— Макс, — остановила я его, — достаточно.

Он улыбнулся.

— Ну ладно. Она у тебя? — спросил он, отбросив притворство.

— Да, — я тоже решила прекратить игры.

— Кто ещё знает? Кроме детектива Ли. Избавиться от него будет затруднительно.

У нас действительно больше не было секретов.

Похоже, ему не волновало, что нас слышат по меньшей мере десять человек. С другой стороны, чего ему переживать? Он же всех их контролирует.

— Пара моих друзей.

— Полагаю, ты озаботилась тем, чтобы если что-то с тобой случится, информация была обнародована? Передана в прессу, видимо?

— Что-то вроде того.

— Ты же понимаешь, что это бесполезно? Как только твои друзья опубликуют сообщение, мои люди разберутся с ним. Как только оно окажется в Глазури, оно окажется у меня. Они все принадлежат мне и поверят только тому, чему я захочу чтобы они поверили.

Я осмотрела окружающих гостей, потягивающих напитки и глядящих вокруг мёртвым взглядом.

— Знаю.

— Тогда почему ты здесь?

— Хочу отдать тебе все файлы. Всё, что нашёл Логан.

Когда я сунула руку в карман, охранники напряглись. Я медленно вытащила флешку и протянула её Максу.

Он осторожно, стараясь не коснуться моей кожи, взял флешку и положил её на стеклянный столик. На его поверхности тут же появилось изображение, как переносятся данные с карты. Видеозаписи. Медицинские отчёты. Всё.

Макс улыбнулся.

— Зачем ты мне это отдаёшь?

— Потому что я больше не хочу воевать, — это первое, что удивило его в моих словах.

— Ты получил, что хочешь. Теперь отпусти нас, — сказал Этан.

— Ты выглядишь знакомо, — прищурился Макс, в первый раз взглянув на Этана. — Я никогда не забываю лица.

— Не пытайся найти меня в системе. Я не подключён. По крайней мере, к этой сети.

— Не подключён? Но… — до него дошло. — А, Этан Фишер. Приятно, наконец, познакомиться. Должен сказать, что ты доставил мне немало хлопот раскапывая информацию о Табула Раса. И я удивлён, что тебя это так расстраивает. Не знаю, может тебе станет легче, если я скажу, что никогда бы не смог создать Глазурь без собранных там данных.

Этан напрягся.

— Нет. Совсем не станет.

Макс отхлебнул из бокала.

— Так что? Ты пришёл сюда, чтобы ткнуть меня носом в то, что произошло пять лет назад? Я неплохо заплатил твоей семье, когда ты вступил в программу, ты знал? Оу, — Макс рассмеялся с шокированного выражения Этана. — Они тебе не сказали, да? — и, не дожидаясь ответа, продолжил. — Какой ужас. Никто не должен оставаться в одиночестве.

— Ты же один, — сказала я.

— Ошибаешься, Петри. Я никогда не бываю один. Я окружён моей сетью. Моей семьёй, — он жестом указал на гостей. Они, как по команде, захлопали.

— Они тебе не семья, Макс. Мы знаем, как на самом деле работает чип. Знаем, как ты манипулируешь чувствами людей, контролируешь их.

Лицо Макса пересекла тень тревоги. Но она так быстро исчезла, что это могло быть просто облако, закрывшее на мгновение луну.

— И?

Я на мгновение застыла. Он даже не пытается отрицать это.

— Это же… Это зло!

— Не существует ни добра, ни зла. Есть только люди и то, что делает их счастливыми.

Снова раздались аплодисменты. Гости смотрели на свои руки, как будто ладони им не принадлежат.

— Они только думают, что счастливы.

Макс отставил бокал и улыбнулся.

— Так объясни мне, в чём разница между думать, что счастлив, и быть счастливым. Нет, давай я скажу: никакой. Людям нравится, когда им говорят, что делать, что думать, кого любить. Жизнь тогда становится простой. Никому не нужен груз выбора. Люди хотят жить, не переживая из-за каждого незначительного решения. И я помогаю им. Помогаю быть счастливыми.

— Контролируя их?

Он пожал плечами.

— Объясни мне вот что. Если есть возможность контролировать людей, зачем кого-то отбраковывать? Почему не объединить в семью абсолютно всех? Преступников, людей с пустышками? Почему не контролировать и их тоже?

