Гарри перевернулся на другой бок и глупая улыбка моментально появилась на его лице, вообще он чувствовал себя глупо, но память о вчерашнем шторме все еще была свежа и бабочки продолжали летать в его легких. Взгляд Гарри остановился на окне, но его внимание привлекло не великолепное солнце, которое поймали его глаза, а маленький горшочек на подоконнике.

За ночь на деревце появились новые цветы и он мог заметить, как его крошечные ветки танцуют со слабым ветром, соревнуясь с матерью на улице.

Гарри поднялся с постели и подошел к нему, схватив по пути чашку воды, намереваясь полить дерево, но когда он добрался до окна, то остановился. Под цветочным горшком было что-то. Кусок бумаги. Он вытащил его и увидел, что это был не просто листок, это была открытка и на обороте было написано всего три слова, нацарапанные почерком, которого он раньше никогда не видел, но сразу же узнал.

Открытка была куплена в местном музее, показывая великолепное здание в летнее время года. Она просто написала:

«Приди и найди меня.»

Музей был построен из камня, с красивыми статуями на фасаде и резьбой на окнах. Похоже, что это было из прошлой эпохи, в которой искусство хранилось не в музеях, а в домах, где короли и папы нанимали художников, чтобы расписывать крыши. Ладони Гарри вспотели, когда он поднимался по каменной лестнице и он пытался вытереть их о свои джинсы, но его предвкушение не могло так легко стереться. Ветер подул в его шею и некоторые его кудри разлетелись. Ветер был теплый, словно мягкое и ласковое прикосновение. Он вздрогнул и застонал от боли, когда что-то ударило его по голове.

- Какого черта? - Сказал он и обернулся. Гарри не увидел никого позади, но когда посмотрел вниз, то заметил на полу спелый, оранжевый персик. Он наклонился, чтобы поднять его, но затем услышал, как кто-то кричит сзади него.

- Лови! - Крикнул голос, и еще один персик полетел в его голову. Он пригнулся и закричал:

- Кто это? - Он все еще никого не видел, но в следующий раз, когда он услышал голос, который сказал очередное “Лови!”, то поймал своей рукой персик и услышал знакомое хихиканье.

- Хорошая работа. - Сказала Аделаида и ее голова показалась из-за лестницы. В одной руке она держала полную корзину ядер в виде персиков, а в другой - персик. Она откусила кусок от него.

- Я знал, что это была ты. - Сказал Гарри и улыбнулся. Она выглядела так красиво в лучах солнца, с белыми лентами в волосах и звездами в глазах. Аделаида подбежала к нему по лестнице и взяла за руку.

- Давай. - Сказала она. - Мы не должны терять время.

Музей был пуст, пара студентов-искусствоведов и красивые картины на стенах - единственное, что встретилось им на пути. Но Гарри не мог полностью отвлечь свое внимание от маленькой руки в его руке. Она заполняла промежутки между его пальцами своими и он почти мог чувствовать, ее пульс, передающийся через них. Он нежно провел большим пальцем по ее ладони, на что она обернулась, чтобы взглянуть на него.

- Ты когда-нибудь был здесь раньше? - Аделаида спросила и остановилась перед картиной. Она была из романтического периода, демонстрируя руины заброшенного замка, поросшего плющом.

- Да, я всегда приходил сюда, чтобы найти вдохновение. - Аделаида отвернулась от него, изучая картину напротив. - Но я не приходил сюда очень долго.

- С момента аварии? - Она не смотрела на него, когда спросила об этом, она просто продолжила рассматривать картину, замечая, что художник использовал тридцать оттенков синего, чтобы написать небо.

- Да. - Выдохнул он, и она наконец посмотрела на него.

- Пойдем. - Сказала Аделаида и потянула его к другой картине. - Кто твой любимых художник всех времен? - Она задала вопрос и остановилась посреди музея.

В этой части здания не было крыши и ветер принес сюда листья, можно было даже увидеть вялящиеся одуванчики в углах. Картины на стенах не были очень ценными. Солнце светило на них почти десятилетия, и тонкая краска начала исчезать с полотен, но для Аделаиды не было ничего прекраснее.

- Ван Гог. - Ответил Гарри. - Его карандашные штрихи, его цвета - все это так уникально. А твой?

