© Kir Dianov, 2019

ISBN 978-5-4496-8963-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Васька всегда надо мной издевался, бил, когда я был совсем маленький, сталкивал с горки, когда мы, зимой, гуляли на площадке, прятал мои тапки, короче, не давал мне спокойно жить!

Ладно, не с того я начал. Разрешите представиться, меня зовут Тимофей, можно просто Тима. Все расскажу вам, ничего не скрою. Скажете, выдумщик, врун? Ну, может чего и приукрасил, но точно не соврал. Я начну рассказ с того дня, когда коробка появилась в нашей квартире. Начнем…

Так вот, брат мой старший – Василий Степанов, пятнадцати лет отроду, усы отрастил, а умом не обзавелся. Дал мне вчера такого пинка под зад, когда я нес тарелку с супом по коридору, что я упал, суп разлился и обжёг мне руки, а вдобавок, мне попало от мамы, потому что, Васька – гад, закрылся в ванной и сделал вид, что давно моется. Ну, ничего, я тебе отомщу. Я часто мстил и прятал вещи Васьки. Он долго искал и находил. Мне нравилось наблюдать, как он нервничает и злится. Вот бы спрятать его любимую вещь так чтобы он никогда не нашел. Злобная улыбка украсила мое лицо. Надо спрятать его взрослый журнал. Васька не знал, что мне про него известно и к родителям не пойдет, побоится. Вот я тебе испорчу настроение надолго. Но все тайники в доме Ваське уже известны, а выносить за пределы квартиры было страшно, вдруг соседи увидят.

Мои мысли были разбиты звонком в дверь. Странно, для родителей ещё рано, Васька может со школы раньше вернулся? Блин, а я с его журналом в руках. Не оценит!

Я побежал в нашу комнату, запихал журнал на верхнюю полку шкафа под зимние вещи. Потом пошел открывать. Странно, что звонок не продолжался. Васька, обычно, трезвонит без умолку.

За дверью стоял странный тип, который, скорее всего, сбежал из театра. Высокий мужчина в серой форме, в высокой шляпе. Лицо мужчины украшали густые серые усы, а в руках была большая серая коробка, как от торта.

– Степанов Тимофей, будешь это ты, отрок? – спросил странный серый тип.

– Да, это я…

– Тогда тебе коробка этот, на…

«Что за странная манера говорить?»

– Спасибо, а вы кто и откуда мне эта коробка?

– Человек я почты, приносить посылки, письма, прислал кто тебе знать не могу. Конверт вот на.

Я, с опаской взял конверт, который был серого цвета совсем без надписей. Почтальон вручил мне коробку, неожиданно, она оказалась совсем лёгкой, как пустой. Пока я ставил коробку на стол в прихожей, почтальон пропал. Как и не было его. Чертовщина какая-то.

Я закрыл дверь, осмотрел всю квартиру на предмет незнакомых почтальонов и пошел изучать посылку. Развязал ленту и открыл коробку. Самые неприятные опасения осуществились. Коробка была абсолютно пустой, только покрашена в черный цвет изнутри. Странные шутки. Точно Васька решил надо мной пошутить, сейчас, наверно, смеётся с почтальоном, представляя мою рожу. Осталось последнее – распечатать конверт и прочитать: «Ты – мелкий лошара!» В конверте было листок, сложеный пополам. Развернув листок я прочитал следующее:

«Тут прячь! Н.»

Бумага такая аккуратная и надпись явно не на принтере сделана. Папа увлекался каллиграфией и я знал, что написано это чернилами. Может папа пошутил? Но папа у меня – Володя, никак не Н. Кто этот странный Н.?

Что может быть глупее, спрятать журнал для взрослых в огромную коробку, которая видна в любом углу квартиры?

Прятать я ничего не стал, кинул конверт в коробку и поставил ее под свой стол. Вскоре, пришел Васька, отправился делать уроки, а я дожидался родителей, чтобы рассказать им по почтальона.

– Папа, папа, представляешь, сегодня мне странный тип принес коробку, он был в усах и серой шляпе, только Ваське не говори, может это был он, а коробка пустая, но конверт был… – говорил я, волнуясь.

– Погоди, сынок, я ничего не понял. – сказал папа, – Кто принес, какого почтальона, какие усы?

