудь альфой, и тот смотрит туда, прямо между ними; любуется, взглядом трахает узкую влажную дырку, заставляя, даже не прикасаясь, стонать…

Дерек признания Стайлза ценил. Не ревновал, хотя вроде хотелось (какой там еще альфа должен был между ног Стайлзу смотреть?).

В таком, по его мнению, признаваться было мило. В примитивных фантазиях, где мечтал его тоненький мальчик всего-то о широко разведенных своих ножках. Которые… да, никак не хотели слушаться своего хозяина.

- Я еще попробую.

- Не дури. Нет, - Дерек был непреклонен, забыв о мечтах вертеть своего гибкого на вид омежку по-всякому.

Нельзя было.

Альфа втихую от Стайлза сбегал к знакомому остеопату - специалисту, по его мнению, максимально приближенному своей специализацией к их проблеме. На что тот, посмеявшись над волком, ответил - нет. Ни в коем случае, мой дорогой мистер Хейл.

- Проблема абсолютно не моя. Она не в атрофии мышц или же их травмированности. Не в смещении костей. Понимаете? - спрашивал он Дерека, экзаменуя.

- Эмм… - Дерек виновато опускал глаза, краснея - он не вникал в медицинские нюансы так глубоко; он всего лишь хотел узнать - достигнут ли они со Стайлзом нужного им эффекта, продолжая длительные и нежные упражнения.

Возможно, если он…

- Не возможно.

- Но, может…

- Не может.

Врач, перестав шутить, совершенно его уничтожил. Своим безапелляционным тоном и жестокими, окончательными словами.

- Проблема в голове, в подкорке, понимаете? В нарушенных связях нейронов проблема, а не в том, что мышцы недостаточно эластичны или как там. Я обрисовал вам положение дел достаточно грубо, не вдаваясь в подробности, но вы должны понять, что мучить мальчика вашими тренировками - просто опасно. Он такой от рождения. Он не станет гибче и послушнее вашим рукам. Поэтому не дурите ему голову и… лучше найдите себе подходящую пару, мистер Хейл.

Он забыл добавить - красивый. Чертовски красивый мистер Хейл.

Которому вроде бы не должно быть дела до маленького омежки-инвалида, с врожденной формой ДЦП…

И Дерек перестал заниматься привычным для себя сексом - сексом без правил и ограничений.

Ограничения… были.

В позах, в движениях, в амплитуде и глубине проникновения…

Дерек уже привык к мысли, что теперь в его жизни всегда будет так. Как-то пришло это понимание в одно прекрасное утро, после одного прекрасного минета, когда он, нежно, бездумно размазывая пальцами свою сперму по губам, скулам, линии челюсти омеги, все не мог остановиться и понимал, что не только в этом.

Полгода пролетели незаметно. Свидания кончились: Стайлз переехал к Дереку - от его лофта попасть на работу можно было всего за три минуты.

Стайлзу так было проще, но Дерек про себя проговаривал другое слово - безопаснее. Он смирился с тем, что провожать омежку больше не нужно, хотя и порывался сделать это. Потом бросил, понадеявшись, что жалость, присутствовавшая в его волчьем сердце, она ушла наконец навсегда, сделав их отношения нормальными.

Но так только казалось.

В их очередной визит к папе Джону, Стилински-старший, задержав в крепких пальцах рукав уходящего оборотня, очень строго спросил:

- Жениться думаешь?

Блять.

Дерек захлопал своими красивыми глазами, понимая, что еще секунда промедления и глупый, дебильный вид его уже не спасет - он навсегда потеряет доверие семьи и, что было страшнее - он потеряет Стайлза.

- В следующем месяце, - твердо ответил на вопрос, даже не удивившись своему непонятно откуда взявшемуся рвению.

Свадьба? Он же уже женился! И только сейчас до него дошло, что согласиться на это и сделать нужно было не только в своих бесплотных фантазиях.

Джон сразу же оттаял, услышав положительный ответ, но улыбаться по-отечески не спешил, разглядев в альфе то, что, как казалось самому Дереку, он в себе изжил окончательно.

- Ты только не женись на нем из жалости, сынок, - сказал мягко, но очень решительно. - Ему это не нужно. Как не нужны и сложности в жизни. Ты не должен стать очередной из них. Наоборот, ты должен встать между ними: Стайлзи и так досталось.

- Конечно, мистер Стилински. Джон, - Дерек странно смутился, не зная теперь, какое обращение к отцу омеги станет правильным. Как и не знал, как объяснить получше свою недогадливость насчет проведения официального торжества.

- Ты должен знать, Дерек, сколько боли он вытерпел, - продолжил Джон, раскрывая изнанку жизни своего сына. - Все эти годы тренировок, они тяжело ему дались. Но теперь он стал почти… нормальным. Понимаешь?

Дерек торопливо кивнул, представив, и все равно не понимая ничего из сказанного, как никогда не поймет зрячий человек слепого, здоровый - прикованного к инвалидному креслу.

И вдруг до него дошло.

- Стайлз, что, раньше не мог… ходить? - предположил он нерешительно.

- Почти, - подтвердил Джон. - Он еле передвигался с моей помощью. Но мы упорно с ним занимались. И я знаю, что даже сегодня выглядит он не совсем нормально, но раньше ему было хуже, и то, какой он сейчас, это его предел. Потолок. Понимаешь? Лучше не будет. Уже никогда.