========== Великий Стратег Малиновский. ==========

***

День подходил к концу. У нас проходило заседание “на троих”, по плану великого полководца Малиновского. Заседали я, моя помощница Катерина и сам предводитель. Мне предстояла великая битва с самим собой - по плану спасения фирмы я должен пересилить себя и заняться сексом с Пушкаревой, чтобы отвлечь ее от Зорькина.

“Операция “Ъ”, - как торжественно объявил несколько дней назад Малина.

- Почему именно твердый знак? - спросил я.

- Чтобы никто не догадался, - заржал Ромео.

Одна только мысль об этом приводила меня в ужас, но Малина развел бурную деятельность и в данный момент я, как болван, сидел за столом в конференцзале, водрузив ноги на стол и сосредоточенно смотрел в стакан с виски, вертя его в пальцах. “Допинг” помогал мне собрать мысли в кучу и придавал храбрости. Я наблюдал, как искажаются бумаги и письменные принадлежности сквозь коричневую жидкость, которая находилась на дне. В голове приятно шумело. Из-за этого шума и расслабленности “спецзадание” выглядело не таким уж и страшным.

Голос Катеньки доносился как бы из-под ватного одеяла. Она рассказывала как “космические корабли бороздят”… ой, как бы нам еще урезать расходы. Урезать уже было нечего, и я наблюдал за ее маленькими мечущимися ножками от меня к Малине и обратно. Ножки были одеты в старые стоптанные туфельки, с перетяжкой на ступне, как у школьницы. Скользнув глазами выше, я наблюдал, как развеваются фалды ее то ли лапсердака, то ли пальто из серой мешковины. На какой она барахолке только откопала этот дурацкий прикид? Меня разобрало зло.

“Интересно”, - думал я. - “Как он себе это представляет? Ведь зацепиться не за что! Ни сучка, ни задоринки, ни бугорка, ни впадинки! К слову, о бугорках… Если бы она… стянула с себя это одеяние, может… ммм… Жданов! Что ты несешь! Очнись! Это же Пушкарева! Там по определению не может быть никаких бугорков!”

Как утверждает Малина, или мозг, или бугорки с ногами от ушей, или ноги отдельно, мозг отдельно. Мы имели дело с мозгом.

Голос моей помощницы вернул меня в реальность.

- Я предлагаю закрыть эти магазины, а Кира Юрьевна…

Катя сделала жест рукой, опережая вопрос Малиновского.

- А Кира Юрьевна будет заниматься пиаром! - торжествующе выпалила она, улыбаясь мне своими железными скобками.

- Катенька, - качнул головой я, - ну вас иногда и заносит…

Я с удовольствием допил крепкую жидкость, старательно слизнув последнюю каплю с венчика стакана и убрал ноги со стола. Я был намерен прекратить этот фарс и сбежать, пока не поздно. Но Малиновский изо всех сил наступил мне на ногу под столом. Выразительный взгляд, который он метнул, заставил меня сесть на место.

- Это все потому, - торопливо сказал он, - что мы проголодались!

- Да, - подыграл я ему.

- Да? - растерянно сказала Катя. - Тогда я закажу что-то нам поесть?

Она беспомощно посмотрела на меня, помня, как я расправился недавно с нашим обедом, который она тоже опрометчиво “заказала”.

- Не надо, Катенька, - сказал я, - мы пойдем в ресторан. А вы идете с нами!

Я смотрел на нее в упор, пытаясь понять, о чем она думает. Но она покраснела и выбежала в мой кабинет. Мдя… И как Малиновский это себе представляет? Да она в обморок упадет от одного вида мужского достоинства!

Я потянулся за бутылкой.

- Жданыч, по-моему, ты уже дошел до кондиции… По-моему, тебе уже хватит.

- Не хватит, - буркнул я. - Мне нужно море, океан виски! Я должен соблазнить Кетрин -Зету Джонс…

- Жданчик, ты умница! - воскликнул друг.- Воображай себе на месте Катьки Кэтрин эту…

- Легко сказать, - буркнул я. - Эти скобки, очки, как у совы - брр… Да это же ходячий антисекс… Вытрезвитель! Малина! - вдруг ощетинился я. - А вдруг у меня не встанет? Как мне с этим дальше жить?

