Ксюша понимала, но разговор ей не нравился. Во-первых, потому, что она чувствовала себя ребенком нашкодившим, во-вторых, он как будто подводил ее к мысли, что такое может повториться и не раз, а это возвращало ее к действительности. К той самой, где ее жизнь полна тайн, где его жизнь – сплошная загадка, неведомая и от того пугающая.

- Не кривись. Вижу, тебе неприятно. Выслушай меня, и покончим с этим. Мы еще несколько недель будем снимать шоу. Я не могу все бросить. Сказать, что нашел свою любовь. То есть сказать-то могу, но показать зрителям нельзя.

- Я понимаю.

- Рад. И тут возникают трудности. Мне придется ходить на свидания, дарить подарки и, возможно, чмокнуться пару раз на камеру.

Он внимательно следил за ее реакцией. Молчала, хмурилась. Потом вообще отвернулась. Сидит глубоко дышит и ему плохо от ее реакции. Мало между ними доверия, а сейчас может стать еще меньше. Как доказать, что его все это не интересует?

- Понимаю, но меня беспокоит, не могу справиться, - наконец выдавила Оксана, все еще не глядя в его сторону. – Блин, я оказывается жуткая собственница. Одинцов, как представлю этих куриц рядом с тобой в бассейне, как они тебе свои прелести в лицо суют, или трутся о тебя, или ручки распускают свои, мне плохо становиться. Я всего лишь представила, а что будет, когда увижу в реале?

Ох ты ж блин. Ревнивая девочка. Кир притянул ее к себе.

- Малыш, подумай сама, ведь мне приходится сталкиваться с этим не только на съемках. Я человек публичный, часто бываю на разных мероприятиях. Эти курицы, как ты изволила, выразиться, преследуют меня везде, сам порой не знаю, куда от них деться. Ты должна научиться не реагировать на них. Если ты отложишь в своей головке, - Кир легонько постучал пальцем по ее виску, - что кроме тебя мне никто не нужен, тебе станет легче.

- А тебе действительно никто не нужен? Кирюш, скажи, как мне поверить, а?

Кирилл вздохнул глубоко, сдерживая раздражение.

- Моих слов не достаточно? Подумай сама. Зачем бы я стал вести этот разговор, если б все было ложью? Мне бы оно надо? Беспокоится о тебе, беседы заводить душещипательные. Давно б переспал с тобой и отправил домой.

Ксюша вспыхнула, хотела возмутиться, но вдруг поняла, что это чистая правда. На самом деле она давно согласна, и если б он захотел, они бы переспали ещё в Альгеро, а то и в Монако при должном усилии. Нет, возится с ней, ждет. Может, правду говорит?

- Ладно, как-нибудь переживу, ты там руки сильно не распускай. На камеру. О'кей? И губы.

Кир рассмеялся, утыкаясь в ее волосы. Забавная. Милая.

- Непременно, кошечка моя ревнивая, буду с тобой их распускать.

Его руки тут же подтвердили сие утверждения. Все же купальник – не совсем одежда. А полураздетая девушка в столь интимной близости - не тот случай, когда можно долго разговоры разговаривать.

Гораздо интереснее целовать и ласкать. Прямо здесь и сейчас. Или лучше сразу в дом пойти?

- Малыш, а пойдем, осмотрим виллу, что там нам предложили интересного. Спальню выберем самую большую, кровать самую… э… удобную.

- Одинцов, ты озабоченный, ты знаешь об этом? – Оксана Сергеевна взяла бразды правления в свои руки. Только не надо расплываться маленьким соленым озерцом – в дюнах это не безопасно.

- Знаю, одна маленькая стервочка постоянно мне об этом напоминает.

И он опять закинул ее на плечо. Не часто ли этот неандерталец пользуется своей немереной силушкой?

В огромном белом доме, где они поселились, имелось шесть спален. Кирилл выбрал с отдельным входом со стороны пляжа, то бишь с юга. Еще есть центральный вход с севера и один на западе, выходящий на патио с зоной для барбекю.

Закрыл ей глаза руками и провел в выбранную спальню. Комната не большая, зато кровать поистине королевская. Шкаф, тумбочка. Места не много, но и не жить им здесь - меньше суток провести.

- Меня интересует в первую очередь ванная.

- А меня - кровать, - шепнул он на ушко, которое моментально покраснело. – Кажется, ванная через дверь от нас.

