Когда незначительный подкоп был сделан, гимнастка еще передохнула и попила. Уже вечерело. Стараясь не думать, что могли за это время сделать с ее друзьями эльфы, Ада принялась из последних сил толкать. Теперь камень поддавался легче, что не могло не радовать девочку. Прокусив губу до крови, она поднатужилась и все же смогла столкнуть валун. Лишившись опоры, девочка от неожиданности упала и едва не покатилась следом.
Лежа в углублении, которое оставил после себя камень, Ада чувствовала слезы усталой радости на щеках. Посмотрев на все еще сидевшую рядом бабочку, она слабо улыбнулась. За валуном открывался проход внутрь скалы. Из темноты веяло затхлостью и сыростью. Вздохнув, гимнастка села, понимая, что другого пути все равно нет. Не для того чтобы отступить она так старалась.
Когда Ада встала, бабочка вспорхнула, ненадолго присела ей на голову и тут же улетела, как будто простившись. Слабо улыбнувшись, девочка слизала кровь с вновь открывшейся ранки на губе и полезла внутрь скалы. Темнота быстро поглотила ее. Остановившись, Ада подождала, пока ее глаза привыкнут. Через некоторое время она решила идти так же, как и недавно в пещерах около Ривенделла — на ощупь. Шаги гулко отдавались в тишине, а мелкие камешки, хрустящие под ногами, звучали как выстрел. Ада боялась, что из-за шума ее сразу же обнаружит кто-нибудь похуже эльфов. «Интересно, а какой был грохот, когда я толкала тот камень?» — подумала она.
Помня про то падение в темноте, девочка шла медленнее, тщательнее прощупывая путь перед собой. Она чаще останавливалась, чтобы передохнуть. Ноги все еще тряслись от перенесенного напряжения.
Вдруг, когда Ада свернула за поворот, раздался щелчок. Один за другим стали вспыхивать факелы на стенах, ослепляя своим светом. Сощурившись, гимнастка отгородилась рукой. Ее глазам стало больно от внезапно сменившегося освещения. Когда девочка снова привыкла, она осмотрелась.
Ада стояла на старой лестничной площадке, которая, по видимому, редко использовалась при постройке, а сейчас и вовсе была заброшена. Как будто это был или запасной ход, или очень нелюбимое хозяевами место. Но раз был проход, девочка больше склонялась к первому. Однако что-то сильно смущало ее. Было неуютно, несмотря на то, что с темнотой пропали и сырость, и затхлость, и запах плесени.
Посмотрев вокруг, Ада поняла, что вызвало у нее такую реакцию — огонь в факелах был белым. Вздрогнув, она перевела взгляд со стены, начиная спускаться по лестнице. Каждый раз, когда девочка проходила мимо очередного факела, он с щелчком загорался. Сначала Ада вздрагивала от неожиданности, но потом привыкла. Ей даже начинал нравиться этот необычный огонь, который несмотря на свой холодный цвет, не только освещал путь, но и согревал.
Ступеней было много. Так много, что Ада не видела конца лестницы. Совершенно выбившись из сил, девочка села, прислонившись лбом к стене. Глаза сами собой закрылись, и она уснула.
Свет зажигался от одного прикосновения. Говорят, цвет магического огня отражает состояние мага, вызвавшего его. Он до последнего не верил, пока не попробовал сам. Белый. Раздражающе-белый цвет. Цвет невинности? Скорее всего да. Несмотря на все, она была еще такой невинной. Пока ее не отобрали.
Очнувшись от дремы, гимнастка сначала не поняла, где находится и сколько сейчас времени. Но стоило ей вспомнить, про друзей, как она вскочила и побежала вниз по лестнице, не обращая внимание на голод и боль в теле. Странный сон Ада объяснила тем, что это место просто навеяло его.
Через три непродолжительных остановки на отдых, девочка все же увидела конец лестницы. Радостно вскрикнув, девочка ускорилась. Перепрыгивая через одну и даже две ступеньки, Ада вскоре стояла на площадке. Оглядевшись, она заметила дверь. Выпив еще немного воды из фляги, чтобы прийти в себя после долгого спуска, девочка пошла дальше.
Дверь на вид не была ссохшейся или потрескавшейся, наоборот она была очень крепкой и даже как будто новой. И только слой пыли на ручке выдавал, что ей очень давно не пользовались. «Ну что, пути все равно назад нет», — подумала про себя Ада и потянула дверь на себя. С противным скрипом давно несмазанных петель она открылась. Девочка увидела длинный коридор.
