Глаза Тайлера расширились. Он кивнул и пошел за ней к машине. Она отперла машину, он открыл пассажирскую дверцу.

— Ты замерзла и промокла. Давай я поведу.

Лорелей отдала ему ключи.

— Гостиница возле аэропорта, — сказала она. — Рядом с тюрьмой, — он поехал, и включила обогреватель. Полился холодный воздух, и она выключила печку. Ее руки покрывали мурашки, волоски торчали на коже.

— Это было безумием, — сказал он. — То, как вода поднялась. Я думал, нас смоет с пристани. Нам повезло.

— Ага, — сказала Лорелей, глядя в окно машины. — Повезло.

Она не понимала, что произошло. В одну минуту Песня была там, звала ее, пока она управляла водой; в следующую сила Песни принялась действовать сама. Лорелей понимала, что водой управляла сирена, что она могла поднять воду по команде, но могла и сдержать. После пары попыток в бухте в Чатеме Лорелей научилась неплохо управлять водой. Странно, что она двигалась без указа. Может, ее эмоции, страсть от поцелуя с Тайлером, призвали большую волну. Хелен учила ее в самом начале, что нужно управлять собой, чтобы управлять морем, а она поддалась эмоциям.

Но был и другой вариант. Лорелей вспомнила размытую фигуру, которую видела ныряющей в воду, когда они сбегали. Это могла быть тень от воды и тумана в ночи, Лорелей не знала, не было ли это иллюзией, но, может, кто-то был там с ними. То, что уже касалось Лорелей своей силой. Банши. Она вспомнила день, когда чуть не утонула у острова Мономой. Банши была лишь догадкой, но все подозрительно совпало. Это могла быть та же сила, которой было все равно, пострадает ли Лорелей в процессе. Когда она была в море с другими сиренами, их присутствие защищало ее, но одна она привлекала беды.

— Ты надолго в городе? — спросил он.

— Завтра уезжаю, — сказала она. Лорелей должна была уехать, это она знала. Но куда уехать, что делать с Тайлером… на это у нее ответов не было.

— Жаль. Я бы хотел показать тебе город, — сказал он.

— Ничего. Думаю, я уже увидела достаточно.

— Если не хочешь оставаться в Ньюарке, можно поехать в Манхэттен…

— Посмотрим, — Лорелей подумает об этом позже.

Гостиница была тихой, когда они прибыли — только клерк за столом и сторож в фойе. Они поднялись на лифте на четвертый этаж, и Лорелей вытащила из кармана ключ от номера. Комната была чистой, кровать была заправлена. Она закрыла дверь и заперла на засов.

— Я приму душ, ладно? — она указала на свои мокрые волосы, прилипшие к щекам. Она поняла, что у нее не было запасной одежды, кроме платья, что она купила днем.

«Подойдет», — подумала она и забрала пакет с вещами из шкафа. Она поспешила в ванную:

— Я вернусь через пару минут.

Лорелей казалось, что ее покрывали грязь и слизь из воды у пристани. Она включила воду в ванне, ждала, пока она нагреется, пока раздевалась. Она прошла и оттерла себя, представляя, как грязь утекает в сливное отверстие. Ее кожа снова была свежей и нежной. Чистой. Она вытерлась, замотала полотенце на голове. Ее джинсы и футболка были мокрой и грязной кучей на полу. Она вытащила из мешка лиловое платье, надела его через голову, добавила черные леггинсы. Пояс и ботинки она надевать не стала. Так она меньше напоминала проститутку.

Лорелей повесила полотенце и расчесала волосы. Она намотала их на пальцы, создавая влажные кудри, а потом тряхнула головой, чтобы они свободно рассыпались. Эта одежда была чужой для нее, будто на ней была чья-то кожа.

«Видела бы меня мама», — ухмыльнулась она своему отражению и открыла дверь. Тайлер сидел на краю кровати, смотрел телевизор, его футболка сохла на спинке стула. Его грудь была в меру мускулистой и загорелой.

— Ты постаралась привести себя в порядок, — сказал он, окинув ее взглядом. — Ты поразительна.

— Другой одежды у меня нет, — Лорелей покраснела и прикрыла грудь руками, вдруг смутившись.

— Тебе не нужно прятаться от меня, — он встал и шагнул к ней. Его плечи были широкими, на бицепсе была татуировка — некий герб со львом, сжимающим ветку лапой, с короной на голове. Он напоминал Лорелей льва, он подкрадывался к ней смело и хитро, темные волосы свисали как грива. А она была добычей.

