Прислушайтесь к следующему их высказыванию: «И ныне мы считаем надменных счастливыми» (3:15). Уловите смысл этих примечательных и беспримерно глупых слов. Евреи говорили что-то вроде следующего: «На самом деле нет никакого смысла в следовании Божьей воле. Похоже, что бы мы ни делали, ничто не заставляет Его чувствовать Себя обязанным сделать нашу жизнь такой, какой нам хотелось бы ее видеть. Но, хотя мы и разгневаны и не всегда знаем, как ладить с собой и окружающими, в этом сумасшедшем мире по-прежнему лучше полагаться на себя. Наше счастье в наших руках. Счастливы надменные; счастливы люди, полагающиеся на самих себя. Если Он захочет посоветовать нам как поступать, то мы с радостью примем Его совет, при условии, конечно, что Он пообещает привести обстоятельства в большее соответствие с нашими желаниями».

Бог очень сурово отнесся к такому мировоззрению. Он упрекнул их за жестокие слова и пообещал ужасное наказание, если они не изменят своего отношения. Обращаясь к гораздо более раннему поколению столь же надменных иудеев, Он говорил: «Все, раздражавшие Меня, не увидят ее [обетованной земли]» (Чис. 14:23). Что Он имел в виду?

Мы обращаемся с людьми презрительно, когда не доверяем им. Когда агент по продаже машин называет довольно низкую цену, большинство покупателей, снисходительно улыбаясь, обходят несколько раз вокруг машины, а затем предлагают цену значительно ниже названной. В каком-то смысле такое поведение отражает презрение покупателя к продавцу. Мы не верим тому, что он говорит, следовательно, мы смотрим на него просто как на препятствие на пути к достижению наших целей. Из духа презрения проистекает эта решимость полагаться на себя для получения желаемого. И этот дух никогда не позволит нам обрести Бога.

МАРТИ И ГРАНТ

Недавно я консультировал одну супружескую пару. Они были женаты немногим более десяти лет. Марти была умной женщиной. Ее ясный ум мгновенно проникал в самую суть любой проблемы, отсекая все лишнее. Ее муж, Грант, страховой агент, умел гладко говорить и хорошо запоминать цифры. Но по уровню интеллекта он был не под стать своей жене.

Довольно рано она поняла, что ее живой ум представляет для него угрозу. Мудро это было или немудро, но она предпочла держать свои мысли при себе. Он взял на себя роль доброго малого, сердечного спутника жизни. Все их ежедневное общение сводилось к поверхностной болтовне о житейский делах.

После семи лет брака Марта стала испытывать тревогу. Мало-помалу ею овладевала депрессия. Пытаясь разобраться в причине такой перемены, она вспомнила случай сексуального насилия, жертвой которого стала в детстве. Она попросила Гранта пойти вместе с ней в психологическую консультацию.

Для меня довольно быстро стало очевидным, что Грант, столкнувшись с глубокой болью Марта, по-прежнему полагался на свою приветливость и сладкоречивость. Он думал, что доброжелательным отношением можно спасти ситуацию. Когда она обращалась к нему, иногда в слезах, а иногда и кипя от ярости, он улыбался и говорил: «Милая, ты действительно увязаешь во всем этом. Я знаю, это тяжело. Но помни самое главное – я люблю тебя».

После одного комментария, заставившего Марти вздрогнуть от боли, я высказал Гранту свое предположение. Оно заключалось в том, что он просто не знает, как поступить с сильными чувствами жены, и от этого испытывает неловкость. Его глаза сверкнули гневом и ужасом. Быстро овладев собой, он улыбнулся своей обычной улыбкой и затем сказал: «Нет, я так не думаю. Просто мне очень хочется, чтобы Марти, несмотря на все это, чувствовала мою любовь».

– Но разве всего лишь минуту назад вас не привело в ярость мое предположение, что вы испытываете неловкость, когда ваша жена расстроена или сердита?

– Конечно, меня это беспокоит. Мне тяжело смотреть, как Марти мучается. Но нет, я вовсе не сердился на вас.

– Я думаю, вы и сейчас сердитесь, – сказал я. – И думаю, что сердитесь вы потому, что полагаетесь на единственное средство, которое прежде вас не подводило – на умение говорить. Вам кажется, что оно должно помочь и в ситуации с вашей женой. Но ее боль требует от вас чего-то большего, ласковых слов недостаточно. А вы не уверены, что у вас есть то, что требуется.

