Гор привёл Мэри в свою каюту, это была наверное самая большая каюта на этом корабле. Мэри до сих пор не могла согреться, она не снимала с себя меховой плащ.

— Будет довольно холодно, — заговорил Гор, — в углу стоит сундук, там ты найдёшь всё необходимое для себя.

Мэри сидела молча, осознавая суровую реальность того, что теперь все пути отрезаны. Гор быстро переоделся, больше ни чего не сказав, и вышел. Мэри так и осталась на прежнем месте, в прежней позе. Она не видела смысла дальнейшего существования, она не сможет жить, просыпаться и радоваться свету на чужой стороне, там она всегда будет чужой, а они навсегда будут для неё врагами. Для чего тогда ей вообще нужна такая жизнь? В этой неподвижной позе её и застал Гор, когда вернулся со служанкой для Мэри. Он задумчиво посмотрел на Мэри, что-то сказал служанке и вновь вышел, оставив их вдвоём. Служанка подошла к Мэри, которой было всё равно, что с ней делают, распустила волосы и принялась расчёсывать их.

— Не стоит так отчаиваться, леди Мэриам- произнесла она.

Мэри оживилась, узнав голос, и подняла наконец голову.

— Агна!? Это ты? Даже не знаю, радоваться этому или сожалеть.

— Со мной всё в порядке, — Агна на вид совсем не казалась огорчённой тому, что оказалась здесь.

— А Фрида? Берта? Где они?

— Фриде каким-то чудом удалось таки тогда сбежать, — рассказывала Агна, — а Берту сэр Вольфрад сам оставил в замке, чтоб она смогла позаботиться о Доре, ну той девушке. Сэр Гор Вольфрад не такой уж и изверг, каким Вы его считаете, он пожалел бедную Дору. Со мной тоже он хорошо обходится, послал меня к Вам, теперь вот я буду Вам помогать.

Мэри конечно была рада присутствию Агны, но боль разлуки с родителями ещё была очень свежа и ни что не могло её заглушить. Агна всё что-то болтала, её речь была монотонной и действовали на Мэри усыпляюще, что глаза Мэри стали смыкаться.

— Я Вас утомила совсем, леди Мэриам, хотите прилечь? — спросила Агна.

— Нет, принеси мне пожалуйста воды, погорячей и побольше, я хочу смыть с себя эту пыль, — устало сказала Мэри.

Агна тут же вышла и быстро вернулась обратно, но уже с вёдрами горячей воды, и так несколько раз, пока не заполнила купель водой. Мэри отпустила Агну, ей хотелось побыть одной, она с наслаждение погрузилась в уже тёплую воду, вспоминая, как давно она мылась в последний раз. Мэри вытянулась во весь рост. Да, наверняка эта каюта была самой большой из всех, раз вмещала такую огромную купель. Только теперь она наконец-то смогла немного расслабиться, Мэри смыла с себя всю дорожную пыль и её кожа задышала свежестью. Она закрыла глаза, ощущая блаженство, как раньше, дома, она так же нежилась в благоухающей цветами воде. Мэри не торопилась выходить, пока к ней не зашла Агна. Она подала Мэри чистую одежду, помогла высушить волосы и принесла ужин.

— Посиди со мной, — сказала Мэри стоящей в стороне Агне, — составь мне компанию.

— Сэру Вольфраду это может не понравиться, — скромно ответила Агна.

— Ты ведь совсем недавно говорила, что он не так уж и страшен, — напомнила Мэри слова Агны.

Та потупила взор, так и не решаясь сесть рядом с Мэри.

— Садись, — строго сказала Мэри, — мы с тобой здесь равны. Ни к чему все эти условности.

Она заставила Агну сесть за стол. Агна сначала неловко чувствовала себя рядом с самой леди Мэри Уилдборн Винзборской, но очень скоро они уже вместе болтали, как старые знакомые. В основном говорила Агна, она рассказывала о своём нелёгком детстве, как она осталась сиротой, что ей пришлось браться за любую работу, чтобы прокормить себя. Мэри слушала её и голова медленно клонилась вниз, она плохо помнила, как оказалась в постели, и как только голова Мэри коснулась подушки, то она сразу впала в крепкий и глубокий сон. Она не слышала, как пришёл Гор и тоже бухнулся на кровать рядом с Мэри. И опять ей снился этот сон, как её ласкают руки Гора, как его горячие губы обжигали тело Мэри, как его язык вырисовывал неведомые ей узоры, от которых Мэри бросило в жар, она металась то ли в бреду, то ли в агонии страсти. Как вдруг всё разом исчезло и она вновь погрузилась в сон, в котором ей не хватало тепла. Мэри инстинктивно прижалась во сне к чему-то горячему и сильному, и ей было так тепло и спокойно, что она всю ночь проспала, не шелохнувшись, боясь потерять это чувство защищённости.

