Записка гласила:

Дорогой мистер Поттер,

Я не из тех, кто прощает. Пожалуйста, прекратите все контакты со мной за пределами тех, что необходимы для занятий зельями; любой дальнейший контакт будет мной проигнорирован. Я не заинтересован в том, чтобы наказывать вас, так как это означало бы, что я хочу дальнейших отношений с вами. Я не хочу.

Профессор Снейп.

Гарри едва смог прочесть записку сквозь слезы, и, бросившись на кровать, он накрыл голову подушкой.

— Что происходит, приятель? — спросил Рон, возвратившись из душа.

Гарри сунул ему записку и услышал, как Рон медленно присвистнул.

— Что ты сделал? — тихо спросил он, видя, как расстроен Гарри.

— Я рылся в его личных воспоминаниях в омуте памяти, — ответил Гарри. — Что мне делать, Рон?

— Дай ему немного времени, чтобы успокоиться, — посоветовал Рон. — Тогда попробуй еще раз. Моя мама всегда более благоразумна, когда проходит время и она успокаивается.

— Что, если он не простит? — в отчаянии спросил Гарри.

— Это просто Снейп, — пожал плечами Рон. — Какое это имеет значение?

— Это важно, — ответил Гарри. — Не знаю, почему это так важно, но это так.

— Если он примет тебя обратно, тебя ждет редкостная взбучка, — осторожно произнес Рон. — Ты уверен, что оно того стоит? Может быть, лучше просто держаться подальше?

— Оно того стоит, — сказал Гарри. — Мне все равно.

— Дело твое, приятель, — отмахнулся Рон. — Но тебе все-таки стоит спуститься к завтраку. Поддерживать силы и все такое.

— Я не могу есть, — ответил Гарри. — Я догоню тебя в классе.

— Хорошо, — кивнул Рон. — Я принесу тебе яблоко или еще что-нибудь.

***

— Ты едва притронулся к завтраку, — заметила Минерва. — Ты хорошо себя чувствуешь, Северус?

— Я не голоден, — осторожно ответил он.

— Похоже, мистер Поттер тоже, — подметила Минерва. — Рональд здесь, а его нет. Это очень странно, возможно, мне стоит проверить его.

— Возможно, — ответил Снейп, потягивая чай. Затем поморщился, вспомнив о рождественском подарке Гарри.

Северус чувствовал дилемму; действительно ли он хотел простить мальчика? Прощающий голос в его голове напоминал, что у них только что был разговор о том, как Гарри хотел доверять ему, но был растерян. Мог ли он обвинить его в желании узнать наверняка? Конечно, это было грубое нарушение, но вполне объяснимое. Возможно, как сказала Минерва, Гарри даже будет полезно узнать историю их с его отцом отношений. Может быть, стоит хорошенько всыпать мальчику паддлом, и дело с концом?

Но сильнее была та часть Снейпа, которая ощущала себя моложе и более уязвленной, не могла пройти мимо чувства предательства. Он знал, что записка, которую он послал мальчику, была жесткой, и он знал, как тот расстроен. Но он просто не мог забыть о предательстве и о боли, которую причинил ему мальчик.

— Вы провели прошлый вечер вместе, тогда он был в порядке? — спросила она, и ее глаза немного сверкнули, показывая, что она понимает гораздо больше.

— Наше занятие закончилось… внезапно, — ответил Снейп. — Он выглядел нормально.

— Что он сделал? — со вздохом спросила она.

— Ничего, что я хотел бы обсудить, — ответил он, отодвигаясь от стола и вставая. — Доброго дня, профессор.

***

Гарри удалось появиться на первом уроке, но он знал, что, должно быть, выглядит ужасно, потому как Гермиона продолжала смотреть на него с беспокойством. Но его это не волновало.

После занятий, она загнала его в угол.

— Что происходит? — потребовала она.

— Я разозлил Снейпа, — ответил Гарри. — Он не собирается меня прощать.

— Что ты сделал? — недоверчиво спросила она.

— Он использовал омут памяти, чтобы защитить некоторые из своих воспоминаний во время нашего урока, — признался Гарри со слезами на глазах. — Он на минуту вышел из кабинета, а я… я заглянул.

— Ты специально заглянул? — в ужасе спросила Гермиона. — Зачем?

— Ну, я просто думал о том, что сказал Рон, — признался Гарри. — Думал, действительно ли Снейп заслуживает доверия. И, не знаю, наверное, искушение взяло надо мной верх. Я чувствую себя ужасно.

