… Оп-па! Юные извозчики рванули между двух заборов так, что даже кенийские бегуны заценили бы. Смотри ты! Соображают, козлята.

— Догнать, командир? — воинственно вскидывается юный Гаврош — детдомовец.

— Остынь. Догонишь ты их, как же! Хотя по-уму, надо бы…

— Так, давай, я!

— Головка от часов «Заря»… Ну, догонишь — и что? Пока одного резать будешь, второй — ждать будет? Или сам на себя руки наложит?

— А чего — их валить надо? — озадаченно раскрывает рот пацан.

— Нет, конечно! Что ты! Как только и подумать мог?! Догнать и попросить за телегами вернуться, ибо — чужое брать грешно.

— Егор, а зачем нам надо их убивать? — заволновалась Ольга, — они же мальчишки совсем. Ну, убежали и убежали. Пусть живут!

— А затем, душа моя, чтобы завтра нас тут отряд кумовьёв, зятьев и прочих кузенов не ждал. Количеством, этак: топоров в двадцать — тридцать. Горящий жаждой крови, мести и наживы. И я почему-то не уверен, что к Даньке или к тебе, девочка, они настолько же гуманно отнесутся.

— Извини, не подумала, — забавно сморщила нос Амазонка.

Сейчас челкой махнет… Есть! Я усмехаюсь. На самом деле — скорее всего, сбежавшие пацанята, сейчас такой жути на деревню нагонят, что там неделю за околицу носа никто не высунет. Ещё и на военное положение перейдут — в ожидании карательного отряда лютых городских отморозков. Ну а что — озадачили мы их по-полной. Кого они видели перед собой, решив напасть? Пару мужиков, барышню — писюху, костлявого дрища призывного возраста, да мальчонку сопливого. Против шести взрослых дядек — совсем несерьёзно! А оно — возьми и эвона как, обернись, в итоге. Додики мелитопольские — джедаями обернулись и не вспотев в секунду всех и порешили.

Ещё цеплявшихся за жизнь, незадачливых грабителей, добили. Крестьянские телеги, по заветам вождей пролетариата, естественно, экспроприировали в пользу голодающих детей. Мертвым — лошади, всё едино ни к чему. Репа не пострадала, что четко свидетельствовало о том, что мужички не о погоде с нами побалакать собирались. Ольга и Чера получили повышение уровней. Причем, парнишка — сразу два. Без достижений и комментариев. Одной перепало три свободных очка, другому, соответственно — шесть. Художнику и мне не обрыбилось, хоть надежда и тлела до последнего, где-то в глубинах волнующейся души. Коротко посовещавшись — повернули обратно к складам. Трофейные телеги — следовало пустить в дело.

— Шептун, а о чем ты им гундел? Я как-то пропустил.

— Да всякую дичь нес, командир. Я этих сельских клоунов знаю. Их сразу озадачить надо и, считай — полдела сделано, а пока переваривают — можно всё успеть. Главное: пургу мести быстро, чтобы их мозги за тобой не успевали. Ну я и понес: мол, что же вы, мужички, вероломно без обьявления войны, как фашисты какие, на нас нападаете? Даже стародавнего: «Иду на вы», как пращурами завещано — не сказали… Или вы бога не боитесь? Ведь чай не бусурмане — нехристи, небритые! Чай, люди православные!. Эх, знали бы деды — за что воевали! Пойдемте, говорю, лучше выпьем — люди добрые. Тут ты и побежал… Кстати, надо бы накатить, командир. За победу, помин душ и для устранения тремора в верхних конечностях!

Ну всё: понесли ботинки Витю! Послебоевой отходняк прорезался. Словесным поносом. Излишки адреналина бродят, выхода ищут. Меня же, как и в детском доме — после применения ментальных умений, внутри словно слегка подмораживало. Подмерзало что-то. И ощущалась некая холодящая в груди опустошенность. Надо бы поесть перед погрузкой. Да и выпить на самом деле не помешает…А то знобит, как при гриппе!

День шестой. Глава вторая.