Я продолжал:

– Поведение жены пугало вас, и это длилось годами. Частично это было связано с тем, что она очень умный и глубокий человек. Я задаюсь вопросом, что принесло ей больше вреда: сексуальное насилие, жертвой которого она стала в детстве, или ваш отказ иметь с ней по-настоящему глубокие взаимоотношения. Думаю, что последнее оказалось для нее несоизмеримо хуже первого.

Он поерзал на стуле, посмотрел на меня секунд десять, затем опустил голову и ничего не сказал.

– Полагаю, сейчас вы испытываете отчаяние и злость. Главное орудие в ваших отношениях с людьми, которое вы применяли со всеми, включая жену, теперь не срабатывает, и вы это знаете. Вы не уверены, что сумеете удовлетворить потребности Марти и помочь ей справиться с возникшими у нее проблемами.

Он поднял голову и наши глаза встретились. Его взгляд был ледяным:

– Я люблю свою жену. Я люблю ее так, как надо. И я буду продолжать любить.

Полный ярости, которую может породить только ужас, Грант застыл в позе, характерной для четвертого уровня порочной природы. «Я выживу. И для этого я буду рассчитывать на те ресурсы, которые имеются в моем распоряжении».

ЧЕТЫРЕСТА ЛЕТ БЕЗМОЛВИЯ

Во времена Малахии Бог упрекал евреев за произнесение жестоких слов против Него. После этого Он замкнул Свои уста и молчал в течение четырехсот лет. Столь долгое безмолвие поневоле привлекает внимание к тому, что сумеет нарушить его. Когда четыреста лет спустя Бог стал человеком, Его первыми официально произнесенными словами были: «Блаженны нищие духом» (Мф. 5:3). В последний раз, Бог упрекал иудеев за то, что они считали счастливыми надменных, полагающих, что они могут сами строить свое счастье. Затем Бог пришел на землю, чтобы принести жизнь. Сначала Он показал, что счастье приходит к тем, кто не пытается заботиться о себе, зная, что никакими силами положительного результата достичь невозможно.

Порочная природа диктует нам: «Я обладаю всем необходимым, чтобы справиться с этой жизнью».

Порочная природа диктует нам: «Я обладаю всем необходимым, чтобы справиться с этой жизнью. Это может быть мое сладкоречив, или мой живой ум, или замечательные свойства моей личности. Депрессия с целью самозащиты тоже может стать средством для выживания, так же как и способность управлять воспоминаниями или разгневанным безразличием. Не стоит сбрасывать со счетов и мою способность зарабатывать деньги. Я творческий, полный энергии человек. Я найду какой-то способ продержаться. У меня все получится. Я выживу!»

УГОДНАЯ БОГУ ПРИРОДА: Я БУДУ ПОВИНОВАТЬСЯ

Угодная Богу природа порождает абсолютно другое отношение: «Того, что у меня есть, недостаточно для налаживания жизни. Мне нужно больше того, чем я обладаю. Сам по себе я не могу правильно общаться с людьми, даже с моей собственной женой. Без Бога мои способности абсолютно ничего не стоят. Когда дело доходит до валюты, на которую можно купить жизнь, я оказываюсь полным банкротом.

Но я знаю, что Бог добр. Я знаю, Он даст все необходимое, чтобы справиться с любой ситуацией и стать достойным жизни. И что самое главное, этим я смогу прославить Его. Проблемы останутся, но я лучше узнаю Бога и своей жизнью буду передавать это знание другим. Я буду делать это всегда, что бы ни случилось. Осознание собственной нищеты делает меня свободным для поисков того, что можно купить только за Его валюту. Блаженны нищие духом. Я буду повиноваться».

Сейчас, когда я пишу эту главу, я мучаюсь над разрешением одной трудной задачи. Служение, к которому Бог призвал меня, предъявляет мне целый ряд очень высоких требований. И я не вполне им соответствую. Желание работать порой ослабевает. Я часто не сплю от беспокойства. Ощущение призванности иногда полностью притупляется.

Когда наступает такой период в моей жизни, я сразу же напоминаю себе о способностях, которые мне дал Бог и продолжаю путь под знаменем стойкого служения. Когда внутренний эмоциональный конфликт усиливается, я браню себя за слабость характера, за неспособность справляться с трудностями.