Проснувшись, Мэри потянулась, ночь была далеко позади, но чувство чего-то горячего и сильного рядом осталось. Она открыла глаза, рядом спал Гор, его рука покоилась на бедре Мэри. И опять она терялась в догадках, сон ли это был? Если это сон, то неужели она так жаждет ласк Гора, что ей даже снится это? А если не сон? Как бы это не было, во сне ли, нет ли, эти чувства были очень яркими и реальными, что они сводили Мэри с ума. Даже сейчас она не хотела убирать его руку, она прислушивалась к своим ощущениям, и они и пугали её, и волновали. Гор в это время закинул на Мэри ещё и ногу, загребая Мэри под себя. Она осторожно положила руки ему на плечи, ладонями проводя по бугристым мышцам. Во сне Гор не казался таким уж грозным варваром. Почему она больше не испытывает к нему ненавести? Неужели она так быстро забыла отца, мать, забыла, что совсем недавно желала ему смерти и была готова убить его собственными руками, а теперь этими же руками обнимала его могучее тело, тело воина, годами натренированное войной. А сейчас этот воин, привыкший убивать, мирно спал у неё под боком.

Вдруг Гор открыл глаза, он ждал, что Мэри сразу отодвинется от него, но она даже не убрала рук. Они смотрели друг другу в глаза, Гор наклонился к ней, чуть касаясь её губ. В глазах Мэри он разглядел и страх, и желание. Он осторожно коснулся её губ, хотя ему хотелось сразу накинуться на них, смять их, овладеть ими и Мэри прямо сейчас, но он дал обещание Вильяму Уилдборну, что он будет обращаться с его дочерью, как положено с леди. Поэтому Гор ждал, несмотря на восставший его орган, который был готов, который требовал разрядки. Гор как только представил себе, как войдёт в её девственное и тугое лоно, его глаза покрылись пеленой желания, между его ног уже всё горело от возбуждения. Ещё немного и он не сможет себя больше сдерживать, Мэри ногтями провела по его спине и по всему телу пробежал разряд.

— Ты не знаешь, что творишь, — хрипло прошептал Гор.

— Нет, не знаю, — так же ответила Мэри, — расскажи, или покажи.

Неужели она сказала это? Видимо здравый смысл совсем покинул её. Мэри сама от себя не ожидала такого.

Тогда Гор жадно поцеловал Мэри, раздвигая ей ноги, устраиваясь между них и крече прижимаясь к заветному месту, его фалос упирался туда, куда так стремился. Из горла Гора вырвался звук, похожий на рык зверя. Он закинул ноги Мэри к себе на спину, продолжая безудержно целовать её. Мэри не понимала, что с ней творится, она же ненавидела Гора, дак почему тогда сейчас отвечает ему, прогибается ему навстречу. Она вцепилась в плечи Гора, его достоинство настойчиво тёрлось между её ног, и не смотря на его пугающие размеры, Мэри готова была впустить его и Гор чувствовал это. Он сжал её в своих объятиях ещё крепче, готовясь войти в неё, потому что теперь его уже ни что не могло остановить, даже если Мэри станет вдруг сопротивляться.

— Гор! — к ним без предупреждения ворвался его помощник и правая рука Гора, Ивар, — впереди гроза!

Кровать была накрыта балдахином, поэтому Ивар не видел его и Мэри.

— Выйди, я сейчас буду, — не сразу ответил Гор.

Он тяжело дышал, слова Ивара не сразу дошли до него.

— Гор, это срочно, на нас надвигается шторм!

— Выйди, я сказал! — выкрикнул Гор.

Гору сейчас было всё равно, что творится за пределами его каюты, но этой небольшой заминки было достаточно, чтобы Мэри осознала всё происходящее. Теперь ей стало по-настоящему страшно. Она упёрлась руками в грудь Гора, стараясь выбраться из его объятий, но Гор крепко продолжал удерживать её, он навалился на неё всем телом. Гор завёл руки Мэри за голову, держа их своими руками.