Из сада появился Соуджин, босиком, в подвернутых до колен хлопковых штанах и с удочками. Дед вопросительно поискал глазами улов, и парень беспечно улыбнулся, разводя руками. Тоже молча прошел в дом, что-то сказал находящимся внутри Ренджи и Ичиго. Послышался голос Рукии; девушка явно воспитывала мужское население, но ее угрозам привычно не вняли. «Оболтусы!» - младшая Такеши наверняка сложила на груди руки и гордо отвернулась. Гинрей улыбнулся.

Из-за угла дома неспешно вышли внук с женой. Бьякуя крепко сжимал ладошку Хисаны и выглядел как-то странно: не то пришибленным, не то растроганным. Молодая княгиня поклоном поприветствовала Гинрея, взяла на руки спящего сына и скрылась в доме. Бьякуя забрал уснувшую дочь, но вместо того, чтобы тоже зайти внутрь, присел на ступеньку, прислонился спиной к столбику каркаса и стал задумчиво перебирать пальцами прядки детских волос.

- Бьякуя? – слегка встревоженный Гинрей тихо позвал внука, подозревая, что тот не ответит. – Случилось что-нибудь?

- Случилось, - с хитрой улыбкой ответил молодой капитан. И загадочно замолчал.

Через несколько минут он поднялся, одарил хмурящегося деда веселым взглядом и уже на пороге притормозил, чтобы спросить:

- Как самого младшего назовем? Хисана говорит, будет мальчишка.

И ушел. Гинрей выдохнул, побарабанил пальцами по подлокотнику и не выдержал – фыркнул. Вот же мелкий засранец, подумал он о внуке, напустил туману, перепугал! Нервы деду пощекотать решил, тоже мне!

Старый Кучики с трудом выбрался из кресла, – сказывались последствия болезни – приосанился, залихватским движением подкрутил ус и, слегка приплясывая, двинулся по роуке вокруг дома. Глаза его хитро и довольно посверкивали в темноте…