В тот день больше на склады не поехали. Личный состав притомился. Четыре полнехоньких телеги с продовольствием стояли под разгрузкой. Задача минимум была выполнена. По итогам поездки мы оказались в диком плюсе, ибо помимо продуктов, затрофеили лошадей, телеги и пополнились на одного бойца. Да, теперь я уверенно и смело относил Черу к группе бойцов, лично пронаблюдав за его превращением в такового. Скажу больше — похоже в его лице весь наш хирд и я лично, обзавелся настоящим берсерком. Этот, ещё вчера казавшийся безвозвратно раздавленным, парень, воистину — восстал из ада! Видели бы вы, как он посмотрел на меня сверкавшими влагой глазами, когда после боя, я протянул ему руку и бросил короткое, командирское и мужское: «Спасибо тебе, дружище! Это было достойно». Шептун, признавая, веско похлопал по сутулому и костлявому мальчишескому плечу, а Ольга, показав большой палец, бросила: «Лёха — ты просто красавчик»… Всё! Мы просто отрезали ему путь назад, под шконку — в «обиженку». Возможно именно этот момент он будет вспоминать перед смертью. Даже скорее всего. Ибо из униженного изгоя и опущенного чмыря, он каким-то неведомым чудом — обратился в мужчину, равного другим. А это вам: не из утей в лебедей превращаться! И теперь перерожденный Чера будет безжалостен и беспощаден и к врагам и к себе. Ему просто как воздух будет необходимо постоянно доказывать этому по пидорски отнесшемуся к его судьбе миру, товарищам, мне, и главное — самому себе, что он достоин если не уважения, то человеческого отношения. Нагибать этот мир, мстить ему за пережитые унижения и проявленную собственную слабость — станет для него ежедневной, необходимой дозой.

Ну а как, с кем и насколько часто он при этом будет трахаться в свободное время — его сугубо личное дело.

В общем: вторую половину дня решено было посвятить хозяйственным заботам и оборонительным приготовлениям. Которых предстояло выполнить просто немерянно. Предполагаемый обьём предстоящих работ — ужасал. Но ведь когда-нибудь надо начинать? Кто знает — кому и через какое время захочется потрогать за вымя, наше весьма небедное, по нынешним меркам, сообщество.

Впахивали все. Кроме самых мелких, разумеется. Зато осмелевшая малышня гиперактивно путалась под ногами. Ко мне буквально приклеилась четырехлетняя кроха Ксюша: нелепая, рыжая, косолапая и несуразно нескладная, с трогательной, до кома в горле и дрожи пальцев, рассинхронизированной грацией неуклюжего щенка. Один раз доверчиво заглянула — влезла своими глазенками в самую душу, и поселилась там…

Ближе к закату пошабашили и поблагодарив личный состав племени за проделанную работу, я обьявил всем об отдыхе да завтрашнего утра. Время до ужина мы с Долгим и Черой — потратили на реализацию идеи, промелькнувшей в моей голове ещё в первую ночь на балконе Ольгиной квартиры. Когда обнаружив, что зажигалка не функционирует — для того чтобы закурить, мне пришлось использовать спички.

Я ещё в то же утро попросил у Яныча подобрать стальную трубку подходящего диаметра, что и было сделано бывшим главным инженером без лишних вопросов и со свойственной ему обязательностью.

… «Поджиг»! Мы мастерили банальный, известный каждому сопливому шпанюку «на районе», простейший поджиг. Да-да, тот который Сергей Бодров во втором или первом «Брате» мастырил. А что? Порох демиурги как-то обезвредили, наряду со множеством иного. Согласен. Но раз спички по-прежнему исправно загораются — значит моя идея может и сработать… По идее…

Не буду никого грузить технологическими деталями нехитрого процесса изготовления, данного карамультука. Скажу лишь одно — сработало! Используемый вместо мишени, достаточно толстый, учебник по истории с плотной обложкой — весьма глубоко посекло. Если представить на его месте человеческое лицо — испытания прошли бы с большой вероятностью фатального исхода. Для мишени разумеется…

Мы с коллегами изобретателями, переглянувшись, молча закуриваем. Это конечно далеко не вундервафля и в чистом поле её применение проблематично и осложнено множеством обстоятельств. Начиная от того, что для массового применения спичек не напасешься и заканчивая времязатратностью и сложностью процесса снаряжения поджига зарядом и поражающими элементами. «Эй, брат, погоди немного — я сейчас приблуду заряжу и начнем биться! По-взрослому! Три минуты, буквально, прошу! Погуляй пока — только недалеко. Договорились?» Да и стрелять из поджига необходимо практически в упор. Но вот для обороны, как оружие последнего рубежа, например, когда супостаты ворвутся-таки в двери нашего замка, неожиданное применение десятка подобных самопалов может неплохо прорядить первый ряд нападающих. И даже переломить ход всего штурма, заставив ошеломленного и деморализованного противника осадить, а то и вовсе обратиться в бегство. Ведь самые дерзкие, смелые и авторитетные всегда идут первыми. Ну а за ними следуют наименее борзые и более осторожные и трусоватые. Лишив основную массу — безбашенных лидеров, значит с большой долей вероятности получить возможность склонить переменчивую чашу весов военного счастья на нашу сторону. Годная штука вышла. Как не крути.