— Но все равно с ним надо будет поговорить, — постановил Гарри. — Благодаря этой статейке я теперь могу задавать всякие вопросы, объясняя их тем, что хочу найти, кто копает под мою жену.
— Да, пожалуй, — неуверенно кивнула Джинни. — Но ему-то это зачем?
— Все это вопросы без ответов, — громко вздохнул Малфой, затыкая тем самым уже открывшего рот Гарри. — И найти ответы — наша задача. Ну что, следователь Поттер, есть еще вопросы к потерпевшей?
— Больше ничего необычного не помнишь? Угрозы, шантаж, происки конкурентов? — на всякий случай уточнил Гарри, но Джинни отрицательно помотала головой. — Тогда больше вопросов нет. Ужинать будешь?
— Поттер, ты непоследователен, — хмыкнул Драко, и Джинни поддержала его смешок.
— Нет, не буду. Меня Астория накормила перед уходом. Но чаю попью с вами.
Малфой подал ей руку и церемонно повел в кухню. Джинни хихикала над его пируэтами в дверях и, кажется, оттаяла окончательно. Гарри же в очередной раз обозвал себя бесчувственным чурбаном и порадовался, что для общения с расстроенными женщинами у него есть Малфой, которому такое общение дается легко и непринужденно.
Эту мысль он озвучил позже, деловито отвоевывая у малфоевского локтя свою законную подушку. Драко старательно делал вид, что не понимает, чего от него хотят, и вообще уже заснул, но в ответ на прозвучавший комплимент своим талантам все же соизволил открыть один глаз:
— Роскошь такого обращения далеко не для всех, Поттер. Не вздумай сваливать на меня каких-нибудь посторонних страдающих девиц.
— Рад, что Джин для тебя не посторонняя.
— Это было бы нелепо. Джиневра — одна из немногих женщин, имеющих для меня значение, и от этого никуда не деться, если только ты не надумаешь развестись.
— А остальные кто? — не на шутку заинтересовался Гарри. Не то, чтобы приревновал, конечно, но любопытно же!
— Мать, Асти, Пэнс и Мэри Флинт. Если бы я был идеальным Наследником Малфой, то назвал бы еще Присциллу Бёрк, но, к счастью, родители сжалились и шефство над нею полностью взяли на себя. Ты услышал что-то неожиданное?
— Я не сомневался в Нарциссе и Асти, Паркинсон, пожалуй, мог бы отгадать. До Флинт бы не додумался.
Драко возмущенно зыркнул на него.
— Я же у тебя на глазах обещал Марку присматривать за его сестрой. Теперь Мэри — полностью моя ответственность, пока я не сдам ее с рук на руки либо Марку, либо замуж.
— Ох, не слышит тебя Гермиона! «Сдам либо брату, либо замуж» — это подпадает под понятие «махровый сексизм», ты в курсе? — фыркнул Гарри. — Лекция о женском равноправии часа на полтора тебе была бы обеспечена.
— Ваша Грейнджер здорова находить «угнетение», где не надо. Сама-то, помнится, в школе не стеснялась от души попользоваться тем самым «махровым сексизмом», я ее пощечину до сих пор помню.
— Эм. Я потерял нить между сексизмом и пощечиной.
— В мире полного равноправия полов Грейнджер после такого рассталась бы с половиной зубов, верно? — не заметив признаков понимания, Драко приподнялся на локте и посмотрел на Гарри как на идиота. — Поттер, серьезно? Думаешь парню такое сошло бы с рук, тем более Винс с Грегом стояли в шаге от нас?
— Не задумывался над этим, — пробормотал Гарри, отводя глаза. Малфой еще несколько секунд смотрел на него непонимающе, потом завалился навзничь, закрывая лицо ладонями.
— Ты иногда так ловко прикидываешься нормальным, что я забываю о культурной пропасти между нами. Как, скажи мне, в вашем диком грифятнике полагалось поступать парню, которого ударила неприятная посторонняя девица?
— Не знаю, — повторил Гарри покаянно. — Извини.
Малфой только вяло отмахнулся в ответ, но через несколько секунд изумленно хмыкнул.