- Моне. То, как он рисует природу, я чувствую, что он не только отражает красоту своих мотивов, но и красоту человеческой души и то, как наши чувства окрашивают все, что мы видим. - Слова лились из ее рта, когда они продолжали идти дальше. Аделаида посмотрела на него, ее волосы спадали на лицо, когда она говорила.

- Моя любимая - “Водные лилии, облака”. Я хочу однажды увидеть ее в живую. - Гарри мог видеть отражение картины в ее затуманенном взгляде, и по выражению ее лица, он определил, что это было важно для нее. Это не просто случайная прихоть, а одно из ее самых заветных желаний.

Он не знал, что сказать после этого. Поэтому Гарри просто молчал, пока они шли из комнаты в комнату, пока не остановились перед другой картиной, на которой была изображена прекрасная балерина.

- Ты знал, что я хотела стать балериной, когда была младше? - Спросила она и он немного рассмеялся.

- Нет, я не знал.

- Ну, я хотела. И не смейся надо мной. - Произнесла она с негодованием.

- Извини. Просто это трудно представить, что бы ты придерживалась такой строгой дисциплины. Ты кажешься не очень то доброй, когда люди говорят тебе, что делать. - Он ухмылялся, когда говорил это.

- Эй, я была бы отличной балериной. Смотри на меня. - Сказала она и сделала пирует прямо перед ним. Когда она выполняла его, ее платье приподнялось и он заметил что-то на ее бедре. Но как только она перестала вращаться, ее платье опустилось и он больше ничего не видел.

- Видишь? - Спросила Аделаида и Гарри кивнул. - Но ты прав. Я не люблю правила. - Пока она говорила это, то взяла его за другую руку и подошла еще ближе. Их грудные клетки соприкасались друг с другом и Гарри чувствовал ее сладкое дыхание на своем лице.

- Ты не любишь их. - Прошептал Гарри и наклонил свою голову, чтобы поцеловать ее. Сначала это был задуман как сладкий поцелуй, но потом, когда их губы соприкоснулись, они почувствовали как шторм поднимается в их телах, и он не мог удержаться от углубления этого поцелуя.

Рука Аделаиды пробралась под его рубашку и ее маленькие пальчики гладили нежную кожу живота, пока он не обхватил ее лицо руками. Аделаида застонала и Гарри моментально почувствовал, как его тело среагировало на этот звук.

- Ты будешь моей смертью. - Прошептал он ей на ухо и девушка поцеловала его в шею.

- Иди сюда. - Тихо сказала Аделаида, таща его за руку через помещение к бархатным портьерам. Она отодвинула их в сторону, открывая своеобразное убежище с окном и статуей греческой богини, но там же рядом находилась мраморная скамейка. Аделаида стояла напротив него, ее щеки покраснели, а нижняя губа находилась во рту. Никогда в своей жизни он не видел ничего более прекрасного, чем она в этот момент. У Аделаиды перехватило дыхание, ее волосы были немного в беспорядке, но никакие слова не могли описать то, что он чувствовал сейчас. Поэтому он снова поцеловал ее и молния вспыхнула в глубине его сознания.

Ее колени подкосились и она задрожала от соприкосновения кожи с холодным мрамором. Она откинулась назад, таща его за собой и Гарри навис над ней, держась на своих локтях.

Их тела были прижаты друг к другу и она улыбнулась сквозь поцелуй, когда почувствовала его на своем бедре. Но их губы продолжали работать друг против друга, сражаясь на красном поле битвы, вооруженные стонами и языками.

Дрожь побежала по ее позвоночнику, когда он провел языком по ее нижней губе, и Аделаида почувствовала, как что-то сжалось глубоко в животе, когда он мягко прикусил ее. Это было тогда, когда она решилась.

Гарри почувствовал, как одна из ее рук покинула свое место в его волосах, и он едва не испустил вздох неодобрения из-за этого, но потом почувствовал, как ее рука взяла одну из его и повела вниз, ниже и ниже. Гарри оторвался от ее губ на секунду и его брови сошлись на переносице, когда их глаза встретились. Ее были блестевшими, потемневшие из-за страсти, а его ничем не отличались.