Кошмарный сон за рулем молчал и выглядел очень сосредоточенным. Казалось, он боится отстать от едущей впереди машины и заблудиться в степи.

Сашку почему-то клонило в сон. Машина мягко покачивалась, словно убаюкивала. Пейзаж за окном был довольно однообразный. Это в начале лета все цветет. А в августе стойко держатся неприхотливые желтые ромашки и прочие не боящиеся нехватки воды цветочки. Еще и трава то ли засохла местами, то ли пылью припала, от весенней яркости и следа не осталось. Одни колючки жизнерадостно демонстрируют пушистые ярко-розовые цветы, привлекая к себе пчел. И пчелы жужжат, жужжат.

— Выгружайтесь, приехали, — возвестил водитель в тот момент, когда Сашка уснул и ему начала сниться какая-то не очень приятная муть с участием инопланетных монстров раскрашенных под пчел. У них даже крылышки были. Довольно неубедительные. Парень еще долго думал, для чего они им нужны? Так и не понял.

Сашка встрепенулся, резко открыл глаза и увидел еще две машины, стоявшие на краю изгибавшейся в этом месте балки.

Ник и Пашка уже выгрузились и теперь сосредоточено волокли сумки навстречу девушке в венке из одуванчиков. Где только их нашла? Пахло шашлыком. Теплый от солнца ветер шелестел травой, покачивал лохматые колоски незнакомого растения. Кроме девушки других людей видно не было. Такая сюрреалистичная картинка — степь, две машины и девушка, словно единственная выжившая после непонятного катаклизма всепланетного масштаба. Спать захотелось еще больше.

Вместо этого Сашка взял пакет с помидорами и зеленым луком, и поплелся за Ником и Пашкой, спотыкаясь и душераздирающе зевая. Пакет оттягивал руку. Трава цеплялась за ноги и возмущенно шуршала. Люди ей явно не нравились. Покой они нарушали.

Разгадка с пропавшими из машин людьми оказалась проста. Они сидели на дне балки под шелковицей и дружно наблюдали за шашлыком. К шелковице вела тропка, протоптанная по более-менее подходящему для хождения участку склона балки. Чуть левее шелковицы в зарослях из ярко-зеленой травы тек маленький ручеек, чье дно было заботливо выложено кусочками ракушечника. Справа от шелковицы росло два дерева помельче, между которыми кто-то привязал гамак. Красота. Даже жить можно, пока дождь не пойдет.

Большинство присутствующих Славику было знакомо. Он с ними поздоровался, ответил на какие-то вопросы и разлегся под ближайшим кустом, намереваясь уснуть. Пейзаж его не интересовал, наверное, был знаком. Но поспать ему не дали. Не прошло и десяти минут, как Ник вернул его в компанию и посадил возле шашлыка исходить слюной и чувствовать себя виноватым. Славик вместо этого опять стал читать, ни на кого не обращая внимания.

Денис бродил как привидение. Заглядывал под камни, трогал жесткие травинки, потом полез на крутой склон, желая поближе рассмотреть графит. Ракушечник он видел и раньше, половина одесских домов из него построена. Возможно, для него не стало новостью, что этот камень бывает разных оттенков желтого и в своем изначальном виде он совсем не похож на прямоугольник, а вот о том, что пишущая часть простых карандашей тоже камень он до сих пор не подозревал и не надеялся увидеть что-то похожее в таких количествах.

Наблюдать за бестолковыми метаниями Дениса было интересно, время летело незаметно.

Угольки в яме для костра потрескивали, время от времени вспыхивали язычки пламени бдительно заливаемые водой.

Шашлык умопомрачительно пах.

Славик читал.

— Мы кого-то ждем? — спросил он, осилив первую книгу.

— Экстрасенса, — ответила девушка в одуванчиковом венке, оторвав алчный взгляд от шашлыка.

— Я гипнозу не поддаюсь, — сказал Славик. — Если хотите что-то спросить, спрашивайте так. Я отвечу. Просто, вы мне не поверите.

— Ящер не гипнотизер, он экстрасенс, настоящий, — сказал свое веское слово Максим. Еще бы добавить «Дрожи несчастный» и образ будет завершен.

Сказанное Максимом неожиданно подействовало. Славик как-то вдруг подобрался и застыл, глядя вдаль широко открытыми глазами.