Я выдохнул и рассказал папе все подробно, как и что случилось. Папа улыбнулся и предложил сходить и посмотреть – что там мне принесли.

– Заодно и надпись посмотрим, она написана кал-лиг-ра-фически. – с трудом выговорил я это жуткое слово.

– Ну, показывай.

Я достал коробку, открыл ее, а она оказалась пустой, никакого конверта, никакой бумаги. Неужели Васька стащил?

– Где твоя каллиграфия? – папа стал терять интерес.

– Я сюда положил, это Васька забрал мой конверт!

– Ничего я не брал у тебя! – Вася вошёл в мою комнату и присел на стул.– Я даже не заходил сюда сегодня, тем более, не ковырялся в грязных коробках.

Я всегда знал, когда брат врёт и сейчас он не врал. Странно это все. Папа ушел готовить ужин к приходу мамы, Васька усмехнулся и вышел. Я остался один по-середине комнаты с большой пустой коробкой в руках.

***

На утро я, собираясь в школу, бросил в странную коробку всякий мусор со стола, чтобы потом выкинуть вместе с коробкой. Чего будет тут место занимать?

Уроки прошли быстро и неинтересно, я всегда любил читать, и предметы давались мне слишком легко, система образования была для меня примитивной. Я вернулся домой как всегда первый, сразу, не раздеваясь, прошел в комнату, взял пустую коробку и понес к выходу. Стоп! Пустую? Кто выкинул мусор? Я уходил последний и вернулся первый, если это шутка, то она глупая даже для Васьки. Этот момент меня удивил и коробка осталась жить в моей комнате. Я проводил с ней эксперименты с разными предметами. Кладешь туда старый носок, тот лежит себе на дне, грустит, закрываешь крышку, открываешь, пусто, нет носка, исчез. За носками и мусором из кухонного ведра, в коробку канул и васькин журнал. Месть должна подаваться холодной. Руки дрожали, но крышка закрыта, хоп, и журнал тоже канул в неизвестность. Ну, если это фокус, и тут есть двойное дно, мне попадет, ещё и мусор завоняет.

Конечно этим вечером, Васька пропажу не обнаружил, да и будет ли он кричать об этом? Зато мама похвалила за выброшенный мусор. А я думал, что с этой коробкой я могу решить все мусорные проблемы человечества и разбогатеть, купить отдельный дом и уехать от брата. О том, как я буду жить один, я тогда не думал. Да и чего думать, я же все умею, постоянно дома один бываю с шести лет.

Я заметил это через три дня. Васька был очень злой, он запирался в своей комнате и отчаянно шумел полками. Ищет. «Ищи, ищи, не найдешь.» Но он не был бы моим братом, если бы не решил, что это сделал я. С чего бы?

– Ты заходил в мою комнату, мелкий? – начал он не очень злобно.

– Когда-то давно, крупный, пока ты не повесил ту табличку…

На двери уже несколько месяцев висел листок с надписью: «Тимофеям вход запрещен!!!»

– Потому что нечего маленьким детям бывать в комнате взрослого мужчины!

– Ну, вот я и не захожу. Читать научили, Слава богу.

– Ты врешь, сопляк, я это вижу.

Вася так сильно ударил меня по затылку, что я увидел звёзды.

– Будешь мне дальше врать или признаешься?

– Не о чем мне признаваться. – я заплакал, мне было больно. Но страдал за правду и это утешало.

– Ах ты, маленький гад, я знаю, как тебя наказать! – крикнул Вася и побежал в мою комнату.

В моей комнате, брат схватил мою игровую приставку и ударил по ней кулаком. Корпус треснул, после этого, потирая болящий кулак, Вася разозлился ещё больше, рванул джойстик за провод и выдернул из разъема. Он ушел к себе, облизывая правый кулак и неся в левой руке мой джойстик. Я беспомощно наблюдал за этими зверствами из угла. Этого я тебе никогда не прощу!

Вечером мне попало от мамы за сломанную приставку. Она даже не спросила про джойстик, потому что слабо представляла себе устройство приставки. Я не выдал брата, не только по причине его кулака, который он мне показывал из-за спины мамы, но и из-за моего нового плана мести. Мы раскопали топор войны, Василий Степанов!