– Хаш, лучшим решением двух взрослых мужчин будет временное разъединение. Каждый пойдет своей дорогой, – я встаю, кладу на стол гелевую подушечку и подхожу к Хашу вплотную, поймав его испуганный взгляд, делаю шаг назад. – Ты думаешь, я сейчас дам тебе сдачи, ребенок? Глупо. Меня ждет работа на острове. Я должен был улететь сегодня рано утром, но обстоятельства сложились иначе… Ты обязан окончить университет. Несмотря на нашу с тобой размолвку, ты все еще мой мальчишка. И ответ на твой вопрос – я не могу разочароваться в тебе, что бы ни случилось, я люблю тебя.

Протягиваю руку и сжимаю его плечо по-отцовски. Хаш придвигается и крепко обнимает меня, по-мужски сильно бьет между лопаток тяжелой ладонью.

– Кажется, ты только что прокряхтел, словно старик, – насмехается надо мной гаденыш.

– Ну, так тридцать четыре – это не твои восемнадцать, согласись? – отвечаю ему.

Я, было, мысленно добавил еще пару строк, о том, что я дам ему фору, но проблема в том, что пару часов назад я трахал пальцами его сексуальную подружку, поэтому удерживаю себя от едкого комментария. Измеряться членами мы еще успеем, но не сегодня. Я влюблен в этого мальчишку с его рождения, и, если бы сейчас на меня не смотрели глаза его матери, я мог бы ему влепить подзатыльник за свое испорченное лицо.

Мой телефон гудит, оповещая о входящем вызове. Вытягиваю руку вперед, чтобы посмотреть на время, которого у меня совершенно нет. Устроить себе выходной не получилось. Чуть не забыл о самом главном.

– Спасибо за кокосовый коктейль, ты все еще великодушный мерзавец, – парень усмехается мне в ответ.

– Как я мог забыть день твоего рождения? Подарка, чтобы распаковать у меня не было, но… – он краснеет, замолкает на некоторое время, мы разрываем свои мужские объятия, нелепо обращая внимание на все что угодно. – Не важно. Счастливого пути.

Я знаю, Хаш своей заботой пытается показать, что чувствует за собой вину. И я рад, что смог привить ему лучшие качества характера. То, что я «распаковал» на свой день рождения, бесценно для девушки. А я, мало того, что не успел поговорить с ней, так еще и унизил тем, что импульсивно отправил хорошие отступные. Но подарок получился что надо. Забыть его точно не выйдет. Неожиданно для самого себя я говорю то, чего никогда бы не сказал.

– Хаш, оставь Беатрис в покое. Я не хотел бы, чтобы ты с ней встречался. Будь хорошим мальчиком, – он резко вскидывает голову и провожает меня долгим взглядом.

Да, вот такой я эгоист. После того, что я с ней сделал, тебя в ней точно не будет.

Я мог бы добавить, что ни с кем она не будет встречаться, но это глупо. Поэтому делаю непроницаемое лицо и забираю смартфон со стола под его гудение, иду к выходу.

Я какого-то черта ей отправил деньги, и она приняла их. Мне просто хотелось извиниться перед Беатрис тем способом, которым умею. Но вот сейчас смотрю на Хаша и понимаю, своими детскими мозгами Беатрис придумает чушь. Неверное, истолкованный посыл наделает кучу проблем и для меня в том числе. Но дело сделано, отправлять букеты оскорбленной девушке… Тем более, после ее сообщения со словами: «Пошел к черту, м*дак» …

Я не делал глупости в молодости, так что же произошло со мной сейчас? Словно с цепи сорвался, как изголодавшийся пес кинулся на бедную девчонку. Угрызения совести терзают мою душу. Мне тридцать четыре года, а я повел себя как подросток с бушующими гормонами. Такого со мной никогда не было, чтобы вот так запросто снесло крышу с первой встречи.

Сажусь в машину, и мой водитель сразу же выезжает с подъездной дорожки. Он прекрасно выучил язык моего тела, сейчас я явно показываю своим видом, что не готов к общению.

Все никак не могу выбросить из головы произошедшее.