— Парень, ты что? — забеспокоился Максим. Такого эффекта от своих слов он точно не ожидал.

— Дракон, — сказал Славик, отмахнувшись от него.

Вверху подъехала еще одна машина. Послышался веселый женский голос и недовольный мужской.

Славик вскочил на ноги, роняя книгу чуть ли не в костер.

Потом появились обладатели голосов. Тоненькая девочка с косой до талии, светленькая, белокожая, в шляпе, футболке и тонких спортивных штанах. И мелкий то ли китаец, то ли кореец. По виду больше всего похож на монгольского всадника времен Чингиз Хана. Торчащие дыбом волосы выкрашены в темно-рыжий цвет, одет как поклонник панк-рока, ноги короткие и кривые, что сразу навевало мысли о лошадях, луке и кривой сабле.

Славик, не глядя, шагнул вперед, умудрившись разминуться с шашлыками.

Девушка легко сбежала вниз, придерживая шляпу за поля. Мужчина почему-то начал оглядываться и едва не навернулся.

— Дракон, — громко повторил Славик. — Огненные демоны, дракон. Именно этот дракон. Живая сволочь.

Он как-то странно повел рукой и улыбнулся. Нехорошо улыбнулся, предвкушающее.

Мужчина спустился и застыл, изумленно глядя на Славика.

— Отражение увидел, ящер половинчатый? — зло спросил Славик.

Мужчина что-то ответил на непонятном языке.

— Ошибаешься. Я имею право здесь находиться. В отличие от тебя. Это мой мир, понял, урод и я не позволю тебе здесь развлекаться. Здесь и без тебя слишком часто убивают, — голос Славика стал спокойным и уверенным. Это пугало.

Мужчина отступил на шаг. Потом остановился, тряхнул головой и криво улыбнулся. Единственное слово, которое он сказал, по интонации очень напоминало сакраментальное «Проверим?».

Славик кивнул, махнул рукой, и неведомая сила приложила мужчину об желтый камень на склоне балки так, что полетели пыль и осколки. В пыли заворочалось что-то большое, послышался свистящий звук и оттуда вылетел огонь, мгновенно впитавшийся в подставленную ладонь.

К величайшему изумлению Сашки в обморок падать никто не стал. Все присутствующие с интересом наблюдали за происходящим, временами переглядывались и неуверенно улыбались. Разбегаться тоже желающих не было. Убегать в одиночку было как-то неинтересно. Да и топать пешком домой не хотелось. Поэтому он остался.

Пыль осела. Частью на траву, частью на шашлык и зрителей, самой большой частью на большого черного ящера с крыльями, мало похожего на дракона в его классическом варианте. Гораздо больше дракон напоминал крылатую собаку из тех, статуи которых сидят на готических соборах.

— Симаргл, — сказал в наступившей тишине байкер Ник.

— Ага, аж два раза, — не согласился с определением вида ящера Славик. — Ходячая половина дракона. Подвид — изгнанный и проклинаемый. В некоторых мирах эта сволочь заменяет собой дьявола, в некоторых весь ад целиком. Его любимое занятие — издеваться над людьми, начинать войны и мстить магам. Собственно, людей он вообще считает чем-то вроде цирковых блох.

— Неправда! — рявкнул дракон.

— Правда. Я хорошо изучил твой жизненный путь. И если бы драконов можно было убить, я бы тебя убил. К сожалению, вы бессмертны. Поэтому я требую, убирайся из моего мира, не то пожалеешь. Я создатель. Я могу так переплести твои составляющие, что ты пожалеешь о своем бессмертии и никто, даже ваши старшие не смогут все вернуть на место. Впрочем, насколько мне известно, они даже пытаться не станут. Твои милые развлечения превосходят все, что они могли бы простить.

— Ты не понимаешь! — взвыл дракон.

— Я?! — удивился Славик. — Ошибаешься. У меня твой меч.

Дракон моргнул, а потом выругался. Матерился он долго и увлеченно, попутно сшибая хвостом мелкие камни.

— Я не могу покинуть этот мир, — сказал печально, высказав все свои претензии. — И я не бессмертен. Можешь убивать.

— Ты дракон, — сказал Славик.

— Не совсем. В тебе сейчас дракона гораздо больше, — сказал дракон.

Зрители в очередной раз переглянулись и обменялись бледноватыми улыбками.