Она увиливает от разговора, делая глоток напитка.
— Не мне тебе об этом рассказывать. Кстати говоря о рассказах, мне думается, у тебя достаточно историй на тему времени, проведенного у Карнона.
Ага, не совсем та история, которой я хочу делиться на коктейльной вечеринке у Королевы Флоры в ее же дворце.
— Должно быть, тебя сильно шокировало, — заговаривает она, когда я не отвечаю, — попасть в Потусторонний мир да еще и быть украденной! Не могу представить себя заключенную во дворце Карнона. Это ужасное место давно вернулось в первобытное состояние еще до того, как ты туда попала.
Сломанные кости, капающая кровь, бесконечная агония.
Я натянуто улыбаюсь ей.
Мара наклоняется ближе.
— Слышала, что Десмонд примчался вовремя. Все произошедшее кажется таким жутким. Я удивлена, что он нашел тебя так быстро…
Я смотрю на нее, сузив глаза, и прекрасно понимая, на что та намекает. Если бы мы с Десмондом не поговорили об этом ранее, ее слова запали бы мне в душу.
Она легонько касается моей руки.
— Что ж, теперь это неважно. Ты в безопасности, и, благодаря твоим крыльям, Десмонд убежден, что ты не сможешь бросить его, чтобы вернуться обратно на Землю.
Как только предложение заканчивается, мое сердце сбивается с ритма.
Благодаря твоим крыльям, Десмонд убежден, что ты не сможешь бросить его…
— … Каллипсо? — голос Мары эхом отдается где-то вдалеке.
Я несколько раз моргаю, пока лицо Королевы Флоры не появилось передо мной. Она обеспокоена, но, без сомнений, это всего лишь наигранность. Так же, как и якобы случайные разговоры, чтобы попытаться посеять сомнения у меня в голове.
— Ты в порядке? — интересуется Мара, потянув за руку.
И затем слова Деса, которые он произнес на верхушке дерева, всплывают на фоне. Как, несмотря на нашу слабую связь, он чувствовал мою нужду в нем и боль. Как та агония, которую я испытывала в руках Карнона, поражала и Торговца, когда тот чувствовал мои страдания, и через них он ощутил мое местоположение.
Так Дес нашел меня. Не потому что хотел держать меня здесь, в Потустороннем мире, как какую-то птичку в клетке. Он и не подумает об этом, даже если это показалось Королеве Флоры.
В следующую секунду я одергиваю руку от Мары.
Вокруг слышу несколько заглушенных вздохов от фей, которые, должно быть, заметили мою резкость. Видимо, не позволять королеве касаться себя является бестактностью.
— Ты ошибаешься. — Я делаю шаг назад и чувствую, как крылья взъерошиваются от волнения. — Сильно ошибаешься.
Мне нужно сбежать от этих созданий, от их фальшивых улыбок и двусмысленных слов.
— Подожди, я надеюсь, что не расстроила тебя, — говорит Мара. Ложь. — Я позвала тебя, потому что хотела преподнести подарок в честь вашей с Королем Ночи связи.
У меня плохое предчувствие. Я узнала от Деса, что когда доходит до подарков от фей, то они обязательны без всяких оговорок.
Гарем Мары окружает меня, пока Королева Флоры машет рукой кому-то через плечо.
Человеческий слуга маневрирует среди гостей, неся серебряный поднос, на котором стоял утонченный бокал для вина, наполненный лиловой жидкостью. Женщина останавливается сбоку от королевы.
Осторожно Мара снимает бокал с подноса.
— Ты знаешь, что это такое? — спрашивает она.
Я качаю головой, озадаченная новым поворотом событий.
— Я бы могла подумать, что возможно… но неважно. — Мара отдает мне бокал, который слегка зазвенел. Это ее подарок… что бы то ни было на самом деле.
Неохотно беру серебряную чашу и смотрю вниз на жидкость, немного кривя губы.
Когда не предпринимаю дальнейших действий, один из мужчин Мары смеется надо мной, как над какой-то простофилей — приняла напиток, но не пробует его.
— Тебе стоит попробовать, — настаивает Королева Флоры.
Да ни черта я не буду пробовать его. Не вино, которое мне дают по другую сторону игры.
