— Она знает, что это ты помогла Дженнифер, поэтому если позовёшь, она придёт. В ближнем бою ты можешь пострадать, поэтому используй его, - прошептал Итан, не разрывая объятий, запихивая в задний карман чужих джинсов пистолет. И только одному Богу известно, где он его достал. Кэтрин могла бы снова повторить, что даже если её исполосуют, это её не убьёт, но Итан это знал, но кроме этого помнил, что боль всегда настоящая, а видеть боль дорогого ему человека и не иметь возможности сделать ничего — в тысячи раз сильнее.

— Ты так сильно её ненавидишь?

— У меня был парень, с которым я хотел сбежать, а Кали убила его, чтобы я не смог этого сделать. Тогда, я не смог признаться в этом Девкалиону, потому что она заставила меня молчать, угрожая брату, а он узнал и… поддержал её, ведь без меня он станет для Девкалиона бесполезным. Представляешь, Кэтти… я почти исполнил свою мечту в тот момент.

— Я пристрелю эту суку, - шёпотом ответила девушка и чмокнув оборотня в ухо, буквально испарилась из чужих объятий.

Сама мысль, что через пару дней ей придётся убить его, пугала, но Кэтрин упрямо шла вперёд. У них была своя жизнь все десять лет, они влюблялись и пытались строить свои жизни, а у Кэтрин была лишь она сама, кошмары и страх. Тот страх, что не испарился до сих пор, те сомнения, что одолевают её каждую секунду. Она сделает всё, что потребуется, она избавится от этой… жизни.

***

Дженнифер не ждала гостей. Шестое чувство подсказывало что-то нехорошее, но время было без пяти пять, поэтому Стоун ни за что не появилась бы на пороге её дома — ей нужно пить отвар в это время, и она не рискнёт прийти сюда. Она была уверена в этом, в то время как сама готовилась нанести визит Кэтрин, чтобы раз и навсегда с ней разобраться.

Но дверь отворилась, тихонько скрипнув и Блейк резко обернулась, заметив улыбающуюся Стоун на пороге собственного дома. Девушка не торопилась, мягко скользя по гостиной, не спрашивая разрешения войти, и вообще не произнося ни слова, словно вернулась к себе домой.

— Поговорим? – наконец-то шепчет девушка, присаживаясь на чужой диван и вальяжно закидывая ногу на ногу. — О, милая, не стоит ничего делать, я ведь не пустыми руками — у меня для тебя есть сюрприз.

Полностью довериться Кэтрин и спокойно сесть напротив — было бы наибольшей ошибкой, поэтому Дженнифер лишь сделала несколько шагов навстречу и встала рядом с креслом. Дышать было трудно, страх сковывал конечности, но показаться слабой — ещё хуже.

— Я знаю, что не одна следила за альфами. Ты всегда наступала мне на пятки, но я никогда не жалела, что создала тебя.

— Меня создал Неметон, - Джулия шипит сквозь зубы. — Но ты правильно заметила — я наступала тебе на пятки, и кроме альф, я интересовалась и тобой, твоей сущностью.

— И?

Девушка вновь игриво улыбается, ведь именно за этим она и пришла. Правда, что таила в себе Джулия — была нужнее всего, и ради этой правды, Кэтрин была готова преподнести ей любой подарок, включая тот, что лежал без сознания в маленькой кладовке её дома.

— Думаешь, я так просто открою тебе все карты? Нет, милочка, я убью тебя, а если не получится, то ты всю жизнь будешь мучиться и страдать, потому что я не скажу тебе ни слова о том, как тебе освободиться.

— А что думаешь на счёт обмена? Хочешь… поменяться?

— У тебя нет ничего, что ты можешь мне предложить!

Джулия почти кричит, потому что паника накрывает её с головой. Страх смешался с ненавистью, образуя безумный коктейль, где слёзы не бегут по щекам только благодаря упрямству.

— Информацию взамен на любовь! Или месть, – повышает голос Стоун, даже вставая с дивана, чтобы слова дошли до малышки Джулии, что почти бьётся в истерике.

— Что?

— Смотри.

Стоун вновь успокаивается, протягивая свой телефон дараку, но та лишь опасливо делает несколько шагов назад. Кэтрин понимает, но глаза автоматически закатываются к мозгу. Девушка оставляет телефон на кресле и отходит назад с поднятыми руками. Дженнифер заглядывает в телефон быстро, чтобы не потерять из вида Стоун, но та, рассевшись на чужом диване в позе лотоса, по-дурацки играется с цветами, стоящими в вазе рядом, и спросить бы, сколько ей, чёрт возьми лет, но момент для этого не особо подходящий.

