– Вы заблуждаетесь, – устало сказала Эмма. – Белль Френч больна. И поэтому она была в больнице. Спросите доктора Вэйла или…
– Заблуждаетесь вы, шериф! – прикрикнул Голд, топнув ногой, и Эмма вздрогнула. – Регина запудрила вам мозги, а вы и рады ее слушать! Что, – он резко склонился к Эмме, обдав ее дыханием, и зашипел, будто заправская змея, – она обвиняла меня? Говорила, что это я во всем виноват? Но молчала про мою Белль, молчала про дочь Джефферсона? Молчала про ваших родителей, которые из-за нее были вынуждены отправить вас сюда?
Он брызгал слюной, и Эмма морщилась, не в силах увернуться. Нет, все же он ненормальный! Как можно верить сказкам Генри?!
Голд внезапно успокоился. Выпрямился, поправляя выбившуюся жилетку. И сказал размеренно, улыбаясь:
– Но теперь вы должны вернуть мне мою магию.
Он казался непоследовательным, и Эмма только путалась в его словах, не понимая, чего же он в действительности хочет от нее. Еще ее пугало это «Верните мне магию!» Как она сделает то, что невозможно сделать? А ведь он ждет этого. И придется как-то выкручиваться…
– Почему вы не вернули ее себе раньше? – Эмма попыталась хоть немного сбить Голда с толка, надеясь, что, может быть, это заставит его разум проясниться. Но Голд выглядел абсолютно уверенным в себе.
– Я знал, что вернув магию себе, верну ее и Регине. А этого не должно было произойти. Поэтому я целый год пытался вылечить Белль обычными средствами. К сожалению, это не сработало. Тогда я решил, что будет разумным убрать из города вас, а следом увезти Белль, чтобы она попросту забыла весь этот кошмар. Создать новую ее. Рассказать ей только хорошее. Но вот беда: моя-то память должна была остаться при мне. Я пытался придумать что-нибудь, чтобы обойти этот пункт, потому что все еще оставалась Регина, однако вы видите, что мои попытки ни к чему не привели.
Он развел руками и тихо засмеялся. В свете лампы его лицо стало по-настоящему безумным, Эмма даже прикрыла глаза, чтобы не видеть. Она не хотела верить, что встретит здесь свою смерть. Она хотела наверх, к живым. Она хотела к Регине.
Что же получалось?
Голд замолчал, и Эмма улучила момент, чтобы разложить по полочкам все услышанное. Разумеется, она не верила в бредни про магию, но картина все равно вырисовывалась вполне понятная.
Все началось с того, что Голд искал эту свою Белль. Зачем и почему – другой вопрос, он не столь интересен. Интересно то, что каким-то образом Голд посчитал Регину виновной в том, что Белль оказалась в психбольнице. Может быть, именно Регина отдала указ отправить девушку на лечение или еще что. Результат вполне определенный: свихнувшийся Голд посчитал Регину виновной во всех грехах. И принялся мстить. Кэтрин очень удачно подвернулась под руку. Как и Сидни Гласс, как и Руби Лукас, которую Голд опаивал наркотиками и заставлял делать то, что ему было нужно. Пока что было непонятно, зачем ему было делать то же самое с монахинями, но, возможно, он просто таким образом попутно заработал деньги.
Эмма покосилась на Голда, убедилась, что он все еще погружен в свои размышления, и принялась раскладывать все дальше.
Желание Голда отомстить Регине привело к еще большим смертям. Джефферсон и Август Бут. Кстати, а ведь Август что-то знал!
– Август Бут все знал, – медленно проговорила Эмма. У нее затекли ноги, и она попыталась выпрямить их, что удалось, но с трудом. Голд с интересом наблюдал за ее действиями, а потом усмехнулся.
– Бут знал, тут вы правы. Но ведь вы не захотели его слушать. Так что мне пришлось разделаться с ним. Не своими руками, разумеется.
В тот самый момент Эмма вспомнила про Лили. Сердце снова подскочило к горлу в безумном ударе.
– Киллиан Джонс, – очень четко выговорила она, заглядывая Голду в глаза. – Лили Пейдж. Робин Гуд. Эти люди работали – и работают – на вас, не так ли?
Она не сомневалась в ответе, тем более, Лили написала ей письмо, в котором уже все было рассказано. Но письмо – одно дело. Совершенно другое – услышать все от Голда.