Мужчина указал на второй выход, который вел в дом. Достав из шкафа белое чистейшее полотенце и такой же халат, махнула ручкой на прощание.

В душе Ксюша прижалась к закрытой двери. Кажется, наступил момент истины. Нужно решаться. Да или нет? Куда бы засунуть эти сомнения? Гады такие лезут и лезут в голову. Разговор на пляже убил одни, но пробудил новые.

Залезла в душ, сделав воду прохладнее. Щеки горели. Направила струю воды на них, чуть приглушила жар. Как погасить огонь внутри себя? Похоже, есть всего один способ.

Вышла она не скоро, пытаясь отсрочить неизбежное. На самом деле хотелось быстренько сполоснуться и бежать к нему. Хотелось мучительно, аж казалось не нормальным. Поэтому она нарочито медленно намыливалась гелем, потом мыла голову, сушила феном. Нашла две упаковки одноразовых станков для бритья, женских и мужских. Побрила без того гладкие ножки и все остальное. Кажется пора. Остается надеяться, что Одинцов не уснул, пока ждал.

Этот нахал, оказывается, уже принял душ в другой ванной и, обвязав бедра полотенцем, вальяжно раскинулся на кровати. Заметив ее растерянное лицо, ухмыльнулся всепонимающе.

- Я обратил внимание, что тебе понравился этот мой образ. Решил порадовать тебя.

- Озабоченный гад.

- Ты же теперь, наверное, жутко красивая и чистая. Столько времени мыться. Уже хотел идти спасать.

Ксюша нервно схватилась за узел пояса от халата. Не подавать виду, что задел. Прошлась вдоль стены к шкафу, если честно, просто не знала, что дальше, не в кровать же к нему прыгать. Взглянула в зеркало на дверце. Глаза лихорадочно блестят, губу прикусила, пальцы чуть не судорогой сведены на поясе. Видок тот еще.

- Оксаночка, иди ко мне, солнышко мое.

Надо же, какие нежности! Как кошку зовет, еще бы по коленкам похлопал. Меж тем, ее начало порядком потряхивать. С кем он хочет сегодня быть: с Ксюшей или Оксаной Сергеевной? В кого из них он влюблен? В смелую и дерзкую или милую и скромную? Вдруг он не в нее влюблен, а в образ, придуманный им самим?

- Кирилл. Расскажи мне, какая я?

- Что?

- Какая я? Какой ты меня видишь? Не внешне, а … ты понял… я не напрашиваюсь на комплементы, мне просто нужно знать… понимаешь?

Мужчина напрягся. Как с ней тяжело. Раньше никто никогда подобным не интересовался. Особенно в такие моменты. Но ему почему-то нравится.

- Ты маленькая дикая кошка, и вместе с тем ты милый пушистый котенок. Дерзкая стервочка и глупенькая наивная девочка. Храбрая, потому что не боишься трудностей или перечить более сильным. И при этом возишься в ванной больше часа, потому что боишься. Как это уживается в одной тебе, не знаю, но люблю все и сразу. Понятно?

Сам Одинцов пока говорил, смотрел ей прямо в глаза, завораживая взглядом. И она не могла оторваться, поэтому упустила из виду его приближения. А потом разом очутилась в крепких объятьях.

- Идем, малыш. Все будет хорошо. Ты же не боишься? Сейчас точно знаю.

Кирилл по одному снял ее пальчики с пояса. Развязал узел. Не раскрывая пока полы халата, привлек к себе и поцеловал, нежно, сдержано. Руки водили вверх-вниз, опускаясь сначала до поясницы, а потом и гораздо ниже, где и остановились.

- Малыш, боюсь, тебе нужно решить. Еще чуть-чуть и не смогу тебя отпустить. Ты передумала? – его испытующий взгляд смущал по-настоящему. – Я тебе кое в чем признаюсь. Если ты не сбежишь за это время, то пути назад не будет. Не знаю, как я вчера удержался на грани здравого смысла. Единственное, что повторял себе, держись, завтра она станет твоей. Поэтому и только поэтому мы вчера не проделали это ни в кафе, ни на пляже, ни в попавшихся по дороге кустах. Ни даже тогда, когда ты стянула с себя все белье и осталась… - его руки уже яростно сжимали то, что попалось им как раз пониже поясницы, - в том, в чем и уснула в моей кровати… Мечтал сделать это красиво, для тебя.

Ох, кажется, Ксюша стремительно падает к его ногам. Оксана Сергеевна моментально подхватила ее за шиворот.