Вздохнув, она пошла дальше, проклиная все на свете. Хотелось уже сесть на что-нибудь, кроме пола. А также перекусить. От голода противно подташнивало, а руки слегка дрожали. О ванне Ада уже и не смела мечтать — это было бы непозволительной роскошью.
— Кому вообще в голову могло прийти строить такие длинные коридоры и лестницы? Насколько я глубоко под землей? — прошептала в сердцах Ада. Звук собственного голоса успокаивал и придавал сил.
Шаги давались все труднее. Если раньше она могла закрывать глаза на свое состояние и идти, изредка попивая из фляги, то теперь и вода не спасала. Девочка даже стала видеть странные образы и тени, которые блуждали вокруг нее, но не касались. «Это от усталости», — решила она и села на пол. По ощущениям Ада шла несколько дней, из-за никогда не меняющегося освещения трудно было определить время, которое на самом деле прошло.
Когда тени пропали, а голова перестала кружиться, гимнастка встала и упрямо пошла вперед. Она уже видела выход из этого проклятого коридора, нужно было лишь дойти.
========== Глава 24 ==========
Открыть узорчатую железную дверь было труднее, чем Ада могла себе представить. Тяжелая, она едва поддавалась манипуляциям девочки. Или это просто потому что та совсем обессилила? Кто знает, но все же гимнастка смогла открыть злосчастную дверь и ахнула.
Прямо перед ней возникли восхитительные покои, которые совершенно не были похожими на тот голый коридор, который девочка видела до этого.
Первой комнатой была гостиная. На ковре, напомнившем девочке восточный, который она видела на рынке в ее мире, перед каменным столом стояла тахта, сделанная из плотного темного дерева, обитая бархатом, и пара кресел из того же материала. Рядом стоял книжный шкаф, уставленный тяжелыми фолиантами. По углам стояли две статуи девушек, держащих кувшины с драгоценностями. На стенах висели гобелены, расшитые серебром, золотом, разными каменьями, а вход в другую комнату прикрывала тяжелая алая штора.
Увидев все это великолепие, Ада замерла. Ей было страшно идти по такому чистому полу, потому что на ее обуви засохла грязь, откалываясь большими кусками. Девочка вообще чувствовала себя замарашкой, которая вообще не знает, что здесь забыла.
— Так. Ты не любоваться сюда пришла, а друзей спасать. Поэтому какая разница? Хотя да, следы могут меня выдать, — пробормотала она себе под нос.
Обняв себя поперек живота обеими руками, чтобы меньше тошнило, Ада пошла вперед. Ее удивляло, что на мебели совершенно не было пыли, как будто здесь совсем недавно убирались, но отчего-то гимнастка знала, что комната нежилая.
Ее внимание привлекла маленькая дверца рядом с книжным шкафом. Наугад потянув ее, Ада увидела ванную комнату. Она разительно отличалась от купальни в Ривенделле, но была не менее просторной. Плитка из черного мрамора с белыми жилками совершенно не скользила под ногами. Стены были отделаны тем же материалом, но белого цвета с черными жилками. Вдоль стен стояли лавочки, а рядом с каждой маленький шкафчик из темного, лакированного дерева.
Подойдя к одному из них, Ада потянула дверцу на себя. Ее взору открылись аккуратные ряды сложенных полотенец белоснежного цвета. Рядом с ними стояли маленькие бутылочки с маслами, духами и еще чем-то Аде неизвестным, но вкусно пахнущим. Выдохнув, девочка окончательно убедилась про себя, что без магии здесь не обошлось. «А если сохранилась мебель, то почему не сохраниться трубам? А раз так, то хотя бы в порядок я себя приведу, а там и поесть можно будет, если удастся что-то стянуть», — решила про себя гимнастка.
Краны были действительно в порядке, и вскоре в купель хлынула сначала немного мутная от долгого застоя, но потом кристально чистая вода. Пока набирался нужный ей уровень, девочка выбрала наиболее приятно пахнущие пузырьки из тех, что вообще были в шкафчиках. От их аромата в животе защекотало, а тошнота немного прошла. Добавив немного в воду, девочка принялась раздеваться. Она без всякого сожаления сбросила с себя одежду, превратившуюся по большей части в грязные лохмотья.