- Встанет, Жданчик, встанет, - кивнул головой Ромка. - Главное, правильный настрой. А он у тебя будет, дружище… Ну что, пошли?

Ромка суетился вокруг меня, как наседка. Быстрым движением он смахнул со стола стаканы и недопитую бутылку и подал мне пальто.

В кабинете я постучался к помощнице.

- Да?

Открыв дверь, я увидел Катю, которая втянув голову в плечи, смотрела на меня преданным щенячьим взглядом. Зимнее, тяжелое даже на вид пальто было перекинуто через предплечье, она держала сумочку.

“Если Малина думает, что такой взгляд может зажечь… Он ошибается”, - подумал я, а вслух сказал:

- Катенька, я вам помогу… Давайте пальто.

Она подала мне его. Помогая ей одеться, я осторожно потянул носом, пытаясь уловить хоть какой-то намек на парфюмерию. Но она пахла только каким-то дешевым земляничным мылом, должно быть, с армейского склада, которым заведовал одно время ее папаша-солдафон. Я чуть было не чихнул ей в шею и почесал нос, чтобы приступ прошел. Наконец пальто было застегнуто доверху на все пуговки, длинный и на вид колючий шарф обмотался несколько раз вокруг шеи, а на макушку водрузилась нелепая вязаная шапочка.

- Пойдемте, Катя…

Я открыл перед ней дверь каморки, а потом своего кабинета и мы пошли к лифтам. Я брел как на заклание, а Катька продефилировала мимо удивленного Федора на ресепшене, втянув голову в плечи. Мне было так хреново, что я даже не спросил, где снова болтается эта Тропинкина. Ответив кивком головы на прощание курьера, я зашел за Катькой в лифт и дверь за нами закрылась с легким щелчком, показавшимся мне грохотом. Мы спустились вниз.

========== Кафе. ==========

***

На улице холодный ветер поднял и швырнул мне в лицо горсть мелкого и холодного снега и я моментально протрезвел. Подняв воротник, искоса я глянул на Катьку. Она куталась в толстый и колючий шарф так, что выглядывали одни очки. Я снова почувствовал раздражение. Внутренний голос зудел: “Беги, Жданыч, беги, пока не поздно!” Но ноги, как приклеенные, тащились к машине Малины вслед за хозяином и моей помощницей.

Хозяин не унывал. Он ловко распахнул перед Катей заднюю дверцу и включил печку на полную мощность. Начал потряхивать противный холодок и я растирал себе руки, чтобы хоть немного согреться. Катенька сидела на заднем сидении, как изваяние.

Малина тронулся. В салоне царило гробовое молчание и друг настроил какую-то веселую волну на магнитоле.

- Подмышки, - вдруг услышал я голосок с заднего сидения.

- Чтоо? - изумленно обернулся я на голос.

- Мой папа всегда говорит… Если спрятать руки под мышки, то согреваешься быстрее…

- Ах, оставьте, ради бога, - раздраженно сказал я. - У вашего папеньки слишком специфический юмор.

Катерина замолчала, но руки подмышки я все-таки сунул. Правда, не сказал бы, что мне это сильно помогло. Дрожь не унималась.

“Скорее бы доехать”, - мрачно думал я. “Скорее бы закончился этот кошмар…”

Пробок, на удивление, не было, и машина Малины весело бежала по дороге, которую затягивала поземка. Фары то и дело выхватывали облачки снежинок, и я наблюдал за их игрой в луче света. Усталость вдруг навалилась на меня, и, кажется, я даже задремал… Ненадолго.

Наконец мы притормозили около какой-то забегаловки и я с облегчением расправил затекшую спину. В кафе было шумно и накурено, и морщась, я посмотрел на Малину, мол, заведеньице не тянет пять звезд. Тот заговорщицки пробормотал:

- Чтобы никто не догадался…

Я с тоской обвел глазами стены, оклеенные дешевыми обоями с плакатами на стенах, как в комнате какого-то подростка.

“Господи, ну и дыра”, - подумал я. - “Другого места по соблазнения Катрин нельзя было найти?”

Но Ромка уже мчался к свободному столику. Из клубов сизого табачного дыма возник официант с блокнотиком.

- Я ничего не буду, - заявил Малина. Только виски. А ты, Андрюха?