— Я думал о том, чтобы интегрировать их в Глазурь или в отдельную сеть. Пустышки были тестом. А затем я понял, что у самых сплочённых семей всегда есть те, кого они считают аутсайдерами. Чтобы чувствовать, что ты к чему-то принадлежишь, нужно быть кому-то противопоставленным. Иметь врага, против которого можно объединиться. Пока у людей в Глазури есть такие люди, как твой друг Логан, на которых можно смотреть сверху вниз, они будут довольны.

— Ты правда считаешь себя хорошим человеком? — я почувствовала, как позади меня, словно зверь в клетке, туда сюда мечется Этан.

— Конец войне. Возвращение молодежи их будущего. Что из этого плохо? — спросил Макс, не глядя на Этана.

— Не смей говорить, что ты помогаешь молодёжи, — возмутилась я. — Это не так. Ты пытаешься слепить из нас каких-то идеальных детей, которые уступают места в автобусе старушкам и не беременеют в школе. Но мы не должны быть идеальными! Мы должны совершать ошибки. Мы можем быть кем угодно. Ходить куда угодно. Ничто не предопределено. Любой встреченный человек может изменить наше направление; каждая идея открывает перед нами новые возможности. Мы чистый потенциал. А ты всё это у нас крадёшь. Ты и твои фильтры лишаете нас потенциала. Ограничиваете наш мир. Выбираете, каких людей нам встречать, с какими идеями знакомиться. И ради чего? Для иллюзорного счастья? Безопасности?

— Альтернатива — хаос.

— Я бы предпочла вероятность хаоса, чем отсутствие выбора. Выбор — наше всё.

Макс нарезал круги, почёсывая подбородок.

— Где-то я это видел… Ах да, в той клинике, где твои друзья прятались, пытаясь взломать мою сеть. И смотри-ка что с ними случилось, Петри.

Я вспомнила лежащие на полу тела.

— Ты собираешься убить меня, как убил Логана и его друзей? Вот к чему мы пришли? Что случилось с уважением?

Его лицо скривилось от злости. Он швырнул бокал на пол и подлетел ко мне, схватив меня за куртку. Этан попытался оттащить его, но Макс отшвырнул Этана в сторону леди в коротком красном платье. Она с визгом рухнула на пол.

— Меня уже тошнит от детишек, рассуждающих об уважении, — процедил Макс мне в лицо. — Ах, он меня не уважает. Это просто жалко! Уважение нужно заслужить, Петри. И ни один человек из вашего поколения палец об палец не стукнул для этого. Так что да, я немного изменил баланс, чтобы у вас было будущее. Я думал, что это должна быть ты, Петри. Я хотел дать тебе всё. Но теперь…

— Что теперь? — выдохнула я.

Он слегка ослабил хватку. Недостаточно, чтобы я смогла вырваться, но мне хотя бы удалось сделать вдох.

— Ты знаешь, что очень похожа на свою маму? Она всё копала, копала, задавала вопросы. Я собирался заткнуть её навсегда, но тут так удачно подвернулся твой друг со своим вирусом, что мне даже пальцем шевельнуть не пришлось.

— Ты монстр.

Гости начинали приближаться. Безразличие на их лицах сменилось ненавистью и злобой.

— Я бог! — во всё горло заорал Макс под бой Биг Бена.

И в этот самый момент выключился свет во всём здании, во всём городе.

На десятый удар Карина щёлкнула выключателем, погрузив всех нас в темноту.

Гости в панике закричали и рванули к выходу, сталкиваясь друг с другом.

— Успокойтесь, — взревел Макс, но это не помогло.

Потому что Карина хакнула не только городскую электросеть, но и генератор УайтИнк. Глазурь отключена. Конечно, не пройдёт и нескольких минут, может даже секунд, как бэкап восстановит питание и Глазурь перезапустится. Но этого может хватить, чтобы лишить Макса власти над людьми.

Люди начали щёлкать зажигалками, и комната наполнилась огоньками. Вокруг, как светлячки, запорхали фонарики на оружии охранников. Раздался грохот и звон разбившегося стекла. Восстание добралось до последнего избирательного участка в городе. Как раз вовремя.

Сквозь разбитое стекло сыпанули люди. Впереди бежал Чарли с бутылкой зажигательной смеси в руке. Он швырнул её над головами людей в угол. Там моментально вспыхнуло пламя. За Чарли с такой же бутылкой бежал Шенк. В его глазах мелькало безумие. К веселью присоединились парни из Т-Раз и их друзья.