Прошло уже много лет с тех пор, как самолет с матерью Хаша разбился. И не многим в жизни удалось держать на плаву бизнес, совмещать все с воспитанием ребенка. При условии, что сын свалился на мою голову, когда мне был всего двадцать один год. Я сам еще был пацаном, который учился в университете! Сын, которого у меня никогда не было, маячил передо мной, требовал моего внимания и отнимал все моё свободное время. Я мог бы воспользоваться услугой нянь, свести наше общение на нет, отдать его на попечение… В конце концов, просто сбежать из этого дома от призраков, напоминающих о прошлом. Но я не сделал этого ради нее… Ради нас…

Я любил Шейлу самой искренней любовью, как можно любить человека родного для тебя и важного. Но оставшись без нее, я понял, что просто обязан исполнить ее мечту и сделать так, как она просила. Позаботиться о нем.

И пусть я не идеален в своем методе воспитания, потому что однажды что-то пошло не так. В момент, когда в жизни моего сына появилась «Чертовка», я с первого взгляда понял, что спокойно жить мне осталось совсем немного. Она словно вспышка на солнце, геомагнитная буря… Одним своим появлением она подняла моё кровяное давление, свела с ума и при этом оставила только головную боль.

Первая наша сцена в бассейне, как нелепо я повел себя, не удосужившись спросить, кто она. У нее животный магнетизм, Беатрис загипнотизировала меня своим огромными глазами. Самое смешное, впервые в жизни я нахально поцеловал девушку. Мне не присуще психовать из-за дерзких слов, но она просто вывела меня из себя – обозвала стариком. Ну, может в ее глазах я такой и есть, но мне не хотелось на тот момент, как, впрочем, и сейчас, быть таковым для нее.

Впервые я задумался о возрасте.

– Эй, Кэмп, у тебя есть семья? – задаю вопрос своему водителю, он старше меня на много лет, но все еще на службе.

– Есть сэр, – отвечает он, слегка прицыкнув языком. – Двадцать лет вместе, как один день.

Киваю головой, и пустым, ничего не значащим взглядом упираюсь в обшивку впереди стоящего сидения. Человек счастлив в браке столько лет, пока я, строю бунгало, осуществляя чужую мечту и воспитывая самостоятельно ребенка, который теперь, возможно, считает меня худшим из зол.

– Извини за бестактный вопрос, а дети есть? – мне снова становится не по себе, этот человек работает на меня очень долгое время, с момента моего становления как предпринимателя. – Я не настаиваю.

Кэмп, смеется, но в этом смехе нет горечи или мнимого счастья. Он будто обдумывает, как правильно мне рассказать.

– Она младше меня, совсем девчонкой была, когда поженились. Сначала мы тянули, думали, что ребенок принесет в нашу жизнь хаос. Стремились дольше побыть вместе, уделить внимание друг другу. Насладиться тишиной. А потом стало поздно, мы много раз пробовали завести ребенка. Это стало не просто идеей, а целью нашей жизни, но череда неудач, несколько выкидышей, и мы решили остановиться. Я думал, мы не переживем этого. Но мы все еще не теряем надежду, чудеса случаются, и я не так стар, – он говорит это так, словно сам верит в то, что это произойдет. – Сейчас решаем вопрос об усыновлении малыша, родители которого погибли.

Погибли… Поправляю галстук, который душит меня все сильнее. Погибли… Несколько раз киваю головой.

– Хорошо, – отвечаю ему, смысл этого разговора потерян, не многие поймут меня.

Его уверенность, то, как он сам себя подбадривает, улыбчивое лицо, несмотря на потери. Я не замечал этого раньше. Человек все еще верит в мечту, или сожалеет о потерянном времени. Всегда диссонанс, который балансирует на грани.

– Я, кстати, сегодня выпил коктейль, приготовленный из твоего подарка. Неплохой, немного по вкусу напоминает мыло, – решаю увести от темы, гнетущей нас обоих. – Но мне было действительно приятно, что два человека участвовали в этом состязании сюрпризов. – Третий преподнес мне постинсультное состояние, но об этом умолчим. – Ты доставил девушку по необходимому адресу? Она так поспешно покинула дом, как и появилась.

Я очень долго подходил к основному, интересующему меня вопросу. Даже для важности потянулся за кейсом с документами, и теперь делаю отрешенное лицо, надеюсь хоть голосом себя не выдать.

– Да, прекрасная мадмуазель доставлена, я думаю, он счастливчик, – с удовольствием смакует последнее слово.