Он усмехнулся, качая головой. Подошел ближе, навис над Эммой, пугая ее своей близостью.
– Все сложилось как нельзя лучше, вы не находите? В этом мире Крюк не помнил меня – но так сложилось, что он оказался мне должен. А когда не смог отдать – я подключил вашу подружку из ФБР.
– Она в самом деле из ФБР? – грустно улыбнулась Эмма. Какая забавность…
И… Крюк? Ему подходит.
– В самом деле. И она тоже была мне должна: за то, что в этом мире ее жизнь сложилась удачнее, чем должна была. Ее знакомство с вами мною предусмотрено не было, но все вышло еще лучше, чем я планировал.
Голд выглядел очень довольным собой. Эмма же от откровения к откровению становилась все унылее. Получалось, что вся ее жизнь за последние два года была спланирована – и кем! Ненормальным Голдом, из-за которого ее возненавидел весь город!
– Как вы заставили ее полюбить меня? – глухо спросила Эмма, когда заново осознала этот момент. Тяжесть и обида сдавили грудь.
Голд замахал руками.
– Ох, нет-нет, шериф, не вешайте на меня этот груз! Я всего лишь велел ей очаровать вас, а вот уж влюбленность – это ее инициатива. Лили должна была убедить вас уехать и забрать Генри, конечно же. Но любовь…
Он поморщился: кажется, ему не нравилось вспоминать о своих неудачах. Эмма же почувствовала, как от сердца отлегло. Ей хотелось верить Голду в этом вопросе. Любовь Лили к ней слегка смягчала тот факт, что Эмма спала с убийцей. Было бы весьма грустно осознавать, что даже здесь Эмма потерпела неудачу.
– Я не заставлял ее спать с вами, Эмма, если вы это имеете в виду. На самом деле это весьма омерзительно, но получилось так, как получилось. Лили провалила задание. Пришлось подключать к делу мистера Гуда.
Голд не говорил ничего нового, кроме того, про Робина Эмма слушать не хотела, так что торопливо прервала его:
– Лили стреляла в меня потому, что вы ей приказали?
– Что? – Голд искренне удивился. – Я не хотел, чтобы вы умирали. Кроме того, к тому времени, мне уже нужно было, чтобы вы остались в городе, так что все эти выстрелы – это вновь инициатива нашей прекрасной Лили. Что ж, все вышло довольно удачно: я находился рядом с вами, так что подозрение на меня не пало. С вашей смертью я лишился бы возможности вернуть мою милую Белль – нет-нет, вы должны остаться в живых, – Голд усмехнулся. – По крайней мере, пока.
Все это Эмму не слишком радовало. Она поморщилась.
– А Робин, значит, должен был отвлечь Регину от меня?
– Не совсем, – протянул Голд. – Он должен был влюбить ее в себя, а затем бросить. Еще немного страданий для нашего славного мэра. К сожалению, на сцене вновь появились вы.
– Вы мне прислали видеозапись, – пробормотала Эмма, вспоминая тот день, когда позвонила Регине после годового молчания.
– Я? – снова удивился Голд. – Я ничего вам не присылал.
– Но… – начала было Эмма и тут же прикусила язык. Сейчас все эти записи были неважны. Важно было выбраться отсюда, чтобы вместе со Спенсером организовать арест Голда.
– Хорошо, – согласилась она. – Зачем вы взорвали машину Регины?
Голд засмеялся, приглаживая рукой волосы.
– Вы приписываете мне слишком много. Машина дело рук Лили. Это она ревновала вас к Регине, а не я.
– Вы врете, – безапелляционно заявила Эмма. – В письме, которое Лили мне оставила, не было ни слова про машину!
Голд вновь засмеялся.
– Даже так? Целое письмо? – взгляд его стал недобрым. – Можете мне не верить, мисс Свон, ведь я обманывал вас все это время. Но спросите себя – разве мисс Лили не делала то же самое?
Губы его поджались.
Эмма сглотнула. В затылок стукнулся запоздалый страх. Значит, если бы Лили действительно захотела… она бы убила Регину?
Холод сковал все тело Эммы и принялся покалывать мелкими иголочками стопы и пальцы рук.
– Развяжите меня, – глухо потребовала она. – Немедленно!
– Конечно, – охотно согласился Голд. – Но еще чуть позже. Когда я удостоверюсь, что вы все поняли. Что вы поверили.