Прежде чем могу совершить какую-нибудь оплошность, воздух начинает менять плотность, а тени — сгущаться. Каждый чувствует это, потому что все разговоры затихли. А потом прямо из теней появляется Дес, будто из сна. Он, словно свет и тьма, которого овивают лунные лучи так, будто тот светится изнутри.
Феи отходят назад, делая проход, чтобы дать дорогу Десу. Безмолвно он направляется ко мне; белые волосы убраны с лица, челюсть напряжена. Прямо как в первый раз, когда увидела его, у меня перехватывает дыхание.
— Я слышал о подарке? — произносит Торговец, когда доходит до нас. Затем Десмонд аккуратно берет чашу из моей руки. — Это он? — интересуется Дес, делая несколько шагов в сторону, и после приподнимает брови, преподнеся напиток к носу. — Лиловое вино, — говорит он.
Несколько вздохов проносятся по комнате.
Десмонд одобрительно улыбается Маре.
— Коварна, как и всегда, дорогая королева.
Намеренно он опрокидывает жидкость, позволяя ей растечься по полу. Помещение становится полностью глухим. Я смотрю от одного создания к другому, пытаясь понять, что происходит.
— Ты подрываешь мое радушие? — произносит Мара, в голосе которой чувствуется острие ножа.
— Возможно, тебе стоит думать дважды, чем пытаться обмануть мою пару. Кто-то может неправильно расценить это, — говорит Дес, выглядя безжалостно.
Так и знала, что что-то не так с этим вином.
Теперь Мара улыбается.
— И, возможно, тебе стоит объяснить своей человеческой паре, почему ты отказался от самого святого права всех возлюбленных. Или почему она должна умереть смертной, когда могла бы провести с тобой вечность.
ГЛАВА 33
— Ладно, и что за лиловое вино? — спрашиваю я.
Мы вернулись в наши покои; куртка Деса перекинута через стол, рукава рубашки закатаны, обнажая жилистые предплечья, а мои каблуки отброшены в сторону, пока волосы растрепано лежат на спине.
Он облокачивается на стену, наблюдая за мной с перекрещенными руками.
— Напиток.
Очешуенно. Располагающий к себе Дес вынужден скрываться.
— Ты должен ответить мне более распространенно.
У Мары с Десом видимо крыша поехала касательно этого вина.
— Вопреки твоему мнению, на самом деле, даже не обязан, — говорит Десмонд, сверкая глазами в приглушенной светом комнате.
Несносный мужчина!
— Послушай, — взрываюсь я, — если не расскажешь мне, то это сделает кто-нибудь другой. Поэтому это твой шанс внести ясность.
Дес роняет руки и идет крадучись вперед.
— Прекрасно, ты хочешь, чтобы я внес ясности? Тогда вот она — четкая и ясная: я тысячу раз представлял, как даю тебе лиловое вино. — Он подходит прямо ко мне, и что-то в его возбужденном настроении заставляет меня попятиться назад. — Представлял, как обманом подсуну его тебе, как Мара тогда, уговаривая выпить, когда ты даже не знала, что это за жидкость.
Спина ударяется о стену, и Дес пригвождает меня к ней руками.
— Я даже подготовил его, — уточняет Десмонд, дотягиваясь до моего горла и проводя по нему большим пальцем. — Оно стояло у меня в холодильнике на Санта-Каталине, и было также под рукой во дворце.
— Что это за вино? — И почему тебе приходится врать о нем?
Его челюсть напрягается, будто он ведет внутри себя войну, решая, говорить мне или нет. В конце концов, Дес отвечает на мой вопрос:
— Когда-то в далекие времена феи нашли способ сделать своих возлюбленных смертных бессмертными, — произносит Торговец. Его взгляд пронизывающий и напряженный, когда говорит это. — Они давали людям, которых любили, лиловое вино, и плоть тех, что старилась, становилась бессмертной, и магия, что была неидеальна, становилась совершенной. Два кусочка сливались воедино.
— Не понимаю, зачем держать это в секрете? Не думаю, что имею что-то против вина, когда, наконец, узнала о нем.
— Может, я не хотел знать твоего мнения. Если захочешь стать бессмертной, это будет означать, что ты не против отказаться от всех тех вещей, что делают тебя восхитительным человеком… вещей, которые я так полюбил.