— Он написал извинения, а Снейп ответил, — сообщил ей Рон. — Он сказал Гарри, что больше не хочет иметь с ним ничего общего.

— Очевидно, он «не из тех, кто прощает» — процитировал Гарри. — Я не знаю, что делать.

— Я посоветовал дать ему несколько дней, чтобы остыть, — сказал Рон.

— На самом деле, это хороший совет, — произнесла Гермиона. — Попробуй через несколько дней еще раз извиниться. Он взрослый, Гарри, в какой-то момент он должен простить тебя.

— Он Северус Снейп, — сказал Рон. — Он все еще ненавидит отца Гарри, который умер много лет назад. Человек может затаить обиду.

— Ты не помогаешь! — рявкнула на него Гермиона.

— Может быть, если я буду хорошо следовать плану без него, он будет впечатлен, — рассуждал Гарри. — Прошлым вечером… ну, прежде чем я повел себя как идиот, Снейп сказал, что мне нужно найти полукровку, которая не из Слизерина, но имеет связь с могущественной слизеринской чистокровной семьей. Кто-нибудь приходит на ум?

— Не сразу, — призналась Гермиона. — Но кто-то должен быть. Я начну работать над этим. Возможно, мы можем спросить у АД, у нас встреча сегодня вечером.

— Гермиона, не знаю, хочется ли мне… — начал Гарри.

— Чепуха, — сказала она. — Ты должен продолжать в том же духе. Как ты и сказал, возможно, это произведет на него впечатление. По крайней мере, это отвлечет тебя.

— Ладно, — тупо кивнул Гарри. У него не было сил спорить.

— Не забудь, сегодня мы практикуем защитные заклинания из книги, — напомнила ему Гермиона. — Я думаю, первым делом нужно убедиться, что в выручай комнате есть хорошая защита.

***

В течение следующей недели, Гарри не чувствовал себя лучше. Казалось, что он идет на занятия и пытается заставить себя поесть, но он оставался совершенно несчастным. Он еще дважды пытался послать записку с извинениями, и оба раза не получал ответа от мастера зелий. Но хуже всего было в самом классе зелий. В предыдущие годы Снейп часто дразнил Гарри и высмеивал его, но теперь он делал вид, что ребёнка и вовсе не существовало. Почти весь урок Гарри сидел удрученной кучей. Быть проигнорированным бесконечно хуже, чем быть мишенью.

К третьей неделе после инцидента Гарри тратил время, пытаясь поймать его взгляд, но Снейп явно игнорировал его. Он даже написал извинения в конце своего эссе по зельеварению, которое также было проигнорировано. Гарри даже подумывал о том, чтобы устроить в классе какую-нибудь пакость, которая заставила бы Снейпа иметь с ним дело, но он боялся, что этот человек вообще исключит его из класса зелий. По крайней мере, так он может видеться с ним. Минерва наблюдала, как мальчик увядал в ответ на холодность Снейпа, но не знала, как помочь, когда ни один из них не хотел говорить с ней об этом.

Дамблдора сменила Амбридж, став директрисой, а Гарри даже не заметил этого. И Снейп не злорадствовал, что его предсказание сбылось.

— Может быть, если нам удастся уволить жабу, Снейп тебя простит, — как-то за ужином предложил Рон. — Типа, мы делаем это для него.

— Стоит попробовать, — ответил Гарри, подтолкнув вилкой картофельное пюре, но не съев его. — Я начинаю думать, что это безнадежное дело, — вздохнул он.

— Это не безнадежное дело, — быстро сказала ему Гермиона. — Мы просто должны сделать все, что в наших силах. Я уверена, что это тяжело и для профессора Снейпа.

— Он мог бы простить меня, — проворчал Гарри.

— Ты понимаешь, какое это было нарушение? — спросила Гермиона.

— Ну, я знаю, что он был смущен…

— Ты шпионил и видел его в момент слабости, — объяснила Гермиона. — Видел самое унизительное. И тебе не просто сказали об этом — ты это видел. Как бы ты себя чувствовал, если бы Снейп начал вынюхивать и нашел твои самые ужасные воспоминания?

— Ну, он вроде как…

— Но это должно было научить тебя, — твердо ответила Гермиона. — И ты знал, что он собирается это делать. Он не проникал в твой разум злонамеренно. Разве ты не видишь, что ты поступил иначе?