— Ну, если Грейнджер, правда, распустила руки, не только потому, что была уверена в своей неприкосновенности, то я ею даже восхищен в какой-то мере. Смелая девочка. Возвращаясь к теме, разжевываю для грифонов: да, у нас, у чистокровных снобов, считается общепринятой нормой, что женщина всегда должна иметь в своем распоряжении надежное мужское плечо. Пользоваться им, или нет — ее дело. Но вмешаться без дополнительных просьб, если я считаю, что моя помощь необходима — это уже мое и только мое решение. Ни у Пэнс, ни у Мэри сейчас нет никого, кроме меня. У Джиневры дела обстоят куда лучше, и даже есть целый законный муж, но она — член семьи, а значит тоже…
Это «член семьи» затмило для Гарри все разговоры и события дня. Драко не добавил «твоей», а значит признал существование их с Гарри семьи! Малфой в свою очередь увидел внезапно засиявшие глаза собеседника, мгновенно понял, какую оговорку допустил, негодующе фыркнул, отвернулся и уже под прикрытием подушки пробурчал:
— Мы спать будем сегодня? Или будем обсуждать мои симпатии к женщинам вообще и к твоей жене в частности? Может, сразу Рите интервью дать?
Гарри обнял его поперек груди, притянул к себе и начал быстро обцеловывать напряженные плечи. И только много позже, когда простыни были заново расправлены, а дыхание Драко стало ровным и сонным, вспомнил, что так и не выпытал у него причину злости на Люциуса. Пообещав себе обязательно разобраться с этим вопросом завтра, Гарри тоже провалился в сон.
Спустившись утром на кухню, Гарри обнаружил за столом бледную измученную Джинни. Ночь у нее явно оказалась неспокойной.
— Я подумала. Да, я хочу Обливейт! — сообщила она вместо приветствия. — Сделаешь?
— Только не я! — ужаснулся Гарри. — Ты же знаешь, с силой у меня всё отлично, а вот с аккуратностью не очень. Забудешь все, вплоть до правил квиддича. Малфой говорил, у Астории хорошо получается, так что давай я тебя провожу в мэнор…
— Асти спит наверняка.
— А мы извинимся! Ну, или подожди пару часов.
— Подожду, да… — Джинни запнулась и опустила голову, а потом украдкой мазнула рукавом по глазам. Гарри немедленно подсел к ней, обнимая за плечи.
— Совсем плохо, да?
Джинни помедлила секунду и кивнула. Потом заговорила тихо и отрывисто:
— Мне вторую ночь этот малыш снится. Которого не будет. Я боюсь, что убью кого-нибудь, Гарри. Прямо по-настоящему, Авадой. Решу, что он к этому причастен, и убью. Кто-то специально заставил меня забеременеть, зная, что мне придется избавляться от ребенка. Он ведь точно знал, что я продолжу носить амулет, не зная о… Специально! Если бы не это, я бы оставила ребенка, Гарри. Наплевала бы на наш уговор и на контракт с Гарпиями тоже. Просто не смогла бы иначе. Я ведь Драко верить не хотела. Только когда и Кэйсил, и Сметвик подтвердили, что нет никакой надежды выносить… Если я решу, что знаю виновного, я точно его убью! Не задумываясь! — она снова смахнула слезы и скривилась в вымученной улыбке. — Так что без Обливейта меня из дома выпускать нельзя. Я общественно опасна.
— Всё, всё, Джин, я понял. Пойдем к Асти, — Гарри поднял жену на ноги и потянул к камину.
Астория, как выяснилось, оставила домовикам распоряжение проводить к ней Джин в любое время дня и ночи. Гарри просочился вместе с женой, попытался с ходу пересказать проблему завернутой в одеяло Астории, но был бескомпромиссно выставлен вон.
— Дай мне хоть мантию надеть, а? И вообще, иди отсюда, Аврорат ждет! Мы разберемся, и об успехах я тебе отчитаюсь, но не в неглиже, если можно!
В этот момент интонации у Асти были настолько узнаваемо малфоевские, что Гарри предпочел послушаться и срочно покинуть помещение.
Настроение от такого начала дня у него, естественно, не улучшилось. Оценив собственное состояние, Гарри решил, что коллеги такого счастья точно не заслуживают, и, не заходя в отдел, отправился сразу к кабинету Фалька. Вопреки ожиданиям, секретарша пропустила его без возражений.
— Что-то успело случиться? — без приветствия начал Главный аврор.
— Не особо. Просто не знаю, кому мне полагается докладывать о нелегально проделанной работе.
— Давай мне. Что ты узнал?
— Немного. Люциус согласен, что это была финансовая афера, но сам о ней не помнит. Предполагает, что на участников был наложен Обливейт в целях конспирации. И думает, что в этом деле был замешан некто Микаэл Цеппер.