Он выключил телевизор и встал перед ней. Лорелей прикусила губу. Она посмотрела в его глаза, пытаясь понять его мотивы, но все было понятно — он хотел ее. С другой стороны Лорелей была на незнакомой территории. Ее желудок сжался. Наедине с ним она была уязвимой, ее влекло к нему, но она боялась того, к чему это приведет. Пальцы обхватили ее лицо. Большими пальцами он гладил ее шею за ушами, неспешно склонился и поцеловал ее.

Голова Лорелей кружилась, тело затопили эмоции добычи, которую преследовали и поймали. Даже его запах — пот, пиво и нотка сигарет — ощущался опасным.

«Это слишком беспечно, — подумала она. — Я должна это остановить, — пока разум боролся с телом, Лорелей выгнула спину, Тайлер придерживал ее. Она прильнула к нему, поражаясь его пылу. Она словно попала в бурю. Она сжала его руки. Тайлер не был с ней нежным, за его губами была сил — жар и давление. Его ладонь скользнула за ее голову, пальцы двигались в ее волосах, удерживали ее, пока другая рука спустилась по ее спине и бедру к краю платья… Он принялся задирать платье Лорелей. — Нет. Нет. Я не могу…».

— Хватит, прошу, перестань, — взмолилась Лорелей, вдыхая. — Я не хочу. Не могу. Отпусти.

Тайлер поцеловал ее щеку и шепнул в ее ухо:

— Ты нужна мне, — его ладонь забралась под ее юбку, шершавые пальцы ласкали ее бедро. Лорелей охнула. Она прижала ладони к его груди и толкнула, но он был сильнее нее. Чем больше она его толкала, тем крепче он сжимал ее.

— Тайлер, перестань, — твердо сказала она. — Это неправильно. Ты даже не хочешь этого!

— Ты невероятна, — он смотрел в ее глаза. — Я еще никого так не хотел. И я хочу тебя, — его желание было безошибочным, и это была ее вина. Она соблазнила его, еще и заставила его возжелать ее, а теперь отталкивала. Она не думала, что до такого дойдет. Он должен был уже пасть жертвой судьбы. Если она не завладеет ситуацией, они будут в беде.

— Я серьезно, нужно прекратить, — просила она. — Пусти меня. Сейчас.

— Ты не серьезно, — сказал он.

— Серьезно. Я сказала, что я не такая.

— Какая? Не из тех, кто цепляет незнакомца в баре, ведет его к себе в гостиницу, надевает такое платье и говорит, что ничего не хочет? Я так не думаю. Я знаю, что ты тоже меня хочешь.

«Кошмар. Он не остановится, пока я не уберу силу Песни, но, если я сделаю это, он уйдет и будет в опасности. Судьба найдет его, или Каллиопа поймет, что я не утопила его, и отправится его искать. Я не могу отпустить его, но он не останавливается…».

— Просто давай помедленнее, ладно? — ей нужно было время подумать. Его это немного успокоило. Он ослабил хватку на ней и вернул ладонь на ее бедро.

— Ты меня убиваешь, — сказал он. Тайлер глубоко вдохнул и выдохнул сквозь сжатые губы. — Но я буду медленнее, если ты этого хочешь.

— Спасибо, — обрадовалась Лорелей.

Он снова стал ее целовать, нежнее, пытался сдерживаться. Его руки подрагивали на ней. Он медленно дышал. Его грудь прижалась к ее, Лорелей ощущала напряжение мышц, его желание едва поддавалось контролю. Его губы задели ее щеку, она покраснела, кровь прилила к лицу. Ее температура постепенно поднималась. Она поежилась, он поцеловал ее ухо, его нежные губы приоткрылись, язык нежно коснулся ее нежной кожи там. Голова Лорелей отклонилась, она закрыла глаза.

«Сон, — поняла Лорелей. — Можно погрузить его в сон», — губы Тайлера были на ее шее. Он медленно двигался, целовал уже ее плечо и ключицу. Он прижал ладонь к ее пояснице, другая рука медленно ползла по ее животу. Лорелей склонилась вперед и тихо запела песню, что выучила неделю назад, слова Киплинга были колыбельной, которую, по словам Хелен, ее бабушка положила на давнюю германскую мелодию.

Малыш мой любимый, нас ночка уложит

В лазурные воды, что стали темны.

Луна — за валами, найти нас не сможет,