— Ты… что ты… с ней сделала? Она… Как ты?

— Ты изучала лишь ту часть моей биографии, где меня уже изнасилованную и мёртвую прибило обратно к дому моих родителей. А что на счёт той части, где меня все называли ведьмой? Знаешь, почему меня вообще похитили? – Стоун выдерживает паузу, глядя, как Дженнифер вцепилась мёртвой хваткой в телефон. — Потому что я отлично варила всякие там… гадости. Ну, знаешь… пахли они действительно отвратно, но работали действенно. Стая, которая украла меня, были не из местных, поэтому рискнули, а на моей территории благодаря мне, отец истребил всех оборотней благодаря моим отварам.

— То есть ты сделала её… обычным человеком?

— На время — да. Джулия, я знаю, что ты любила её по-настоящему, как никого иного, потому что я видела всё своими глазами. Ты можешь выбрать.

— Выбрать?

— Мне никто не давал выбора, но тебе я позволю выбрать. И в обоих вариантах — ты получишь то, что хочешь. Взамен, ты скажешь мне то, что мне нужно.

Дарак вновь опасливо смотрит в экран телефона, где скрытая камера снимает ту самую кладовку, а Кали, что с её способностями должна была уже выбить дверь, очнулась и бесполезно молотила её кулаками, сбивая их в кровь. Красные капли, что выступили на кулаках оборотня и не собирались заживать, подтверждали слова Кэтрин — у Кали нет сил, сейчас она обычный человек.

— И что ты предлагаешь?

Стоун слегка ухмыляется, но Джулия расшифровывает эту ухмылку — так Кэтрин говорит: «Хорошая девочка».

— Ну, я скажу тебе рецепт этого отвара, и ты будешь поить им свою возлюбленную — она будет обычным человеком, вы убежите на край света и будете жить долго и счастливо: как ты и представляла раньше.

— А второй… вариант?

— Если всё же мстить ты хочешь больше, чем любить, то… я сварю тебе ещё, ты убьёшь Кали… и Девкалиона, если сможешь.

— «Если сможешь?» – переспрашивает дарак. — То есть ты даже не предлагаешь мне варианта помощи, верно? Если сможешь влить отвар в самого сильного оборотня в мире и при этом остаться в живых, тогда убьёшь его и сможешь жить дальше?

Не позволяя начаться новой истерике со стороны Дженнифер, Кэтрин говорит:

— Малышка, что бы ты ни говорила, но тебя создала я — и ты права, я хочу тебя убить, чтобы под ногами не мешалась, но дать тебе право выбора — важнее для меня. Я хочу, чтобы ты была на моей стороне.

— А лицо?

— Ты ведь научилась с этим жить, разве нет?

***

Дерек нервно смотрел на часы, то и дело порываясь выйти из дома и идти искать Кэтрин. Время перевалило за половину пятого утра, а дома не было даже её запаха. Вопрос, где её черти носят, приходится держать при себе до прихода Стоун.

Мужчина пробыл здесь всего-навсего полчаса, но только сейчас, когда он отвлёкся от мыслей о девушке, до него донёсся бешеный стук чужого сердца. Хейл сглотнул и пошёл на звук — он раздавался снизу. Когти обнажились, подчиняясь воле своего хозяина, а ступеньки одна за другой оставались позади. Кладовка была маленькой, запах немного застоявшимся, но даже это не помешало мужчине учуять чужой страх, что так чётко отбивался в ритме сердца.

— К-кто здесь? – прошептал уже не такой уверенный в себе женский голос.

Для Кали быть бессильной — было в новинку. Женщина уже и забыла, когда она не могла убить кого-то, кто её бесил, и на худой конец — выбить чёртову дверь. Став оборотнем слишком рано, познав всю мощь своей силы, сейчас, не имея возможности даже открыть дверь, что была защёлкнута лишь на щеколду снаружи — быть бесстрашной не получалось от слова совсем.

Сложно было для Дерека не узнать этот голос и испуганные глаза, что так опасливо смотрели сквозь щель в двери. Заметив оборотня, чьи глаза горели ярко-красным, а клыки обнажились, сердце Кали забилось в два раза быстрее от страха. Осознание того, что если Кэтрин не убила её, это не значит, что этого не сделает Дерек, ведь именно ему она насолила больше всех, а сейчас она беззащитна и заперта в клетке.